Изменения в разбалансированной человеком климатической системе Земли настолько существенные, что никакими мерами быстрого реагирования невозможно привести ее в исходное, более комфортное для человека состояние. Парниковый эффект обладает петлей обратной связи, поэтому его легче запустить, чем остановить. Можно сказать, что точка невозврата в потеплении климата пройдена. Эту неприятную истину мировому сообществу следует понять и правильно спланировать свои дальнейшие действия.
В недавнем постановлении РАН отмечается, что «необходимо разработать Стратегию развития с низким уровнем выбросов парниковых газов». Эта рекомендация вошла вторым пунктом в Указ Президента РФ от 4 октября 2020 года «О сокращении выбросов парниковых газов». Первый его пункт звучит так: «Обеспечить к 2030 г. сокращение выбросов парниковых газов до 70% относительно уровня 1990 г. с учетом поглощающей способности лесов при условии устойчивости социально-экономического развития РФ». С подобной формулировкой трудно согласиться по двум моментам.
Момент первый. В последнее время Россия ежегодно выбрасывает в атмосферу около 1,7 млрд т основного парникового газа СО2, что составляет 66% от уровня 1990 г. Получается, что названное в указе предписание на «сокращение выбросов до 70% от уровня 1990 г.» фактически означает разрешение на увеличение выбросов, и названная цель «70%» не мобилизует, а наоборот, расслабляет отечественный энергетический бизнес.
Момент второй. Формулировка «сокращение выбросов с учетом поглощающей способности лесов» не является бесспорной. Акцент на поглощающей способности лесов обычно делают представители топливных компаний, предлагающие вместо реального сокращения сжигания топлива «увеличивать площадь лесных насаждений». При этом не учитывается тот факт, что преобладающее накопление углерода в древесине и корнях свойственны только молодому, растущему лесу. Зрелые леса живут в условиях углеродного баланса, а по мере старения корни и древесина разлагаются, в результате ранее депонированный в древесине углекислый газ снова возвращается в атмосферу.
В упомянутом Постановлении РАН также отмечается необходимость завершения до 2030 г. «фундаментальных исследований, результаты которых составят основу своевременной реализации мероприятий по защите населения и хозяйственных объектов». Мне представляется, что после 2030 г. рекомендации РАН к Стратегии низкоуглеродного развития окажутся уже не своевременными, а сильно запоздалыми. Современный уровень знаний о физике глобального потепления и его опасных последствиях достаточен, чтобы уже сегодня дать обоснованные предложения по конкретному вкладу России в декарбонизацию глобальной экономики.
Развитые страны давно переходят на низкоуглеродную экономику и намерены к 2030 г. существенно снизить выбросы парниковых газов по отношению к 2005 г. Например, Китай, вписавший в свою Конституцию построение «экологической цивилизации», снижает к 2030 г. энергоемкость ВВП на 60% к уровню 2005 г. и увеличивает долю неископаемых источников энергии в энергопотреблении до 20%. США сокращает выбросы ПГ с учетом землепользования на 26%. Индия снижает углеродоемкость ВВП на 33% и увеличивает безуглеродную генерацию электроэнергии до 40%. Бразилия намерена снизить к 2030 г. выбросы до 43% от уровня 2005 г.
Развитые страны в первую очередь выводят из обращения уголь как наиболее загрязняющее топливо. В 2019 г. страны ЕС произвели с помощью солнца и ветра около 600 ТВт-ч электроэнергии, за счет чего снизили ежегодное сжигание угля на 250 млн т. Эти страны вдвое снизили угольную генерацию, вводят налоги за выбросы диоксида углерода, а с 2021 г. намерены ввести трансграничную углеродную пошлину на импортируемую продукцию. Во второй половине ХХI века на мировых энергетических рынках практически не останется места углю и нефти как ископаемому топливу. Если Россия не учтет этот мировой тренд, то — как страна с доминирующим использованием топлива в энергобалансе и высоким уровнем эмиссии парниковых газов — окажется в группе риска и пострадает более всех.
