— Александр Семенович, недавно медицинское издание Vademecum опубликовало статью о том, что вы, для многих неожиданно, в один день уволили весь административный костяк ЦЭЛТа. И теперь многие гадают: что случилось?
— Да, такая статья действительно вышла, поэтому в последние дни мне поступают звонки от знакомых, руководителей медучреждений, известных людей, которые переживают по этому поводу. Спрашивают, что произошло, предлагают помощь. Да, я действительно уволил всю администрацию в один день, кроме генерального директора, который ушел сам. Мне поначалу не очень хотелось давать по этому поводу какие-то объяснения. Это сугубо рабочие моменты. Но раз люди так волнуются, отвечу сразу всем через газету. Это во многом моя вина, поскольку я доверил коммерческое управление нашей клиникой сотрудникам, с которыми долго работал, но которые, как выяснилось, не являлись специалистами в области ведения бизнеса. Многие годы центром управляли люди, которые многие вещи делали неэффективно. Я не принимал участия в ведении бизнеса, занимался только лечебными делами. К сожалению, это привело к крупным финансовым проблемам. Я долго не мог понять, что не так. Но потом обратился к экспертам по управлению бизнесом и после проведения небольшого аудита с удивлением узнал, что у нас в клинике большие нарушения в сфере закупок медицинского оборудования, стентов, медицинской пленки, растворов, лекарственных средств, расходных материалов. Оказалось, что они нередко закупались по завышенным вдвое-втрое ценам. В результате это привело к тому, что нам стало трудно менять парк медицинской техники и в целом начались финансовые затруднения. В этом нельзя никого винить, просто мне показали варианты, которые позволяют вести дела иначе — разумно тратить деньги. Так что, когда все обнаружилось, я решил поменять руководящий состав центра и передоверил ведение бизнеса другим людям. Эта совершенно рабочая ситуация неожиданно для нас приобрела огласку.
— Думаю, на рейтинге вашей клиники ситуация все же не отразилась?
— Сегодня ЦЭЛТ занимает высокие позиции в частном медицинском бизнесе. У нас лучшие результаты по лечению больных острым коронарным синдромом, по лечению тромбозов нижних конечностей. Наши окулисты выполняют уникальные операции на сетчатке глаза. Мы гордимся достижениями наших специалистов: нейрохирургов, гинекологов, урологов, травматологов. Эту высокую планку нам удается держать уже почти три десятилетия.
— Вот уже полтора года мы живем в условиях пандемии коронавирусной инфекции, которая привнесла в нашу жизнь много различных ограничений. Вы один из немногих специалистов, которые с первых дней поняли всю опасность ситуации. К тому же вы одним из первых вакцинировались. Не испугались ли? Как вы оцениваете ситуацию сегодня?
— Когда мы узнали о том, что объявлена пандемия по поводу новой коронавирусной инфекции, мы не представляли себе, какими последствиями это грозит. Многие думали, что все быстро закончится. Помню, в самом начале выступил руководитель госпиталя в Коммунарке Денис Проценко со своим прогнозом. Он сказал, что если все пойдет по итальянскому сценарию (а вы помните, как выкашивал людей вирус в этой стране), то у нас пандемия будет продолжаться до осени 2020 года, а если по китайскому варианту — все закончится к началу лета. Он говорил об этом потому, что никто тогда не знал, что это за заболевание и как долго будет продолжаться пандемия. Ясно было одно: это новый вирус, к которому ни у кого нет иммунитета. Нам посчастливилось многие годы жить без таких мощных эпидемий, хотя раньше были и оспа, и чума. Да, умирают люди и от гриппа, но SARS-CoV-2 вызывает новую болезнь, которая может протекать чрезвычайно опасно. Сначала было трудно навязывать населению ношение масок, но, когда люди стали массово умирать, многие поняли, что болезнь серьезная. Пожалуй, сегодня немного людей, которые не потеряли в эту пандемию родных или знакомых. Мы уже устали от смертей. В общем, тот факт, что к нам пришла очень серьезная болезнь, не вызывает сомнений. Несмотря на то, что и сегодня существуют люди, даже некоторые врачи, которые опасности не видят, но это отдельный разговор. Очень неудачно у нас была поставлена ситуация с информированием; за некоторых коллег, которые говорили с экранов телевизора, что это обычный грипп, мне просто стыдно.
