«Соперников необходимо чередовать: сильный — проходной»
– За последнее время ты провел уже достаточно много боев. Давай начнем с поединка в России, против Франческо Палермо.
– Первый раунд прошел тяжеловато, долго просыпался. Пропустил пару ударов: немного его недооценил. Но во время перерыва обговорили все слабые стороны с тренером, я Палермо слегка подрасслабил, потом прижал к углу, серия руками — и нокаут.
– Когда понял, что он сильнее, нежели ожидал — не испугало?
– Я знал, что в любом случае выиграю. По опыту видел, что он ниже меня уровнем. Единственное, боялся шальных ударов — такой момент есть всегда.
– Зрители особенно запомнили твои «фишки» в стиле Мохаммеда Али.
– У меня прозвище - «Профессор», я люблю играть на публику: опускать руки, издеваться над соперником. Но помимо всего, я так отвлекаю оппонента, расслабляю его. Многие этого не знают, так что я сейчас раскрыл секрет, чтобы соперникам было легче (улыбается). Они начинают думать, что я с ними играюсь, а на самом деле я их уже психологически убил и остается только добить.
– Существует же некий риск, что это плохо может закончиться...
– Если ты уверен в себе, ты это делаешь. Если не уверен, то не делаешь.
– Во время боя ты всегда стараешься порадовать болельщиков таким стилем?
– Честно говоря, иногда бывает не до зрителей. Но когда понимаю, что бой я веду и на 100% выигрываю, в одни ворота, то да, делаю, что хочу. Но когда соперник сильный и дает бой, то уже не до публики. Надо драться и идти вперед.
– Как на твоем высоком уровне получается так, что один соперник слабее, а другой — сильнее? Ведь с каждым разом надо расти.
– Перед Палермо у меня был серьезный бой, за титул чемпиона Европы. Мы дрались пять раундов, а через месяц у меня должна была быть «восьмерка» K-1 World Max. Поступило предложение выступить между этими поединками и сказали выбрать соперника самому. Как настоящий профессионал, между двумя такими боями я не выберу себе сильного оппонента: тогда я просто не смогу подойти в хорошей форме и буду полностью разбит. Нужно чередовать, сильный-проходной. Это нужно, чтобы не застаиваться и отрабатывать что-то новое.
– Этим объясняется твой высокий темп боев? Можешь за месяц трижды выйти в ринг.
– Да. За счет правильного графика и подбора соперников удается держать себя и в психологической, и физической форме.
– 19 ноября ты бился за титул чемпиона мира по версии WMC с французом Йоаном Лидоном.
– Очень хороший боец: у него 120 поединков на профессиональном ринге, из них в районе 100 победных. Он местная звезда и я ехал туда, чтобы победить уверенно: либо в одну калитку, либо нокаутом. Надо было просто «рвать», потому что дома тянут своих.
– То есть такой момент все-таки существует?
– Конечно. Даже в Glory, если претендент выигрывает у чемпиона на «чуть-чуть», то это не считается. Чемпиона надо побеждать уверенно. Также и с боями у кого-то в гостях.
– Почему, кстати, ты не в Glory?
– Интересный вопрос. На самом деле, сейчас мне Glory не подходит по многим причинам. Если подписывать с ними контракт, то я не смогу больше нигде драться. А я молодой, мне надо везде себя показать и набраться опыта, популярности. Лет в 24-25 уже да, можно будет смело туда идти. Даже сейчас я уверен процентов на 99, что выиграю местного чемпиона в категории до 77 кг — Ники Хольцкена. Я бросал ему вызов, но они ничего не отвечали. В любой момент готов сразиться с ним. Но пока я никуда не спешу.
– То есть, это просто вопрос времени?
– Да. Однако, сейчас есть организации, которые по уровню подтягиваются к Glory и даже способны перегнать. Kunlun Fight, например. Но, в тоже время, на данном этапе именно в Glory топовые бойцы.
«Чемпионом мира по кикбоксингу можно стать не выходя в ринг»
– Правда, что на Steel Fight, где ты дрался с Палермо, тебе не выплатили гонорар?
– Да, кинули всех бойцов. По организации вообще слов нет... Ко мне еще более менее нормально относились, нормально расселили, а других пацанов поселили кошмарно. Спали на двухэтажных койках, кормили не очень. А у организатора вообще не было разрешения на проведение турнира. Но я знал, на что шел, тренер предупреждал меня.
