- Даниел, два раза в год (в этом году у сильнейших гимнастов было три старта: чемпионат России, Игры БРИКС и Кубок России) случается аншлаг. И ты – нарасхват. Выступил, а потом приходится отвечать и за содеянное, и не только за него. Привык?
- Как ни странно, оказалось, что к вниманию вполне можно привыкнуть. Но главное – держать свою планку. А то выигрывал, выигрывал, а потом – мимо. И все переметнутся к другому, внимание к тебе потеряно. И будет уже обидно. Смеюсь, конечно, хотя это, думаю, правда.
- Какой вопрос ты бы навсегда вычеркнул, чтобы его больше не задавали никогда? О болгарском гражданстве или фильме «Слово пацана» (Даня живет в Казани. – ред.)?
- Абсолютно любые годятся, пусть даже повторяются – как, например, про мое болгарское гражданство. Понимаю, что каждый хочет услышать ответ сам. Любые вопросы принимаю, не хотел бы только касаться политики: а как вы относитесь к тому или этому, считаете ли, что... Не сильно разбираюсь в политике, мне это не очень интересно. Я бы даже сказал, что никто из моих друзей – от 17 до 25 – такой диапазон, этим вообще не интересуется. Мы не смотрим телевизор, не выискиваем политику в соцсетях, у нас есть видео, развлекательный контент, полезное что-то, какие-то прикольчики. Не хочу лезть туда, где не силен. И, если честно, то даже побаиваюсь иной раз отвечать, чтобы потом не раздули в скандал, как это обычно у нас происходит. Кто-то ляпнет, не подумав, и понеслось. Стараюсь уйти от таких вопросов.
- Ты появился на взрослом помосте в сложное время. Сначала была пандемия, потом наступила жизнь без международных стартов. Поэтому ты – тот самый парень, что, показывая высокий уровень, до Игр БРИКС ни разу не выступал на международных стартах. А в нашей команде – олимпийские чемпионы… И тут привычка – дело наживное?
- Да, и на стартах это было именно так, с каждым разом все спокойнее. Например, на последнем чемпионате России, там выступали и Никита Нагорный, и Артур Далалоян, помню, я переживал только в командном первенстве. На многоборье уже почувствовал – все нормально, я в своей тарелке. У меня вообще есть такое качество – легко адаптируюсь к чему-то.
- Ты хочешь сказать, будем называть вещи своими именами, что ты быстро освоился в роли лидера?
- Ну, да, возможно.
- Первый взрослый помост: чемпионы соревнуются еще на старых запасах, и он все равно еще на высоком уровне. А ты выходишь с таким лихим настроением: я вам сейчас покажу! И… облом. Это действительно было так, как рассказывали твои тренеры Радик Курмангалин и Мария Синцова? Готов был всех порвать?
- Тогда – да. Сейчас моментами тоже такое, кстати, накатывает. И я себе эти слова тоже говорю, но – уже только ради мотивации. И скажу так: то, что я привык уже быть лидером, хорошо. Иначе меня бы трясло на соревнованиях. А сейчас я этим хорошо пользуюсь, не приходится переживать за какие-то «глюки»: что-то не получится…
- Какие, например?
- Ну, есть у меня, предположим, «глюк», что меня крутит по винтам, а мне это не нужно. Хватает ведь и реальных переживаний, в моменте. Помню, какая подготовка сложная была к чемпионату России, а это ведь главный старт сезона у нас. Болючая такая подготовка, столкнулся с травмами – и старыми, и новыми. Спину зажало, не мог ни вперед, ни назад нагнуться, даже сесть. Мне пришлось пять дней перед стартом вообще лежать без тренировок. Старался гулять, ходить, приходил в зал в основном, чтобы лечиться, потому что у нас это в зале все: банки, иголки, какими только процедурами наши врачи меня не пытались поднять! Или просто заходил посмотреть, вот – снаряды, вот – ребята. А нормально элементы попробовал уже прямо на чемпионате. И так – шажками совсем. Размялся: вроде хуже не стало. Потом что-то почувствовал не то, нагрузку скинул, просто «пощупал» снаряды. И в день опробования снарядов уже все элементы смог проделать. А в день выступления был в себе вообще уверен. Не знаю, как это работает, но в нужный день мозг отключается и уже нет мыслей: ой, болит, ой, будет дискомфорт!
- Видимо, банки и иголки еще догнали вовремя…
- Врачи очень поддерживали, так и говорили: к соревнованиям должно отпустить. А то, что я пять дней ничего не делал… У меня, к счастью, есть это качество: в нужный момент я собираюсь. И всегда знаю: на соревнованиях мне будет легко. Бывает, то, что пару раз всего на тренировках получалось, на старте – сделаю, вылечу, не задумываясь, сил вагон. Резервы помогают.
- Соревновательная эйфория?