— Сейчас ситуация в мире начала меняться в связи с появлением вакцин. И во многих странах мира смертность на фоне массовой вакцинации заметно снизилась. В Израиле, Британии она снизилась в десятки раз. Реально ли нам повторить их опыт?
— Сегодня я стараюсь везде, через каждую доступную трибуну, через социальные сети и средства массовой информации донести до людей простую мысль, что вакцинация необходима всем! К счастью, у нас есть хорошая вакцина, созданная в Центре Гамалеи, которая ни в чем не уступает импортным. Но как бы мы, врачи, ни старались, до сих пор многие люди не хотят понять, что вакцина вводится, чтобы защитить больного от летального исхода. Ведь можно заболеть и два, и три раза, и никто не застрахован от тяжелого течения и даже смерти, ни молодые, ни пожилые. Но, к сожалению, наши уговоры пока ни к чему не приводят. Я видел данные, что сегодня в России привито 40 миллионов человек, но надо достичь коллективного иммунитета, а это реально лишь в том случае, если привьется не менее 70 процентов населения. Увы — нам до этого еще очень далеко. Но если у нас не будет массового охвата вакцинацией, с этой историей мы будем возиться еще не один год. Думаю, ранее 2023 года, а может быть, и дольше, все это не закончится. И каждые 6 месяцев надо проводить ревакцинацию, ибо чем больше антител, тем спокойнее жить, это ключевой вопрос выживания нашего народа. Конечно, это дело добровольное. Но я не сильно верю, что при добровольной вакцинации нам удастся достичь максимального охвата прививками людей. По крайней мере для этого нужна серьезная агитационная, просветительская работа, которая у нас хромает.
Особое внимание хочу обратить на вакцинацию лиц пожилого возраста. Я и сам принадлежу к этой возрастной группе. И я одним из первых вакцинировался в сентябре прошлого года. Многие годы я знаком с академиком Гинцбургом и в качестве его вакцины не сомневаюсь. Я совершенно уверен в том, что нашу вакцину скоро одобрят в мире, и сегодня ее наравне с американскими можно будет считать защищающей от ковида. В России очень большой опыт использования вакцин, и поэтому врачи давно не видят смертей от дифтерии, полиомиелита, кори. Если бы не было вакцины от оспы, мы бы потеряли миллионы людей! Если бы не было вакцины от лихорадки Эбола, эта страшная болезнь вышла бы за границы Африки и принесла бы миру немало бед. Сегодня ясно: вакцинация от коронавируса предупреждает смертность, та снижается многократно. Я устал в этом году ходить на кладбища — я хоронил и старых, и молодых. Дети должны пожалеть стариков, молодые тоже должны вакцинироваться. Конечно, перед тем как привиться, надо проконсультироваться с врачом, который скажет, нет ли противопоказаний. Но, по правде говоря, я не видел ни одного серьезного осложнения от вакцины. А в моем окружении привились многие, я приложил к этому немало усилий. И вот что меня больше всего удивляет. Когда ты приглашаешь пожилого пойти на вакцинацию, его аргументом против является опасение, что вдруг через несколько лет у него будет онкология или пострадает поджелудочная железа. А ему, например, уже за 80. Думаю, у пожилых каждый день — подарок, и если они думают, что через пять лет у них что-то возникнет, что они эти пять лет проживут, — они счастливые люди. Если они уверены, что встанут завтра утром, увидят солнце, смогут поесть, — пусть чувствуют себя счастливыми. Они должны проводить каждый день как последний! И именно поэтому пожилые должны вакцинироваться, чтобы защитить себя от смертельного исхода коронавирусной инфекции, а также от ее страшных осложнений, включая тромбозы, тромбоэмболии, поражения легких. Помните: ИВЛ не спасает от ковида; как правило, дорога на ИВЛ — это дорога в один конец. Не надейтесь, что вас спасут, лучше защититесь от заражения!