– И что дальше с гонораром делать?
– Я дал организатору еще 7 дней, чтобы решить этот вопрос. Если нет, тогда уже будут разговаривать другие люди, которые занимаются этим.
– Часты такие случаи?
– Бывают. Был случай, когда я ездил в Грецию, лет в 17. Дрался с местной звездой тоже, «вторым Майком Замбидисом». Меня привезли как мешка, а я нокаутировал его во втором раунде. Бой был за чемпионский пояс по определенной версии, а они разозлились и дали мне какой-то левый пояс. Заплатили гонорар в 10 раз меньше. Ну, а что мы сделаем? Контракта никакого не было, лишь бы подраться... Много где недоплачивают.
– Что мешает кикбоксингу, с достаточно богатой историей и традициями, выйти из тени?
– В кике слишком много организаций. Нет одного промоушена, который объединит всех и сделает крутой турнир. Раньше был K-1 и его знали все! Даже больше, чем UFC. А сейчас все хотят заработать и организовывают левые турниры. В MMA по пальцам можно пересчитать организаторов, а в кикбоксинге таких штук 50. Это и мешает. Оставьте три промоушена, подтяните туда топовых спортсменов и все.
– Сейчас, увы, у кикбоксинга единственный вариант пробиться в топы новостей — когда кто-то кого-то убил. Причем никто даже этих имен не знает, хотя каждый раз пишут «чемпион мира, Европы, России» и так далее...
– Во-первых, о чем мы говорили только что: очень много организаций. А во-вторых, в кикбоксинге ты можешь быть чемпионом мира по... Бою с тенью. Еще по танцам. Существуют мастера спорта международного класса по этим дисциплинам.
– Это как? В чем смысл?
– Красиво и правильно показать удары. Без соперника. Комбинации под музыку. По этому проводятся целые соревнования, это портит спорт. И, да, в разрядной книжке у него будет написано: МСМК по кикбоксингу, но то, что по бою с тенью, не уточняется. Из-за таких и говорят, что каждый третий чемпион мира по кику.
– То есть, совсем не обязательно, что ЧМ по кикбоксингу вообще в ринг хоть раз выходил?
– Именно. Есть еще версия «лайт контакт». Там нельзя бить сильно, чуть ли не ладошками бьют. Сильно ударят — плакать начинают. Судьи следят за тем, чтобы ты не вкладывался в удар, лично видел это. Такие тоже становятся чемпионами мира...
«Друзья много раз просили «впрячься» за них в разборках»
– Как ты впервые оказался в ринге?
– Мне было лет 9-10, я переехал в Украину из Грузии. Одновременно занимался футболом и тайским боксом, и я выбирал, где остаться. Лучше получалось даже в футболе. Но так получилось, что так как у меня не было гражданства Украины, я не мог никуда прорваться будучи футболистом. А со свидетельством о рождении Грузии, мог хотя бы выступать по тайскому боксу, в том числе на чемпионатах Украины. Поэтому и выбрал его. Я прозанимался полторы недели, как тренер поставил меня с парнем, который тренировался уже полгода. И у меня как-то хорошо так пошло, что меня сразу же отправили на Кубок страны. Там я стал вторым и так начал серьезно заниматься. Очень много дрался в любителях: из 250 боев проиграл где-то 10-15. И то, только потому, что меня ставили со старшими, потому что в сверстниках было часто не с кем драться. Лет в 15-16 перешел в профессионалы и понеслась.
– Как так получилось, что прозанимавшись всего несколько дней, ты составил конкуренцию тому, кто занимался уже приличное время? Закалка с улицы?
– Честно — не знаю (улыбается). До тайского бокса я не был сильным на улице. Мог за себя постоять, но не более того. Просто, может быть, я был умный и ответственный? Делал все то, что говорит тренер. Это на первый бой я вышел и агрессивно дрался: кавказская кровь, все-таки. А потом я старался делать то, что делают старшие и из-за этого быстро набрал обороты.
– Как сложился твой переход в профи?
– В самом начале у меня не шло. Не был жестким, не было нокаутирующего удара. Любительский стиль набивания очков. Но в 16 лет и не может быть такого удара, зато сейчас, постепенно, люди уже начинают падать (улыбается). В 18 лет почувствовал, что эта атмосфера моя и полностью ушел из любителей.
