Любимица миллионов. Талант, который восхищал. Крошка, чей рост на помосте умилял – 136 см при весе 30 кг. Мария Филатова для отечественного спорта, как принято сегодня говорить, фигура знаковая. Она была членом великой олимпийской сборной СССР образца Монреаля-1976 – вместе с Людмилой Турищевой, Нелли Ким и Ольгой Корбут. В Москве-1980 снова выиграла олимпийское золото в команде. А еще неоднократно завоевывала медали на чемпионатах мира и Европы.
- Мария, а ведь это не первая ваша поездка. И в прошлом году ездили, тогда - в Донецк.
- Так получилось, что еще в прошлом году долетавшая до нас информация все время цепляла сознание. Приезжали разные делегации, кто-то рассказывал сам, что видел и что происходит, по телевизору показывали, как помощь идет в ДНР и ЛНР. И мне всегда хотелось… Нет, я просто понимала, что надо ехать. Говорила всем знакомым: ребята, дайте знать, если кто-то соберется.
И как-то услышала, как знакомые из федерации бокса России обсуждали поездку, тут же попросила: возьмите меня, пожалуйста, с собой. Очень благодарна, помог Евгений Михайлюк, советник генерального секретаря Федерации бокса России. Знаете, есть в спортивном мире солидарность - кто бы что ни говорил. Я много раз видела и знаю, что, например, боксеры, борцы - как дружина: помогают и друг другу, и тем, кто нуждается в поддержке.
- В Донецке вы ведь бывали, когда еще сами выступали?
- Да, мне Донецк близок, не чужой город. Я в 1978 году именно на его помосте стала абсолютной чемпионкой Советского союза. Там же восстанавливалась после отдыха перед моим последним чемпионатом мира в 1981-м. Много лет не была, а тут…
- Знакомых встретили?
- Там прошлая жизнь закрывалась все время настоящим. Был один специалист, я ему даже сказала, мы с вами, кажется, выступали вместе… Очень страшно все, что происходило и происходит, мне дети рассказали, как они тренеру по горсточке приносили зерно. У него ничего от дома не осталось, все разбомбили. Истории чудовищные: «Мария Евгеньевна, мамы у этих девочек погибли, а папы – в ВСУ, так они сказали: эти сепаратистки нам не нужны. А потом еще и суды были, чтобы с бабушками детей оставили».
Тогда ехала и не знала, что увижу. Просила у детей в зале прощения, что так поздно приехала. Что ждала, когда случай поможет. Нас свозили в один зал, второй, третий, это что-то просто… Нога украинской федерации гимнастики никогда туда не ступала. Я помню у нас еще в школе образовательной, когда я маленькая была, стеганые маты лежали, вот там такие же, смотреть страшно. Гимнастических снарядов в зале совсем нет. А дети есть. Они рвутся к гимнастике. Душа разрывалась. До такой степени больно и обидно было.
- Я помню, как еще лет пять назад вы говорили, что пытаетесь в «Одноклассниках» найти знакомых тренеров в Донецке. Говорили: никто ведь не знает, когда ситуация изменится в лучшую сторону, а в Ленинске-Кузнецком места всем хватит.
- Было давно понятно, что помощь нужна. Как помочь, чем? Да, это другая страна. Хотя осознавать это сложно: я же из Советского Союза, выросла тогда, когда все это общим было. Никто не делил ни по языку, ни по территориям. Но подумала тогда, могут ведь, пока тяжелое время такое, тренеры приехать к нам в Ленинск-Кузнецкий, у нас и работа есть, и условия. Начала спрашивать, но мне сказали очень просто: остались самые стойкие, они уже никуда не уедут.
Когда своими глазами увидела, что там происходит, мысли просто заметались. Я потом встретилась в Москве с Валентиной Александровной Никаноровой, вице-президентом ФСГР, это абсолютно замечательный человек. Обсуждали с ней, чем можно помочь. И понятно, что нужно там очень многое. Вот представьте: один мешок магнезии - это по чашке каждому спортсмену, разлетается в момент. Но это же судьбы. И каждый такой момент - важен.
Что в наших силах, мы этим летом отправляем. Маты, шведские стенки, скамеечки, скакалочки… Боженька помогает, не каждый сможет войти во все двери, я очень рада, что у меня получилось, что какая-то помощь от нас идет.
- Всегда умели двери открывать?