Для выполнения Россией обязательств по достижению углеродной нейтральности к 2050 г. необходимо снижать сжигание угля на 8 млн т/год (4,8% доли России от мирового уровня) и одновременно с этим обеспечивать рост выработки 14 млрд кВт·ч/год всеми видами «зеленой энергетики». Чтобы обеспечить необходимый рост выработки замещающей энергии, потребуется ежегодно вводить в эксплуатацию: или 10,6 млн кВт мощности солнечной энергетики; или 6,4 млн кВт/год мощности ветровой энергетики; или 4,0 млн кВт/год мощности ГЭС.
Сегодня Россия переживает нелегкую ситуацию: подкошенная пандемией сырьевая экономика, политическая и санкционная изоляция. Сочетание внешних и внутренних обстоятельств заставляет Россию разработать план с акцентом на развитие ВИЭ. Его реализация к 2050 г. во многом решит вопросы стабилизации климата, наполнения российского бюджета экспортом высокотехнологичной продукции и не позволит России отстать от технологической революции.
Гидроэнергетика как источник возобновляемой «зеленой энергии» является оптимальной альтернативой «угольным проектам», которая способна осуществить основную часть обязательств по декарбонизации экономики России. В последние годы существования СССР было построено полтора десятка мощных ГЭС, которые составляют современный базис российской «зеленой энергетики». К сожалению, Минэкономразвития РФ не планирует построить до 2050 г. ни одной крупной ГЭС, в то время как все развитые страны используют свой гидропотенциал на 70–90%, а богатая гидроресурсами Россия — только на 20%. В долгосрочном плане замещать угольную генерацию гидроэнергетикой в 3 раза менее затратно и более эффективно по сравнению с ветроэнергетикой и в 5 раз — по сравнению с солнечной энергетикой. Наиболее эффективным способом достижения Россией «углеродной нейтральности» и целей Парижского соглашения является широкое строительство до 2050 г. крупных ГЭС в Сибири и на Дальнем Востоке, с вводом в эксплуатацию до 30 ГВт гидроэнергетической мощности. Для реализации варианта ускоренного строительства крупных ГЭС нужна политическая воля Президента РФ.
Пора признать, что широко разворачиваемая глобальная климатическая политика в ближайшее время окажет драматическое влияние на уязвимый российский бюджет, наполнение которого зависит от экспорта продукции, имеющей большой «углеродный след». Кроме того, изменение климата заметно ударяет по территории России: средняя годовая температура увеличивается в 2,5 раза быстрее, чем в среднем по миру. Даже консервативные климатические модели показывают, что к 2050 г. деградация вечной мерзлоты приведет к разрушению 25% созданной на Крайнем Севере инфраструктуры.
Прогнозы реальны и неутешительны. Здравый смысл подсказывает, что России с ее огромными ресурсами следует включиться в борьбу с глобальным потеплением и направить значительную часть бюджета на реконструкцию отечественной энергетики с постепенным замещением ископаемого топлива «зеленой энергетикой», чтобы обеспечить к 2050 г. «углеродную нейтральность» экономики. Однако на пути достижения этой цели появилась очень серьезная проблема.
Дело в том, что в условиях агрессивной конфронтации со стороны Запада Россия обязана значительную долю ВВП направлять на укрепление обороноспособности страны. На предстоящей в 2021 г. Конференции сторон Рамочной Конвенции ООН об изменении климата в Глазго Россия должна прямо заявить мировому сообществу, почему ее обязательства по декарбонизации экономики являются «критически недостаточными».
Я не сомневаюсь в том, что думающие российские коллеги-экологи согласятся с оправданной и неторопливой позицией Президента РФ в «гонке к нулю выбросов». У России есть понимание и желание, а также необходимые ресурсы и технологии, чтобы включиться в эту гонку, однако в сложившихся условиях мы не можем ради спасения мира от глобального потепления отказаться от собственной безопасности. В первую очередь надо спасать себя от многочисленных провокаций, от посягательств на суверенитет и целостность страны со стороны «грозящего нам анафемой» витийствующего Запада.
Я не сомневаюсь также в том, что Русский лес, Русское поле и Российские недра, неоднократно спасавшие Россию, простят нас и в это тяжелое время помогут стране своими ресурсами и силою.
