«Конечно, восстановление в правах РУСАДА - это такая замануха, на которую пошло ВАДА, чтобы побыстрее получить доступ к материалам Московской лаборатории. Но с точки зрения логики, все сделано правильно: и для Всемирного антидопингового агентства, и для России», - Юрий Александрович выглядит очень уставшим. Еще бы, каждый день бороться с ветряными мельницами. Но через 10 минут разговора становится понятно, что сравнение с Дон Кихотом Гануса, наверное, оскорбит.
Потому что стены офиса РУСАДА украшают пожелания и добрые слова от многочисленных международных партнеров. Причем многие из них от тех, кого мы привыкли считать «врагами» и главными противниками восстановления российского спортивного авторитета. И этим партнерством Юрий Ганус гордится. Гордится тем, что РУСАДА вернула себе доверие на международном уровне. Бесчисленные рабочие часы и бессонные ночи, но вот они результаты — на стене. В этих письмах в рамочках.
«Это от iNado, института, в который входит 68 национальных антидопинговых агентств, в том числе и наше. Видите? «Мы с нетерпением ждем вашего возвращения в семью». Антидопинговая система по всему миру — это действительно семья, потому что в этой сфере работает всего полторы тысячи человек на планете. И очень важно понимать, что мы делаем общее дело. Борьба с допингом — это не местечковая проблема, она общая», - Юрий Александрович обращает наше внимание на особенные для него таблички. Мы видим добрые слова от USADA, от голландцев, от британцев. И все желают, надеются, ждут...
- Как-то не вяжется, Юрий Александрович. Мы же привыкли, что американцы и британцы все время вставляют нам палки в колеса. Вот у вас тут теплые слова от Новой Зеландии, которая, кстати, проголосовала против восстановления РУСАДА. Лицемерие какое-то, на обывательский взгляд...
- Это не лицемерие, поймите! У всех этих организаций великолепное сейчас отношение к РУСАДА. Мы, например, выполняем множество заказов для американского агентства. Разве они будут заказывать тем, кому не доверяют? Нам - доверяют. Просто у нас, к сожалению, разные позиции с нашими официальными спортивными властями. Российское антидопинговое агентство и российская антидопинговая система — это вещи разные. Вопрос восстановления РУСАДА касается не только агентства. Мы еще 27 марта прошлого года получили письмо, в котором написано, что полностью соответствуем стандартам и выполняем все требования. А вопросы остались к антидопинговой системе страны, к открытости, к доступу к лаборатории и так далее. К организации РУСАДА вопросов нет. Можно сколько угодно спорить о том, должны или не должны предоставлять данные Московской лаборатории, но Россия подписала конвенцию ЮНЕСКО, по которой обязана беспрепятственно осуществлять этот допуск. У всех антидопинговых организаций — таких как РУСАДА, международные федераций, обладающие таким статусом, МОК, Международный паралимпийский комитет и ВАДА - у них всех есть право на повторные проверки.
...Обращаем внимание на календарь РУСАДА на 2019 год. На обложке ледокол, с трудом разрубающий неуступчивый лёд. На корме российский триколор. А за ним бегут спортсмены. «Ледокол — это мы, - объясняет Ганус. - И мы боремся за то, чтобы защитить права чистых российских спортсменов, расчищаем для них путь к медалям».
Символика явно выбрана неспроста. Юрий Ганус четыре года был независимым директором на «Севмаше»: «Это флагман нашего военного кораблестроения, строит самые сильные лодки в мире. Я очень дорожу этой своей частью биографии, и всегда ответственно относился к работе. Ведь корабелы и подводники в любой момент могут с меня спросить. И я буду должен дать ответ. Это будет полезно знать тем, кто обвиняет меня в непатриотическом отношении. Существует какое-то ложное представление о том, что если мы активно сотрудничаем во внешней среде, то предаем национальные интересы. Я сейчас жестко, наверное, скажу, но в данный момент предательством является использование допинга. Это предательство страны, которая прошла самый тяжелый кризис в истории спорта».
- Юрий Александрович, объясните простыми словами обывателю, чем вы тут занимаетесь?
- В РУСАДА 67 постоянных сотрудника, которые работают в разных отделах: планирования, обработки результатов тестирования, расследований и так далее. Еще 90 — это инспекторы допинг-контроля и 24 шаперона. Этих людей привлекают на миссии по тестированию. Старшие инспекторы занимаются организацией процесса тестирования, инспекторы допинг-контроля, собственно, берут пробы, соблюдая все процедуры, а шапероны сопровождают спортсменов, присутствуют и свидетельствуют при проведении миссии.
Собранный биоматериал вывозится в 13 зарубежных лабораторий, чаще всего мы сотрудничаем с пятью европейскими. Выбираем их по степени надежности. ВАДА совершенно все равно, где мы будет делать тесты, главное, чтобы лаборатория была аккредитована.
- То есть когда Московская лаборатория снова будет открыта, еще не факт, что вы будете в нее обращаться?
- Обращаться будем, потому что это удобнее с точки зрения логистики, а мы заинтересованы в том, чтобы оптимизировать нашу работу. Главное, чтобы она получила аккредитацию, а это уже вопрос доверия к ней. Я вообще считаю, что в России должно быть как минимум три лаборатории, потому что у нас большая страна. В Москве, Сочи и где-нибудь в Красноярске.
- На днях пришлось читать инструкцию к обычному общедоступному лекарству. В конце обнаружилось предупреждение для спортсменов: средство может содержать запрещенные вещества. Это не ваша работа? Может, вы каким-то образом влияете на фармацевтические компании?
- Нет, мы никак не контактируем, но очень хорошо, что такое предупреждение есть, только вот увидит ли это спортсмен? Мы выходили с предложениями в Минздрав, чтобы фармацевтические препараты были должным образом маркированы. Не надо крупно писать «Допинг!». Можно, например, провести на упаковке прозрачную оранжевую полосу. Обычный обыватель не поймет, а спортсмен будет знать. Но Минздрав отказался это делать. Я могу предположить, что они не захотели взять на себя ответственность, если вдруг какая-то фармацевтическая компания будет нарушать предписание. В некоторых странах такая маркировка есть.
- Не кажется ли вам, что иногда вы сталкиваетесь с непробиваемой стеной?
- Мы делаем все, чтобы выстроить мост доверия к России за счет созданного агентством позитива. Делаем это ради спортсменов. И поверьте, отношение к России меняется! Сейчас многие понимают, что РУСАДА — это здоровое звено, что здесь идут серьезные позитивные изменения. Задача РУСАДА — защищать российских спортсменов не только внутри страны, но и за границей. Сейчас нам пока тяжело это делать. Спортивные чиновники должны понять, что взаимодействие с РУСАДА позволит поднять уровень доверия к самим спортивным властям. В международной антидопинговой среде сейчас к нам относятся с уважением. За счет того, что мы следуем принципам и правилам. То, что мы имеем сегодня, это результат наших прошлых заслуг. А то, что мы делаем сегодня, это залог наших будущих побед. Это вопрос государственной важности, именно поэтому я и обращался к президенту. Превосходство в спорте — это очень серьезно. Победы в спорте играют огромную роль в формировании национального самосознания. Когда у нас отбирают медали, когда нас лишают флага, это сильный удар и чувствительное поражение. Нам важно побеждать честно. Потому что только такие победы неоспоримы.