- Она, да. Я прямо кайфую, когда выступаю. Тренироваться – честно сказать, не совсем люблю. Пара стартов в году у нас пока, а между ними ведь нужно работать и работать… И, когда особенно делаешь одно и то же, это нудно. Хочется учить новое, а сил на второй тренировке на это уже не хватает. На первой ведь полностью проходишь все комбинации, а на второй можно что-то добавлять. Но говорят, наверное, правильно: тяжело в ученье, легко в бою.
- Пришлось услышать, как твои тренеры рассказывали, что в детстве ты не очень был в ладах с дисциплиной. Согласен, помнишь?
- Конечно, помню. Все свои залеты, которые были. Самый-самый, который никогда не забуду…
- …как тебя отлучили от соревнований за то, что нарушил режим и с девочками в ночи гулял?
- Да-да. Это был город Нижнекамск, мы приехали на первенство Татарстана. Я тогда по третьему взрослому, кажется, выступал. То есть лет одиннадцать. А у меня был детский роман, как положено, и так получилось, что мы реально засиделись. Отбой в 10 часов, но мы и про него забыли, и про то, что на следующий день финалы… Тоже эйфория такая была – общения. Смотрим: уже 11 часов. Звоним пацанам в номере: тренеры проверяли уже? Они – нет. Мы думаем: а все, пронесло, можем дальше сидеть. И вдруг слышим, как в коридоре кто-то шагает. Смотрим в глазок: тренеры идут. Мы были вдвоем с другом и – давай по пожарной лестнице наверх на третий этаж. Стучим в балконную дверь пацанам, чтобы они нам открыли. А в комнате темно и ничего не видно, никто не открывает, все, видимо, спят. И вдруг включается свет: мы видим весь номер, а возле выключателя рука Марии Борисовны. Мы – резко вниз, а тренер подумала, что кто-то из ребят по батарее стучит, нас-то не увидела.
Слетели по этой пожарной лестнице вниз, выходим из номера девочек, уже по обычной лестнице поднимаемся и прямо у порога встречаем тренера. Я, конечно, много чего услышал, Марии Борисовне было страшно обидно, что я так накосячил: на следующий день были финалы в отдельных видах, я там очень хотел выступить, причем во все финалы вышел. Ну, она тут же наказала меня, заставила на кулаках отжиматься, как у нас принято. Сказала потом: иди спать, завтра поговорим. На следующее утро Радик Батырович нас построил прямо в номере и говорит: в связи с нарушением режима отстраняем Маринова от выступлений, пускай теперь думает, но обжалованию наказание не подлежит.
- Спорил?
- Раза три подходил, вымаливая свой старт, очень был сильно обижен. Ревел, конечно. Не понимал: можно же простить, я ведь на все финалы попал, столько медалей потеряю! И – запомнил на всю жизнь.
- Так закалялась твоя сталь. А сегодня-то ты в курсе, что тренеры тоже тогда почти плакали?
- Эти наши слезы… Знаете, я ведь многоборье успел на том старте пройти. Занял второе место и на полученной за него грамоте на обороте полностью записал эту историю. Ручкой от руки, чтобы запомнить. В подробностях. Вышел такой прямо рассказ. И в конце написал: надеюсь, это будет уроком.
- Сам придумал так сделать?
- Да. Приехал домой, и так маме стыдно было все это рассказывать! С горем пополам признался, тогда и решил все это записать, чтобы никогда больше… И не стал откладывать на потом, чтобы правда была без прикрас, на эмоциях того момента.
-После этой истории о твоем характере можно больше ничего не спрашивать. Но в гимнастику ты ведь пришел случайно? Некоторые дети растут в зале – папа-мама там работают, другие за братьями-сестрами идут…
- Старший брат очень любит спорт, пробежки, подтягивания, но гимнастикой не занимался. Родился я гиперактивным, и, как приехали из Болгарии в Россию, когда родители развелись, мама отдала в секцию. Увидела объявление: чтобы заниматься, нужно всего лишь футболочку, шортики, носочки. И на то время – это она хорошо помнит – 200 рублей в год на магнезию. Меня тренеры посмотрели, взяли, сказали, жаль, что не на год раньше, сейчас бы уже обучен был.
- Как мы теперь знаем, обучили тебя хорошо…
- Моим тренерам огромное спасибо. Но что-то и они говорили не раз, а я мимо ушей пропускал. А вот, когда попал в сборную, обратил внимание, как опытные гимнасты ноги тянут, колени выпрямляют. И прямо почувствовал, какой я «крючок». Несколько месяцев у себя в зале работал над тем, что тянул ноги. Теперь могу за это не беспокоиться. «Грязью» не отличаюсь.
- Скажи, тебе хотелось бы выступить с Никитой Нагорным, который за тебя очень переживает, в остром соперничестве, а не в тот момент, когда, как он признается, им потрачено всего десять дней на подготовку?