- Никогда в жизни не открывала, за себя не умею. Но тут ситуация другая. И все ее понимают. В Луганск мы уже сразу повезли кроссовки, скакалки, кимоно, конфеты, наборы, соки. Ехали конкретно в Луганское училище высшей физической культуры, еще в спортивных школах побывали - бокса и гимнастики. Были и в гимнастическом зале, где Григорий Мисютин (советский гимнаст, олимпийский чемпион, почетный гражданин Луганска. - Ред.) тренировался. Очень много детей в зале. Тренерам надо в ноги поклониться.
Почему хотелось именно наставников в Донецке поддержать? Ведь каждый из них - тот, за кем пойдут, кто должен развивать гимнастику, увлекать, искать и растить таланты. Я помню, как мой тренер, с которого все и начиналось в Ленинске-Кузнецком - Иннокентий Иванович Маметьев, - бился за гимнастику. Бесконечно ходил на приемы к спортивным чиновникам, рассказывал, доказывал, предлагал. Добился, что у нас тогда в виде исключения открыли интернат: не с четвертого класса, как принято было, а с первого. И вот со всего Дальнего востока, из Сибири везли к нам детей. Каждый тренер знал: если есть талант, везите в Ленинск-Кузнецкий, все будет хорошо.
- Ваша школа в Ленинске-Кузнецком не так давно отметила уже 60 лет…
- В наш зал заходишь - глаз радуется. И, знаете, это лучшее доказательство - на все законы должны найтись свои фанаты. Не было бы таких энтузиастов, какими были Иннокентий Маметьев или потом Александр Цимерман, не было бы ни зала гимнастики, одного из лучших в стране, ни школы, ни такого количества занимающихся.
А, если бы не супруги Маметьевы, не было бы и меня - олимпийской чемпионки. Иннокентий Иванович считал, что в этом мире можно перевернуть все, главное - хотеть и быть уверенным в том, что делаешь правильно.
Хорошо у нас все, но я хотела бы, чтобы было еще лучше… Вот сейчас очень хочется нам вернуть школу-интернат. Ведь обучение там - это особый режим, без поблажек, но в удобное для тренировочного графика время. Две тренировки в день, питание, уроки… Многие города обделены этим, ребята могут в лучшем случае приходить на одну тренировку в день. К сожалению, в 2018 году нашу школу-интернат закрыли.
Я переживала и переживаю: ломать ведь не строить, а потом - что? Говорят, законодательство не предусматривает существование таких учреждений. Администрация города в общеобразовательной школе рядом помогла организовать спортивные классы. Но это не тот уровень, все равно интересы обычной школы и спортивной сталкиваются. У нас есть проект современной школы-интерната спортивного профиля, строительство которой позволило бы существенно расширить географию привлечения талантливых детей из других регионов. Я сама начинала заниматься очень рано, знаю, что это такое – когда под тебя, в хорошем смысле одержимого идеей и целью, создано специальное расписание.
И надо во все двери тоже ломиться, как и Маметьев это делал. Если вы чиновники - вас народ призывает служить. Кто вас по имени вспомнит, если добрые дела за вами не встанут? Да никто. Вы должны беречь то, что было до вас, сохранять историю. Но пока достучаться не получилось. Хотя стройки в регионе идут, надежда есть. Очень хочу, чтобы интернат открыли не только для спортивной гимнастики. Для всех видов спорта. За это буду бороться.
- Современная спортивная гимнастика - что для вас?
- Я вижу ее разной. Мне кажется, гимнастика - это не только путь в сборную для нескольких десятков человек. Должно быть много дорог развития вида: и школьная, и студенческая, и гимнастика для деток. Элитная - это высшая форма. Но надо, чтобы много детей оставалось в «рядовой» гимнастике. Они должны радоваться движению. И, может быть, стоит вводить на начальном этапе не международный стандарт правил, а правило десяти баллов. Прошли сито отбора, на голову оказались сильнее - попадаете в гимнастику высших достижений. Но при этом останутся и дети в гимнастике, если можно так сказать, для души: что-то не заладилось и в сборную не попал, но продолжай заниматься или пробовать себя в другом виде, чтобы в 14 лет не оборвать все.
