— Давид, возвращение на помост после золотого триумфа в олимпийском Токио получается размытым. Где и когда оно случится на международном старте, сейчас не скажет никто. Позади изматывающий карантин из-за пандемии, долгое ожидание Олимпийских игр, перенесенных на год, сами счастливые Игры… Впереди – неизвестность. Порох есть?
— А легко никогда и не было, пожалуй, только на Олимпийские игры в Лондоне-2012 мы поехали без проблем. И можно было концентрироваться только на том, кто попадает в команду. А потом – перед Рио-2016, даже уже в самолете, не знали, сможем ли выступить, будет допуск или нет? Приземлились: появилась ясность: на олимпийский помост выйдем. Потом перенос Токио–2020 из-за пандемии, очень сложное ожидание. Мы – чемпионы мира в команде – понимали, что соперники за этот год будут пытаться догнать нас. Сейчас же… Да, отменили для нас ближайший чемпионат Европы, но надо держать себя в форме на внутренних стартах.
— Так порох-то есть?
— А он, если в принципе есть, то есть. Если нет уже… У каждого свой запас. Но без него и на внутренних стартах делать особенно нечего.
— Команда олимпийских чемпионов – и Никита Нагорный, и Артур Далалоян, и Денис Аблязин – все матерые уже спортсмены. Каждый из вас может и себе, и другим рассказать про мотивацию…
— … а никто про мотивацию не говорит в зале. Приходишь и просто работаешь. И всё.
— Когда добиваешься того, к чему шел, понятно, что и счастье испытываешь, и удовольствие. Но еще и опустошение: выгреб себя до конца, а потом – начинай сначала.
— Поэтому все мы «на паузе» пока и были до чемпионата России в Казани. Никто очень уж сильно в подготовку не бросался.
— Такие паузы реально помогают разгрузиться или просто есть возможность пойти на поводу у лени, которой нет места в ежедневном режиме тренировок?
— Знаете, я пока в зале, тренируюсь, езжу на сборы, всегда получаю удовольствие от тренировок. От изучения нового. Это азартно.
— И сейчас изучаете?
– Да. Я в Казань приехал уже с новыми упражнениями. Конь получился более или менее, а новую комбинацию на брусьях просто по состоянию здоровья не смог попробовать – заболел прямо во время чемпионата. Решил поберечь себя, хотя на международных стартах, конечно, приходилось в любом состоянии выступать.
— Вы все сказали сразу, еще в Токио и на победной волне: мы остаемся… Потом лично вы не задумались: были ли правы в порыве обещаний?
— Знаете… Там, в Японии, мне кажется, и был, кстати, пик чувства опустошения. Мы выиграли! И – всё… Сидишь и думаешь: вот и да, это случилось, мы это сделали. Просто одни и те же мысли крутились. Даже – мысль. Но в те же дни я сказал, что иду дальше. Не пожалел.
— Сколько раз после Игр вспоминали этот миг, как вы плакали с ребятами, кричали после командной победы? Вообще вспоминали? Или пережили «там и тогда»?
— Мне кажется, радость-то была дня два, это точно. Ходили с улыбками, пытались про соревнования говорить, к Валерию Павловичу (старший тренер сборной Валерий Алфосов. – Ред.) приставали. Он отбивался: «Отстаньте от меня, я не хочу про соревнования говорить, давайте о чем-то другом. Все молодцы, хватит уже, давайте сменим тему!».
— Тему тренерам пришлось, наверное, менять и на первом сборе: все позади, впереди – новый олимпийский цикл…
— Никто нам ничего нравоучительного не говорил, да и все же в разное время приезжали, общее построение на «Круглом» есть, но все вливались постепенно в тренировочный процесс. Да и тренеры у нас спокойные вообще. Но сейчас им сложно. Именно им надо понять: сможем ли мы восстановиться до той формы, которая была? И на второй вопрос найти ответ: если не «они», то есть мы, можно ли рассчитывать на молодых?
— Вы можете на последнюю часть второго вопроса ответить?
— Ну, таких ребят, чтобы – оп! – и заявили на помосте, что могут кого-то из нас переплюнуть на каких-то снарядах, если честно, не видно. Я не знаю, но мне кажется, у молодых нет четкого понимания, чего они хотят. Я перед чемпионатом России разговаривал с некоторыми: вот сейчас поедем в Казань, планы есть? «Да нет особо, а какие? – Ну, набрать, например, 85 баллов или выиграть снаряд. – Нет, просто хочу хорошо выступить. – А зачем, а дальше что?». Ответа нет.
- Ваш тренер Валерий Ломаев сказал, что нынешние молодые – нежные и ранимые.
— Я бы так не сказал. Скорее, не замотивированные, что ли. Или ждут, когда мы уйдем…
— А пока понимают, что им ничего не светит и, грубо говоря, жилы не рвут?
— Да. Но – что дальше-то? Так ведь они ничего и не сделают, не пробьются. Помните, Никита Нагорный, например, когда пришел: сразу понятно было, что он хочет. И я в свое время также. Хотя мне кажется, у меня тоже довольно долго не было понимания, к чему я стремлюсь. Но мы и не побеждали тогда на мировом уровне. Сегодня спрос другой.
— Несмотря на болезнь, а я видела, что даже дышать трудновато было, вы в Казани на брусьях завоевали первое место. Как расценивать: это ваша сила или слабость соперников?
— Ну, да – на опыте, что называется, победил: база-то, которую набрал более чем за двадцать лет в гимнастике, дает о себе знать. А молодые спортсмены еще дрожат пока, теряют свое из-за как раз отсутствия опыта выступлений. Я финал многоборье пропустил из-за самочувствия, смотрел на трибуне. С трибуны – обзор широкий, всех видно. И как трясутся некоторые, тоже видно. А ведь шанс победить, когда лидеры сборной на чемпионате страны выступали далеко не в лучшей форме, был. И всегда надо использовать любую возможность движения вперед, чтобы накопить уверенность: ты – можешь! Волнение тут не помощник. На следующем старте лидеры будут уже в другой форме, значит, даже шанса не дадут.
