И феноменальную стойкость Бриггса, связанную, как полагают некоторые СМИ, с тем, что он скушал что-то запрещенное (появилась даже информация, что Ананас, как зовут американского боксера за своеобычную прическу, просто-напросто симулировал обморок по окончании боя, дабы не проходить допинг-контроль).
И не очень понятны запреты команды Шеннона останавливать избиение, если их подопечный совсем уж с копыт не свалится: по-хорошему это надо было сделать после десятого раунда, а то и раньше, — глядишь, и не принимали бы тогда Пушку (тоже прозвище Бриггса) в университетской клинике Гамбурга со сломанными лицевой костью, носом и прочая, прочая, прочая...
И широчайший спектр гостей в ложе VIP: там любопытствующие могли узреть и знаменитого футболиста, обладателя приза “Золотой мяч” лучшему игроку Европы Андрея Шевченко, и в одночасье ставшего медийным персонажем... бомжа из Гамбурга по имени Макс.
Об этом мы и поговорили с Кличко-старшим в рамках традиционного послепобедного интервью для “МК” (по старой дружбе, конечно же, на “ты”) едва ли не в первую очередь...
— Так расскажи, Виталий Владимирович, интересно же: как простой немецкий бомж по имени Макс оказался на поединке Кличко—Бриггс, куда и более серьезным людям билеты достать не удалось, да еще по личному твоему приглашению? А то слухи-то разные ходят.
— Не знаю уж насчет слухов, но на самом деле было так. Не так давно на набережной в Гамбурге ко мне подошел чистенько, замечу, одетый молодой человек и попросил автограф. Мы разговорились. Макс поразил тем, что прекрасно знает историю всех моих боев — некоторые подробности я и сам уже забыл, только он мне и напомнил! Говорил он, между прочим, на очень чистом языке. Как его здесь называют — “высокий немецкий”.
— Как же вышло так, что он оказался на улице?
— Ну вот так жизнь сложилась у человека. С женой, сказал, развелся — и остался без жилья. При этом Макс подчеркнул, что он не пьет, наркотики не употребляет, прочей ерундой не занимается. В общем, зацепил он меня — и я решил пригласить его на бой с Бриггсом.
— Да, этот самый Макс, кстати, еще сказал, что после этого приглашения его жизнь должна пойти по-другому — он вновь поверил в себя, в то, что все наладится... Шеннон Бриггс — и тот, наверное, не столь оптимистично настроен.
— Что касается Бриггса, могу ему только поаплодировать. Настоящий мужик оказался.
— “С яйцами” — так говорят в подобных случаях американцы...
— Да, и не только американцы. Как он столько продержался — ума не приложу! Знаю, что он после боя попал в реанимацию, — так вот мне хотелось бы пожелать Шеннону скорейшего выздоровления. Нет, правда, я очень волнуюсь за него!
— Сам Бриггс при этом особых неприятностей тебе не доставил...
— Знаешь, вот не надо только его недооценивать. Где-то ближе к концу боя Шеннон хорошенько так попал! Вон — синяк остался... И я подумал: “Да-а, у этого парня колотушка — что надо! Не дай бог, еще так несколько раз попадет...”
— Что ж, самое время поговорить о ближайших твоих планах.
— На самом деле я до сих пор не исключаю боя с Валуевым. А почему бы нет? Николаю сейчас, насколько слышал, операцию сделали — так что милости просим.
Гамбург—Москва.
