Когда-то после проигрыша российской команды сборной Словении в прессе появилось много обличительных материалов о том, как наши футболисты провели вечер перед матчем. Мол, один из игроков выпил много виски, другой курил кальян и развлекался с девушками. Аршавина обвинили в звездной болезни — тогда-то и облетела все СМИ знаменитая история о том, как он пришел в гостиницу, где проживала российская сборная, и заявил: «Я Андрей Аршавин». В народе тут же появился анекдот: «Заходит Аршавин в отель и говорит: «Я Андрей Аршавин». Ему отвечают: «Как вам не стыдно, скромнее надо быть!» Андрей подумал и согласился: «Хорошо. Я Иван Иванов, а номер забронирован на фамилию Аршавин». Общаясь с Андреем, невольно вспоминаешь этот анекдот, поскольку в действительности он скромный человек, не любит лукавить, не пытается казаться лучше, чем он есть.
— Один из телекомментаторов как-то сказал, что Аршавин «родился футболистом». Это так?
— Я люблю футбол, сколько себя помню! И это, наверное, наследственное, причем как по отцовской линии, так и по материнской. Мамин брат играл в футбол и долгое время работал тренером. Мой папа тоже был неплохим футболистом (Сергей Викторович Аршавин окончил в Ленинграде футбольную школу «Динамо» и выступал за команду завода «Светлана». — Авт.). Именно он и привел меня в футбольный клуб «Смена», когда мне было семь лет. Но до этого я больше увлекался шашками. Занимался в секции и даже второй юношеский разряд получил. Правда, сейчас думаю, что шашки меня тогда так увлекали по одной причине: когда все мои одногруппники в детском саду в тихий час уныло шли спать, я отправлялся играть в шашки. Кстати, мой тренер говорил, что я подаю большие надежды, и был крайне разочарован, когда, выбирая между шашками и футболом, я выбрал футбол. Даже переубедить меня пытался. Но я уже принял решение. Однако не надо думать, будто я чуть ли не с пеленок мечтал стать футболистом. От таких мыслей я был очень далек! Мне хотелось просто поскорее вырасти и стать водителем автобуса.
— Не может быть!
— Да, водителем автобуса или троллейбуса. Я часто, когда ездил в транспорте, вставал за кабиной водителя и смотрел, как он ведет эту огромную машину, полную людей. Мне казалось, что это очень здорово. А поскольку меня гоняли, говорили, что за кабиной стоять нельзя, водительское место казалось мне пределом мечтаний. Поэтому все мои профессиональные помыслы тогда были связаны с баранкой и общественным транспортом. О том, что все сложится так, как сейчас, я даже и подумать не мог. Да и мама с папой, которые очень верили в меня, вряд ли предполагали, что меня ждет спортивное будущее...
— Сегодня, наверное, свысока смотрите на прежде вожделенную профессию водителя?
— Во-первых, как я могу пренебрежительно относиться к водителям, если моя мама пользуется общественным транспортом? Я вырос в простой семье, где не в почете легкие деньги. Отец и мать всегда работали, жили по средствам, временами, как говорится, тянули от зарплаты до зарплаты. Экономили, чтобы сделать какое-то приобретение. Мама себе сама шила. Жили непросто, но при этом счастливо. Потому что каждый любил дело, которым он занимался, и делал его хорошо.
— Ваша профессия — футбол. Своим делом вы занимаетесь хорошо, но бывают и неудачи. Не было соблазна бросить все и уйти?
— Нет, не было. Кроме того, уйти из-за неудач — сродни трусости. Я люблю футбол. Живу им. Почему я должен с ним расставаться? Со своей стороны я делаю все, что могу, или, выражаясь проще, работаю честно. Я стараюсь выкладываться по полной, причем не только во время матча. Слышал досужее мнение: дескать, футболистам платят большие деньги только за то, что они бегают по полю девяносто минут, да и этого хорошо делать не умеют. Это распространенное заблуждение. Тем волшебным девяноста минутам матча предшествуют и тренировки, и режим, и лечение, поскольку даже старые травмы дают о себе знать. Вся жизнь подчинена футболу! А что касается неудач, то они бывают в каждой профессии. Даже очень хороший врач не всегда может победить недуг пациента, учителю (даже самому распрекрасному) может попасться такой сложный ученик, с которым ему не справиться, продавцу — товар, который нереально продать... Любой профи может промахнуться.
— То есть человек имеет право на ошибку, и вы к этому относитесь с пониманием?
