А в Ванкувере — жили вообще в придорожном мотеле, там люди обычно на одну ночь остаются и едут дальше. Удобства — понятно, что не особенно. Тоже официальное место проживания журналистов. Ничего — никто не капризничал. И когда в Лондоне поесть толком нельзя было на местах или в Ванкувере задымился автобус, а водителю было как-то по фигу, пока народ не начал протестовать…
А у нас тут — хор казачий поет, шатры с едой и питьем раскинуты, сувениры, медовуха, автобусы до главного пресс-центра — каждые десять минут (реально), круглосуточные магазинчики. Из одного места выехал — твою аккредитацию «считали». В месте прибытия — снова. Автобус от одного места до другого — до гор, например, опечатали бумажкой. Приехал — распечатали.
И у многих в пяти минутах ходьбы от дома — море. Чистейшее, представьте себе — с дельфинами метрах в пятидесяти от берега. Зимние игры? Да, я уже купалась. Два раза.
Приятно удивляют наши болельщики (сидящие на диване, из злобных, берите пример). Может, повезло, но ни распальцованных не видела, ни агрессивных. Переживающие, сочувствующие, радующиеся. В продуманной экипировке — чтобы видно было, что россияне. Вчера — с пакетами на голове (дождь не щадил), но с нескрываемым энтузиазмом. После хоккейного матча папашка с малышом лет двух позирует на улице жене. «Андрюх, улыбнись маме, покажу тебе фото через несколько лет — будешь радоваться, что с малолетства к Играм приобщился!» Андрюхе, конечно, спать охота, но папку слушает — улыбнулся.
А как встречают героев! И проигравших — готовы к сердцу прижать.
Коллегам президент WADA Крэйг Риди на днях заметил: «В Британии говорят: «С хорошими новостями газету не продашь». Это вообще особенность всей мировой прессы, но в первую очередь британской».
А президент МОК Томас Бах вчера «гулял» в Доме болельщика. Поиграл с Александром Жуковым в керлинг, забрался в боб Александра Зубкова и надолго застрял в зоне обмена значков. Вроде и ушел, но потом вернулся. «Я рад, что первой страной, принимающей Олимпийские игры во время моего пребывания на посту президента МОК, стала именно Россия — это хороший знак».
Хороших знаков много. Да и в любом деле важно же правильно расставить акценты.
Что-то, конечно, воспринимаем болезненно. Но это уже — чистый спорт. Про Плющенко — умолчу, выпады Ягудина — вообще из другой олимпийской истории.
Многострадальный биатлон оставляет лишь малые эстафетные надежды. Все эти дни я безвылазно не сидела на «Лауре». Набеги туда — ничто по сравнению с душевными муками и словесными ухищрениями коллег, освещающих только события на лыжне. Неохота как-то уже — ни спрашивать, ни анализировать. Даже шутить. Да и чего спрашивать-то? «Это падение просто обрубило меня — прямо как авария, когда въезжаешь в столб». Слова Ольги Зайцевой по конкретной ситуации в конкретной гонке — как общий диагноз. Ну, не хватает у нас чего-то, чтобы оправиться от аварии. Увы, не здесь это произойдет, не сейчас. Даже если случится эстафетное чудо.
Хоккейный матч с Финляндией еще не начался, боюсь даже о нем думать. Не о нем, конечно, а о том, что… Нет.
Жаль, Демченко так и не стал золотым! Лох свое и на нашей земле отхватил. А Зубков с Воеводой — дали жару! Еще четверки впереди в бобслее.
И Саша Третьяков — вот чудо расчудесное, а не спортсмен. Четыре года назад он получил первую медаль Олимпийских игр. Его тогда спросили: «Здорово ободрался?» Он улыбнулся: «Да так, парочка синяков и ссадин. Ноги целы». Его спросили: «А на этапах Кубка мира ведь не все ладилось, что-то изменил к Ванкуверу, а может, уже и в нем самом?» Он — вновь с улыбкой: «Ничего не менял, просто верил, что результат будет! Я ехал на Игры с этой надеждой — на медаль». Его еще спросили: «Теперь, Саш, отдыхать, наслаждаться Играми, болеть за наших?» А он вдруг ответил: «Вообще-то завтра утром мы должны улетать домой. Но на завтра у нас назначена официальная церемония награждения. Может, вылет перенесут? Очень хочется получить мою медаль». На эти Игры ему уже не бронировали обратный билет на следующий день.
А другой Саша — Легков — наконец получивший олимпийскую медаль, его последние метры эстафеты, как «крик души»?
А Юля Липницкая, для многих просто открытие первых часов Олимпийских игр? Наши девчушки — Аделина Сотникова и Юля — начали уже борьбу в Сочи. Они — в числе самых серьезных претенденток на медали. А помните, что было в Ванкувере? «Это прорыв», — констатировал бы Штирлиц.
Юля и Аделина — почти ровесницы двадцать первого века. Фигуристки — самые младшие участницы Игр. Рядом с ними даже серебряный сноубордист Николай Олюнин, которому всего-то 22, выглядит дядькой.
Алена Заварзина и Вик Уайлд — вау, вот это парочка! Американец, говорите? Ну да — теперь Виктор Иванович, по любви и обоюдному согласию.
…Такие разные лица Олимпийских игр. Они — наши, и в горе, и в радости. Им уготована разная олимпийская судьба. Не у всех все получится. Ругать за проигрыш будут. Но — тренеры. И они — сами себя. Что касается остального — я бы вообще заключила во время Игр «договор о ненападении». Пришел к олимпийскому ручью водицы напиться — пей. Говорить о недостатках можно и нужно. Плевать не надо.
