Врачи обещают, что все пройдет хорошо — надо только жестко выдержать реабилитационный период. Потому что восстановление после таких операций чуть ли не важнее самой операции. В любом случае — понятно уже, что чемпионат мира Мустафина пропускает, как и чемпионат Европы. Но это как раз не так страшно: перед Играми будет еще Европа, опыт выступлений у нее есть, так что главное — чтобы она восстановилась.
Надо сейчас набраться и сил, и терпения. Все это непросто. А они ведь не рождаются каждый день, Мустафины-то. Даже в Советском Союзе, когда скамейка запасных была огромной, если случалась травма гимнастов такого уровня — их невозможно было заменить. И Билозерчев как-то травмировался, а других на тот момент не было…
Мы сейчас сами не можем понять, что случилось. Было бы падение — проще разобраться. Но Алия встала после прыжка. И, видимо, одна нога раньше коснулась мата, вторая — чуть позже, и в этот момент слишком большая нагрузка пошла, и получилось скручивание колена… Первая мысль — так и подумал, что ничего хорошего. Прыжок очень сложный, два с половиной винта — то есть 360, 360 и еще 180, — приземляешься, а тебя еще может вращать. Это сейчас мало кто делает. Кореянка делала, которая выиграла Олимпийские игры; в прошлом году — Мустафина, Набиева на чемпионате мира, сейчас американцы начали прыгать. А Аля, кстати, уже пробовала и три винта.
Ждали результат в ночь обследования довольно долго: во-первых, клиника не рядом, во-вторых, пока снимки все сделали, врача-специалиста ждали, там еще и бетонные стены, телефон не ловит. Но где-то часов в 12 ночи мы уже диагноз знали. Я думаю, сомнений в нем нет. Естественно, врачи еще будут смотреть и утверждать диагноз — в понедельник отправляем Алю с переводчицей в Мюнхен. Врачи говорят, что оперировать надо, и как можно быстрей. Сейчас ни опухолей, ни кровоизлияний нет. Операция, два-три дня — и возвращение в Москву. Еще говорят, что нельзя торопиться в восстановительном процессе и нельзя отпускать все на самотек. Методики у них проверенные. Врач курирует футбольный клуб “Бавария”, у футболистов колени — слабое место.
Жаловалась ли Алия раньше на колени? Нет, когда у нас возникают тревожные симптомы, мы стараемся спортсменов сразу обследовать, потому что если возникают какие-то мелкие проблемы, их легче решить, чем запущенный вариант, при котором надо уже принимать серьезные меры.
Можно ли назвать эту травму случайной? Это гимнастика. Потом, я не очень согласен с правилами, которые сегодня вводят. Не дают, например, разминаться как следует. В квалификации одни прыгают два разных прыжка, чтобы попасть в финал, другие — просто один прыжок для многоборья. А разминаются одинаково — два прыжка, любых. Я первый сделал такой и второй — такой же. А кто в финал хочет попасть — первый прыжок делает разминочный, потом основной, а на третий им уже не дают времени. Спрашиваю: “Разве так можно?” — “Вот, телевидение, надо подгонять время под трансляции”. Но мы же не смотрим футбол так: остановитесь вот на этом месте, сейчас телевидение включаем…
И в день многоборья — вы видели, какие были паузы? То не дают разминаться, чтобы сэкономить время, а тут устроили — одного показывают, остальные все ждут. Соревнования затягиваются, а гимнасты, получается, идут выступать уже без разминки. Не могу утверждать, что проблема такого приземления Мустафиной была в этом на сто процентов, но и исключать тоже не могу.
Гимнасты сегодня выполняют очень сложную программу. Можно ошибиться и без дополнительных проблем. У англичан вот спортсмен тоже травмировался. Мы сегодня с коллегами обменялись мнениями: все-таки правила должны быть за гимнастов. Потому что именно они сегодня работают, рискуют, и нужно дать возможность показывать программы с максимальным обеспечением безопасности.