Лидерами в спорте становятся не все. Работа с элитой - кропотливая и особенная. И тренерами лидеров - тоже не все. А каждый ребенок - это индивидуальность. В нас с детства было вложено – если ты на тренировке что-то не сделал, значит, на соревнованиях это вылезет. И сделать надо было не абы как, а на самом высоком уровне. А задача тренера не только показать, как, но и найти способ этого исполнения «не абы как» добиться. Я, допустим, любила играть, и тренер что-то постоянно придумывал, какие-то стрессовые ситуации создавал. Музыка, предположим, орет на всю катушку, а ты должен упражнение делать. Это ведь тоже вырабатывает характер.
- Мысль ваша ясна, нужна массовость, но все упрется в итоге в денежный вопрос.
- Все взаимосвязано. Работа вне сборной тоже должна быть заработком для тренера, специалистов, доктора. Их надо поднять на пьедестал. И тогда все будет. За сборной надо следить, ее надо обеспечивать, но надо и всех деток поднимать. И тогда какой-то талантище будет стараться еще больше. Элита - это талант на таланте. Но кто-то из тех, на кого не обращают внимания, может быть, великим трудягой. И в какой-то момент обыграет признанный талант за счет труда и жажды вырваться вперед. Таких трудяг искать надо, поддержать в какой-то момент, чтобы не ушли, а не терять при отборе.
- Вы когда-то себя нашли в гимнастике или вас?
- Наверное, я. Меня привели, я месяц позанималась, уехала с папой в отпуск, вернулась - девочки отдельно, мальчики отдельно, а меня не берут, потому что группа уже сформирована. Папа говорит: поехали домой. Я уперлась: останусь, пока меня не возьмут. Так что меня и в группу не брали, и в молодежную сборную не брали, и в основной состав я не попадала… Нет, это я нашла гимнастику.
- Поэтому вы так переживаете за тех, кто может пропасть при отборе?
- Желание нельзя принижать. У нас как? Приводят детей, все смотрят сразу на внешний потенциал: какая фигурка. А ребенку все равно, он хочет заниматься, быть в зале, ему очень нравится, хотя потенциал вроде и не «ах». Я любила помост. Мне было интересно.
И потом, тренируя, просто учила детей гимнастике - для удовольствия, для себя. Я добрый тренер и не умею давить на ребенка, чтобы тот рвал себя на куски. А главную задачу вижу как раз в этом – удержать как можно больше детей в зале.
Я свои олимпийские медали, два Кубка мира подарила родной спортшколе. Чтобы детки смотрели на них, стремились к чему-то. И понимали: чемпионы - это не какие-то небожители, не с луны свалились. Они были обычными детьми, только упорными. Не представляете, сколько мне дети вопросов задают, причем самых разных. Да я и сама им говорю: не стесняйтесь, спрашивайте.
- Может, вы не правы? Когда говорите: хорошие дела любят тишину.
- Не знаю. Но дело ведь не в форме. Самое главное: есть возможность - помоги. Ленинск-Кузнецкий - это шахтерский город, это Кузбасс. Донецк –-шахтерский город. Я об этом в Донецке говорила: «Дети, у нас очень много общего, два шахтерских региона, вы - Донбасс, я из Кузбасса. Мой папа сначала пошел защищать родину. Потом в шахтеры. Ваши папы сначала были шахтерами, потом пошли защищать родину». Не может быть равнодушных. Мы сейчас собираем всем миром помощь и отправляем все, что можем… Говорим всем, кто откликается, спасибо.
- Вы не разуверились в спорте? Он сегодня уже не тот, что был раньше.
- Спорт, конечно, должен быть вне политики. Но он уже задействован в ней. И происходит то, чего не должно быть. Много обид. Я понимаю, что сегодня кто-то из украинских спортсменов, например, вынужден писать или говорить то, что надо, а не то, что в душе. Это больно, принять сложно.
- Из политики спорт можно будет выдернуть, как думаете?
- Все вернется. Был Советский Союз, были и у нас тогда проблемы. Помню, я малюсенькая ростиком, но относительно взрослая уже была, примерно 15-16 лет, и посол Бразилии мне говорил: «Машенька, как же это хорошо, как вы своими выступлениями нам помогаете! Мы не могли столько вопросов решить, а тут - посмотрели соревнования и поняли: не может быть плохой страна с такими девочками!». Он, конечно, шутил. Но в жизни ведь и такие вещи работают. Эмоции, впечатление, настроение.
Я знаю, что правда восторжествует. Потому что везде намного больше хороших людей, чем плохих. А эта гадость, которая повылезала, уползет обратно… Правда сильнее. Она прорастает, находит разные варианты, чтобы выйти наверх и показать, где истина.