– После агрессивной манеры боя, тем не менее, со временем появилось прозвище «Профессор». Откуда?
– Его дал мне один тренер с Днепропетровска. Мой наставник как-то уехал, и вместо него меня секундировал этот тренер. Я не совершил ни одной ошибки и делал все, что он подсказывал. После того, как я стал первым, он и сказал: «Ты настоящий профессор!». С этого все и пошло. Плюс, мое имя в переводе с азербайджанского означает «Ученый». Все сошлось!
– Сейчас не жалеешь, что выбрал единоборства, а не футбол?
– Нет. У меня есть много друзей футболистов. Да, они получают больше денег, чем я, но по популярности я не отстаю. Финансы не важнее. Плюс они часто обращаются ко мне: сейчас такое время, когда надо уметь за себя постоять. А меня уважают и даже боятся. Мне это приятно.
– Бывало, чтобы друзья просили впрячься за них в какую-нибудь разборку?
– Много раз. Но я стараюсь в такое не лезть, потому что после этого много последствий. Но иногда бывает, что деваться некуда. Закрываешь глаза, а когда открываешь, человек уже лежит. Поднимаешь его, отряхиваешь и уезжаешь. Но никогда не бью в голову.
– Во многих странах руки профессиональных боксеров считаются холодным оружием. Правильно?
– Думаю, что да. Один удар даже от разрядника может стать последним для неподготовленного. Очень опасно.
«Если ты не показываешь шоу, ты не нужен в единоборствах»
– Недавно был основан клуб Vityaz Fight, в состав которого ты вошел.
– Да, мы подписали контракт. Эдуард Филбегер очень хорошо понимает спорт и развивает его, предложил мне хорошие условия. Сейчас у них в планах открыть 20-25 залов: в России, Европе, даже может в Таиланде. Это отлично, иметь свой клуб. Как второй дом.
– Планируется также проведение собственных турниров. Хотелось бы выступить на таком?
– Конечно! В таком надо участвовать.
– Могут же охаять, заявив, что тебе дали мешка, ведь ты спортсмен этой организации...
– Простой пример: 13 ноября состоялся турнир Russia Challenge, где дрался Джабар Аскеров. Он — организатор соревнований, и сам там дерется.
– И как ты к такому относишься?
– Нормально, это правильно. Самораскрутка. Если бы я организовывал турниры, я сам бы там дрался, чтобы привлечь людей.
– Хотел бы, кстати, реванш с Аскеровым?
– После того боя мы вместе с ним уже тренировались, спарринговали. Думаю, это уже не актуально и неинтересно для обоих.
– Джабар один из тех кикеров, которые пробуют себя и в смешанных единоборствах, боксе. Тебя ждать в этих направлениях?
– Поступает много предложений выступить в профессиональном боксе. Сейчас у меня все лучше получается работать руками, поэтому я хотел бы себя попробовать там. А в MMA, думаю, попозже. Если в кикбоксинге будет продолжаться все так, как сейчас, то через пару-тройку лет можно будет смело переходить. А то я почти все выиграл, а толку — ноль. Гонорары маленькие, популярность спорта — тоже. А двигаться дальше надо.
– И куда хотелось бы больше?
– Наверное, в смешанные единоборства — в UFC. Это чисто мужской вид спорта. Там есть все, работай как хочешь. Плюс это известная организация, вся молодежь знает, что это и говорит об этом. Даже игры компьютерные есть. Я хорошо общаюсь с Хабибом Нурмагомедовым, он любит играть за себя (улыбается). Круто же: включил компьютер или приставку, а там ты. Уровень! А сколько кикбоксинг существует, они не просто игру сделать не могут, а хотя бы рейтинг сильнейших бойцов не создают!
– Бои — это шоу или спорт?
– Шоу. Если ты не показываешь шоу, ты не нужен в единоборствах. Если ты сильный, но скучный, тебя не позовут.
– Некоторые спортсмены этого никак не приемлют...
– Значит, они и будут драться за копейки где-нибудь во дворах. Я это понимаю и стараюсь развиваться не только в боях. Нужно хотя бы языки учить, чтобы подниматься на высокий уровень. Ты должен быть интересен как человек. Просто бойцов — много.
– Тебя такие правила игры устраивают?
– Абсолютно. Надо много чего сделать, так что я приступаю.