— При этом перед молодыми гимнастами теперь стоит самый высокий из высоких ориентиров: не просто медаль Олимпийских игр, а золотая.
— Конкуренция дает и пинок, и понимание: как и сколько нужно работать. Поэтому мы все очень хотим, чтобы молодые реально конкурировали. Пока… Я бы сказал, что те, кто сейчас на подходе к сборной, могут быть неплохими. Но нужно быть отличными.
— Нашей команде придется выходить из нынешнего отстранения без соревновательной практики на международном уровне, конкуренты же не выпадут из турнирного тонуса. А команде России надо еще, учитывая острейшую конкуренцию и желание реванша соперников в споре за золото, и прибавлять.
— Да, это точно. Сделаем. Мы и прибавляем. Элементы новые не просто так все осваиваем. Правила изменились, некоторые комбинации, которые мы делали, уже не котируются.
— Шли-шли к главной награде Олимпийских игр, пришли. Что-то изменилось – в ощущениях себя в спорте, в жизни?
— Как будто нет. Внутри только. Я же говорил, что на тренировке получаю удовольствие. Но сейчас еще иные ощущения добавились: получится – будет классно, не получится, ничего страшного не произойдет.
— Даже так?
— Раньше все больше все-таки в напряге пребывал. Когда очень хочется, очень надо, чтобы было сделано идеально, – это все же сковывает.
— Теперь дух свободы витает над снарядами?
— Может, и странно звучит, но – да. Можно заниматься любимым делом более раскованно что ли. И, кстати, если говорить о нашем наработанном запасе опыта и уверенности, они тоже помогают в уверенности, что можно и нужно выступать дальше.
— В известие об отстранении от стартов поверили сразу?
— Сложно было не поверить, потому что серьезные изменения вообще в мире происходят. То, что нас касается – это малость, все смотрят глобально. По сути, никому, получается, не интересно в этой глобальности, выступают ли Белявский, Нагорный…
— В Казани на чемпионате России был первый старт после долгого перерыва – и выход на помост должен был вернуть к привычному.
— Сложно все получилось. Потому что был готов нормально. Не хорошо, но нормально. А никакого удовольствия из-за болезни от выступления не получил. Думал, как выжить. Кстати, после Рио я, так получилось, даже больше не выступал. У меня была свадьба, путешествие, все как-то затянулось. Но при этом после Рио было легче вернуться, если честно. В апреле я тогда уже на чемпионате Европы победил в упражнениях на коне…
— Если бы сейчас в мае проходил чемпионат Европы, то ведь и форма была бы другой. Ритмы стартов диктуют и ритм подготовки.
— Да, я тоже так думаю. Но все равно – жизнь продолжается, старты будут. Сборы совместные с соперниками из дружественных стран будут. И здесь ведь не только фактор самого обмена опытом важен, но и смена обстановки. Мы же последние годы на «Круглом» на сборах проводили почти все время, не ездили никуда. А ездить нужно. Как-то мы были на сборах в Германии, очень продуктивно все прошло. Настроение тоже важно. На базе же одно и то же, зачастую по залу можно с закрытыми глазами ходить, все сантиметры изучены.
— В Екатеринбург вам нельзя метнуться так быстро, как ребятам, которые могут с базы домой съездить, повидаться с семьей и вернуться. Тяжко?
— Это необходимо для работы. Человек привыкает ко всему. Да и мы все разные. Допустим, Никита не может сидеть на месте, у него такой темперамент, постоянно нужно туда-сюда… Я могу.
— Спортсмена с такими титулами и столь насыщенной биографией, наверное, в родном городе на руках носят?
— Нет. И не носили никогда. Скорее: ты – молодец, спасибо. Я никогда не поднимал эту тему, но в Екатеринбурге почему-то спортивная гимнастика особо не интересна. Посмотрите результаты Свердловской области. Они печальные. У нас даже тренироваться негде. Полного помоста нужного размера нет ни в одном зале. К Универсиаде, например, залы строили, а гимнастический, которого в Екатеринбурге нет, опять мимо прошел. Конечно, обидно. Хочется, чтобы министерство спорта обратило на это внимание.
— А вот вопрос: впереди еще продолжение карьеры, но потом, если встанет выбор – развивать спортивную гимнастику в Екатеринбурге или уехать туда, где возможности и заинтересованность, что выберете?
— Не-не, останусь в Екатеринбурге. Будем пробовать что-то сделать. Есть идеи разные, которые можно воплотить.
— Готовы даже через стены ломиться?
— Да я думаю, мы их, стены эти, просто обойдем, и всё. По сути, нам нечего с кем-то делить – не хотят какие-то руководители местные развивать гимнастику, пусть не развивают, они будут своим делом заниматься, мы – своим.
— Давид, как жить без мечты?
- Почему без мечты? Да, золото Игр получено. Но тут я не мечтал.
— То есть?
— Я все делал для этого, хотел получить то, к чему шел всю жизнь. Теперь? Придумаю себе что-то новое. Хочу, например, поучаствовать в четырех Олимпийских играх. Может быть, в пяти.
— В пяти?
— Допустим. Вдруг получится? Не получится – найду что-то еще.
— Слушаю вас и думаю: так просто? И не надо ничего усложнять.
— Мне жена все время говорит: мне бы твое спокойствие, у тебя все так легко. Что-то не складывается, ты: ну, ладно, пойдем другой дорогой. Но это ведь правда жизни, надо просто понимать, чего хочешь.