- Надеюсь на это. Давно хочу увидеть его в полной форме, потому что, когда я зашел на помост, в 2022 году – олимпийские чемпионы действительно в форме еще или уже были. Но я всё жду, когда они будут на максимуме. У меня в телефоне есть даже фото контрольных тренировок, которые ребята проходили перед Олимпийскими играми – тройка Артур Далалоян, Никита, Давид Белявский набирают 86-87 баллов, Никита даже с падением 86,5. И я хочу наконец-то посмотреть это вживую, посоревноваться. И уверен, буду усерднее это делать, если увижу, что Никита или Артур начинают догонять или обгонять.
- Это и зовут конкуренцией. Время, получается, работает на тебя и против них. Каждый год для тебя – шаги вверх.
- Думаю, да, это что касается меня. Но не сказал бы, что для олимпийских чемпионов настало время физического спада. Просто им сейчас намного тяжелее собраться. Только российские старты для них – это лишь половина мотивации. Она сегодня иная, нежели та, с которой они готовились раньше.
- Ты как-то сказал, что для тебя чемпионат России – «офигеть, какой старт». Это чувство осталось?
- Конечно. Главный старт, ничего не изменилось.
-Нагорный обычно не стесняется давать всем гимнастам четкие характеристики. Недостатки подмечает, ничего не упустит. Ответку бросишь?
- В трех словах или как? Лаконично если, это человек-пример. И не только в гимнастике. Очень умный, всегда знает, что сказать, как какую-то ситуацию обойти или вырулить из нее. И он обладает сильным умением и желанием саморазвития. То, что мне надо в себя заталкивать, он сам ищет и вбирает. Он – локомотив. Идет он, за ним все остальные. Я очень Никите благодарен. Сколько советов услышал, сколько поддержки получил, в социуме – пропиарит, расскажет. Он нас всех, так скажу, в массы вносит. Легенда.
- В себя «заталкивать» новые знание – ты делаешь это, потому что «так надо»?
- У меня само не притягивалось в жизни вообще ничего. Не знаю, как бы я развивался, не получай какие-то дополнительные знания. Может, в итоге и не было бы все кардинально по-другому. Но, что точно: я бы к чему-то пришел медленней. И Нагорный меня все время подталкивает в правильном направлении – мыслях, действиях. И его заслуга есть в моих победах. Он помогает всем ребятам, функция у него такая.
- Нет его на Круглом, кто в роли локомотива?
- Если в каком-то своем кругу, то возможно, в чем-то и я. Не только в зале. Мне очень приятно, когда ребята просят совета: как маме что-то сказать, как пост лучше написать. Я чувствую, что в дальнейшем, если продолжу свой путь в таком же темпе, или ускорю, то и…
- Про тебя кто-то скажет: функция у него такая!
- Да, но надо над собой еще поработать. Вы вот спрашиваете, за что могу похвалить себя, за что поругать? Очень сильно хотел бы убрать из своей жизни лень. Она мне мешает, не дает найти время на что-то важное – банально сходить в театр, «окультуриться». Или читать не только про свой, но и другие виды спорта… Правда, на тренировках лень меня защищает от какой-то лишней работы. Но в быту очень мешает. А похвалить? Даже не знаю. На данный момент: что смог забить на все болячки и подтверждаю титулы сильнейшего. (Только что Даниел победил в личном многоборье на Кубке России. – ред.)
- Ты хороший сын?
- Думаю, да. Но иногда могу быть лучше. Раздражает вот, что в сутках очень мало часов.
- А какое это имеет отношение к вопросу, да и ленивый, как ты себя называешь, наоборот радоваться должен…
- Смотрите, уезжаю в Казань на неделю, потом на сборы – три недели. Когда в Казани, то копится много и бытовых, и деловых вопросов, а в то же время – хочется погулять с друзьями. Так получается, что мама меня видит только утром, когда встаю. И вечером – поел, пару слов сказал и ухожу гулять. Разговорный день у нас с мамой – в начале недели и в конце, уже перед отъездом. Наверное, я мог бы это изменить. И должен изменить.
- Как у тебя получается, что ты можешь между выходом на снаряды во время старта спокойно разговаривать даже в прямом эфире?
- Это заводит, мне нравится.
- А как же – уйти в себя, прокрутить комбинацию, накрыться одеялом в прямом и переносном смысле?
- Если уйду в себя и накроюсь одеялом, то получится, как на первом чемпионате России: выступал и допустил восемь падений за два дня. Я очень переживал и ушел тогда в эти мысли. Комбинации были взрослые уже, на всех шатких моментах, где я мог, допустил ошибку. Тут же начал копаться в себе, думать: как так? Под конец только совладал с эмоциями. Больше так не делаю. И прямой эфир или нет: поговорили и пошел дальше налегке, без лишних мыслей, которые сбивают.
- «Он очень координированный, физически сильный, психологически устойчивый. Я иногда сам удивляюсь его спокойствию. Я другой, весь на нервах, мне надо, чтобы все быстро и все четко. А он может сидеть, в потолок смотреть, а потом выйти и все сделать. Своеобразный, конечно». Знаешь, кто сказал?
- Тренер мой, сомнений нет.
