Небольшое пространство галереи Stella Art Foundation не только вместило в себя два десятка супрематических скульптур Елены Китаевой, но и стало частью ее проекта. Галерея сама выступает в роли объекта — белого куба, куда помещены красно-черные скульптуры. Дело в том, что от супрематизма взята не только геометричность форм, но и цвета, свойственные этому стилю, — белый, красный и черный. Итак, входя в галерею, зритель оказывается внутри объекта, “белого куба”. Первым делом натыкается на “Завтрак на траве”. От картины Эдуарда Мане в супрематическом варианте Елены Китаевой остался только смысл — три фигуры, однорукие и одноногие. Определить, какая из них — та самая обнаженная леди, которая в конце XIX века стала причиной множества скандалов, почти невозможно. Елена объясняет: “Если присмотритесь, то увидите юбку на одной из фигур, утопающую в траве, как в печке. Я называю эту работу “Завтрак на черной траве”.
Позавтракали — можно и пообедать. Вниманию духовно проголодавшейся публики — скульптуры, похожие на урны с прахом. По идее Елены, это литургические сосуды, манна небесная. Апофеоз супрематической трапезы — подвешенный над полом стол, на котором пять небольших фигур. Голова в виде черного овала рассечена красным крестом, тело — черный круг — это Христос. Красная фигура склонилась к нему в поклоне — это Иоанн. Оригинальная трактовка да Винчи. Но куда делись остальные фигуры?
— Ведь Вечеря была тайной, значит, там были стражи, они у меня стоят вокруг стола, — объясняет Елена. — Я не собиралась копировать в супрематизме известные произведения. Мне хотелось провести параллель между бытовым процессом принятия пищи и сакральным.
В экспозиции кроме трех основных сюжетов есть и скульптуры, где процесс культурного пищеварения показан наглядно. Вот черная фигура в полный рост без ног и рук (как античная статуя), но с встроенными внутрь красными вытянутыми деталями. Это... кишки! У другого объекта красное горло. Кстати, эти вещи отсылают зрителя к знаменитой картине “Девушка с гребнем” Малевича, основателя супрематизма и одного из любимых авторов Китаевой, по стопам которого, собственно, идет художница. Но в отличие от Малевича Китаева не стремится к абстракции. Наоборот, она позиционирует себя как формалист. В ее супрематических скульптурах угадываются идеи, вложенные ею. Но она оставляет море возможностей, чтобы дофантазировать ее красно-черную эстетику современного супрематизма.