— К чужим ошибкам — да, я отношусь спокойно. К своим собственным — более строго. Близкие говорят, что я чересчур самокритичен, почти самоед. Вообще я считаю, что для мужчины правильно осознавать и признавать свои ошибки. Мой отец, например, как и любой человек, имел свои недостатки, но одним из его достоинств было то, что он умел признать, в чем был неправ, и находил в себе силы не просто наедине с собой признать вину, но и принести свои извинения человеку, которого он обидел. Я стараюсь поступать так же: если неправ, то извинюсь. В подобном случае промолчать — сродни слабости. Однако если меня будут обвинять необоснованно, я скорее промолчу, чем буду отстаивать свою невиновность.
— Вы с большой теплотой говорите об отце, о его вкладе в ваше будущее. Но ведь мама воспитывала вас одна...
— Мои родители развелись, когда мне было восемь лет. Но надо отдать должное маме: она никогда не сказала ни единого плохого слова об отце и приветствовала мое общение как с ним, так и с его родителями. Будучи взрослым человеком, начинаешь осознавать, как это было непросто для нее. У любой женщины, когда она расстается с мужчиной, возникают проблемы, вызванные обидой. А что может быть проще, чем выразить свое отношение к бывшему мужу, настроив против него детей? И ведь никто из женщин при этом не думает о том, что если ребенку постоянно говорить «твой отец — свинья», то он вольно или невольно сам захрюкает.
— Признайтесь: она вас баловала?
— Нет, не могу сказать. Из детского сада, например, я всегда уходил последним. Обижался, пока мама не объяснила, что у нее нет возможности забирать меня раньше, она много работает. Потом, когда я занимался в футбольной школе «Смена», я сам (как мне тогда казалось) ездил на тренировки. Сам! В семь лет! И лишь намного позже я узнал, что от самого дома до футбольной школы за мной по пятам шла мама. Не всегда, конечно, первое время. Она следила, как я доберусь, могу ли я с этим справиться. И была ситуация, которая мою видимую самостоятельность поставила под угрозу.
— Неужели? Сложно представить, что вы были юным хулиганом...
— Хулиганом я не был. Но у меня, особенно в детстве, было обостренное чувство справедливости. Потом я научился сдерживаться, а в те годы столько ошибок натворил!.. Правда, не жалею об этом. Все было честно. Но из-за моей излишней откровенности мне пришлось поменять несколько школ. Ну не мог я спокойно молчать, если сделал классную работу хорошо, просто на «отлично», а ко мне начинали придираться из-за помарок только потому, что я не нравился учителю!
— Говорят, что именно такие «сложные парни» пользуются особым вниманием у девушек?
— Это не про меня. Я стеснительный человек. Наоборот, чаще всего мне приходилось наблюдать за тем, каким успехом у женского пола пользуются мои друзья. Поэтому лишний раз можно понять, какое впечатление произвела на меня моя жена, если я сам подошел к ней, чтобы познакомиться. Я увидел ее на улице, а вернее, на Невском проспекте города Санкт-Петербурга. Юля в тот день гуляла с подругой по магазинам, мы с друзьями тоже вышли проветриться... Случайно столкнулись, она мне очень понравилась, и я решился подойти, заговорить. Если бы мне кто раньше сказал, что я познакомлюсь с девушкой на улице, я бы не поверил!.. Да и у Юли такой характер, что с первым встречным она общаться не стала бы. Но у нас как-то все само по себе сложилось. Особенно забавно, что Юля не только не увлекалась футболом и не разбиралась в нем — она даже не понимала, что хорошего в этом виде спорта. Зато теперь она уже стала настоящим болельщиком.
— Как правило, любовь с первого взгляда приводит к быстрой свадьбе...
— Я всегда очень серьезно относился к вопросу создания семьи. Я не из тех, кто коллекционирует жен и разводы. Речь даже не о штампе в паспорте, который, по сути, мало что меняет. Главное — быть готовым к той ответственности, которая ложится на твои плечи, когда у тебя появляется семья. Это приятный груз, но вопрос в том, сможешь ли ты его достойно нести. Ты становишься частью единого целого. Многое в твоей жизни меняется. К счастью, Юля так же ответственно подходила к браку. Мы понимали друг друга в этом вопросе, поэтому поженились только тогда, когда созрели. Познакомились в 2005 году и почти через два года, в декабре
— Футбол не вторгается в личную жизнь?
— Моя жена теперь тот самый преданный болельщик, как и моя мама. Да и судьба преподносит интересные «футбольные» сюрпризы. Например, моя дочь Яна родилась в тот момент, когда мы играли с «Байером» за выход в финал Кубка УЕФА, и этот заветный кубок мы в том году взяли. Как раз к рождению дочери!.. А третий ребенок, сын, которого жена подарила мне в этом году, появился на свет накануне товарищеского матча с Кот-д’Ивуаром.
— Каково это — быть многодетным отцом?
— Слишком мало времени прошло, чтобы ощутить какие-то особенности моего нового положения. Для меня это просто счастье — еще один сын в семье! Вообще, казалось бы, что когда появится второй или третий ребенок, все будет как в первый раз, все уже знакомо, ты знаешь, чего ожидать... Но это не так! Вроде бы все то же самое, но по-другому. Так что от малыша жду сюрпризов.
— По какому принципу вы строите воспитание своих детей?
— На собственном детском опыте, о котором мы уже говорили, и опираясь на мамин пример. Я никогда не давлю на детей. Старшему сыну Артему шесть лет, дочке Яне четыре года. Стараюсь им объяснять, что хорошо, а что плохо. Не кричу «нельзя!», а рассказываю, почему именно. Иногда смотришь со стороны — некоторые родители орут на своих детей как дрессировщики на собак: «Нельзя! Брось! Иди сюда!» Жуть... Я вообще стараюсь говорить, а не командовать. Поэтому надеюсь, что мои дочь и сыновья вырастут сильными личностями.
— Есть разница в ваших взаимоотношениях со старшим сыном и с дочерью?
— Люблю я их одинаково, поэтому существенной разницы в отношении нет. Хотя по характеру они разные. Яна модница, как и положено девочке. Ей важно, как она выглядит. Несмотря на юный возраст, она очень грациозна. Например, наша Яна занимается теннисом, и когда она играет на корте, собираются зрители посмотреть на этот мини-спектакль. В такие моменты она маленькая звезда, никто не знает, кто ее папа, и даже не обращает на него внимания. Главное — она! Артем постарше, поэтому какие-то черты его характера более заметны. Он очень добрый, мягкий в общении, но при этом лидер в любой детской компании. Забавно, но в Англии, где он учится, в день самоуправления нашего шестилетнего сына назначили директором школы. Говорят, что он отлично справился. Опять замечу: кто его папа, для руководства школы роли не играет. Там обычно рассматривается личность самого ученика, а не доходы или известность его родителей.
— Вы работаете в Англии, поэтому естественно, что ваши дети учатся в Лондоне. А если вы вернетесь в Россию, заберете их с собой или они останутся там?
— Сейчас дети учатся в Англии, и, согласитесь, это не самое плохое образование. Если я перееду работать в другую страну, семья будет вместе со мной. Но вне зависимости от того, где мы живем или будем жить — в Англии, в Испании, в Италии, мои дети будут учить русский язык и знать его не хуже, чем их ровесники в России. Уже сейчас у нас в Лондоне есть преподаватель, который занимается с Артемом русским языком по программе российской школы. Вернее, по программе советской школы, что, мне кажется, даже лучше.
— Все спортсмены за высшим образованием идут в Институт физкультуры, а вы выбрали специальность, совершенно не связанную со спортом.
— Я окончил Санкт-Петербургский университет технологии и дизайна. Идти по спортивному направлению мне казалось сродни тому, что плыть по течению. А это не в моем характере. Кроме того, профессия моей мамы связана с текстилем. Учиться было непросто. И хотя мне, возможно, и давали бы какие-то поблажки (ведь я учился в Питере, а весь Питер болеет за «Зенит», в котором я тогда играл), я был не согласен с «облегченным» обучением. Так же, как и другие студенты, зубрил, сдавал зачеты и сессию и даже проходил практику, во время которой мне пришлось шить. А я до этого иголку с ниткой в руках не держал! Сомневаюсь, правда, что первое мое изделие кто-то захотел бы примерить. Но главное — я это сделал! Может быть, поэтому я долгое время носил рубаху и джинсы собственного производства. И когда кому-нибудь говорил, что свою одежду я сам смоделировал и сшил, мне никто не верил. Сейчас эти вещи моя мама хранит дома... Есть и другие изделия, созданные моими руками в период учебы, они хранятся в музее университета. И диплом я защитил по теме «Разработка спортивного костюма для отдыха и спорта» без всяких поблажек. Мало кто верил, что у меня это получится. Как говорится, либо футбол, либо... А я совместил. Мне кажется, если ты поставил перед собой цель, то ты ее добьешься.
— Еще одно исключение из правил. У вас, в отличие от других звезд футбола, нет дорогих особняков, яхт и прочих признаков серьезного благосостояния. Почему?
— А зачем? У нас квартира, которая на данный момент нас устраивает. Нам комфортно и не тесно. Это главное. А «сверхнечто» зачем? Я довольно простой человек, и мне какие-то чрезмерные изыски непонятны. Сам вырос в коммуналке. Мне было уже восемнадцать лет, когда мы переехали оттуда в съемную квартиру. Первое собственное жилье я приобрел, несколько лет отыграв в «Зените» и за сборную России. Поэтому у меня запросы поскромнее, и я не совсем понимаю, зачем нужен особняк на двадцать комнат, из которых используется меньше половины. По этим же причинам нет ни яхты, ни островов в южных морях.
Полностью интервью опубликовано в октябрьском номере журнала «Атмосфера»