Полуторагодовой опыт наблюдения за перенесшими ковид показал, что нередко через некоторое время у больных появляется так называемый постковидный синдром. Страдает организм в целом. Это прежде всего тромбозы, эмболии, поражаются верхние и нижние дыхательные пути, возникает мозговая симптоматика, имеют место депрессии, тревоги и многое другое. Эти болезни требуют порой неотложного лечения, которое затягивается на долгие месяцы. Иногда, к сожалению, эта симптоматика появляется на фоне хронических заболеваний легких и сосудов сердца, различных патологий со стороны других органов и систем. В связи с тем, что в ЦЭЛТе работают специалисты различных медицинских направлений, мы предлагаем комплексные методики лечения постковидного синдрома. Вопрос о вакцинации этой категории больных я не обсуждаю. Мнение ученых разных стран неоднозначны. По моему глубокому убеждению, применение вакцины необходимо.
И еще я бы отдельно хотел низко поклониться всем медикам, которые на протяжении всей пандемии спасают жизни пациентов, которые отдают свои жизни во имя того, чтобы мы жили. Эти жертвы я приравниваю к жертвам на полях сражений. Помните об этих людях, об этих героях и пощадите людей в белых халатах — вакцинируйтесь!
— Ваше отношение к телемедицине?
— Резко положительное. Это особенно важно для правильной постановки диагноза в условиях удаленных регионов нашей огромной страны. Лучевая диагностика теперь имеется во многих населенных пунктах России, и обсуждение результатов КТ и МРТ позволит не пропустить онкологическое заболевание и выбрать правильный путь лечения. Это относится к дистанционной диагностике многих других болезней, которой будет заниматься наша команда.
— Александр Семенович, скоро у вас день рождения. Вам исполнится 83 года, вы до сих пор работаете, но и увлечениям тоже посвящаете время. Можете рассказать о том, какое хобби у вас самое любимое?
— В последние годы у меня появилась возможность опекать молодежную программу Большого театра. Я дружу с профессором Дмитрием Вдовиным, ведущим специалистом по постановке голоса, и он обучает этому мастерству одаренных мальчиков и девочек, которые в основном приезжают в Москву из других городов. Они поют необыкновенными голосами, это настоящие алмазы, требующие огранки, которую филигранно выполняет Дмитрий Юрьевич Вдовин. В результате многие из них становятся звездами мировой оперы. Например, один из лучших в мире исполнителей партии Ленского — Богдан Волков, который приехал из украинского города Тореза и попал в молодежную программу Большого театра. Сегодня он мировая звезда, гастролирует в театрах США и Европы, получил вторую премию на конкурсе Пласидо Доминго. У него божественный голос, ему всего 32 года, мы дружим, и я желаю ему дальнейших успехов и профессионального роста. Василиса Бержанская, Дмитрий Чеблыков тоже выпускники этой программы. Кстати, в свое время интерес к ней проявила Александра Николаевна Пахмутова, с которой мы дружим более 20 лет. Вместе с мужем Николаем Николаевичем Добронравовым они приезжают к нам на дачу, и мы устраиваем музыкальные вечера. Иногда Александра Николаевна аккомпанирует этим ребятам. Я делюсь с вашей газетой фотографией с этими звездами, гордостью нашей страны и российской профессиональной певческой школы.
— Занимаетесь ли вы благотворительностью?
— Не могу сказать, что я очень щедрый благотворитель: как я уже отмечал в начале, сейчас мы испытываем финансовые трудности. Но все же наш ЦЭЛТ помогает некоторым структурам, например детским садам, где воспитываются глухонемые дети. Мы планируем активно участвовать в жизни фонда «Линия жизни» Фаины Захаровой. Я знаком с Константином Хабенским и планирую помогать детям с онкологическими заболеваниями. Кроме того, сегодня оперный певец Николай Диденко, композитор Александр Покидченко и музыкант Анатолий Мачуленко организовали общество «Белый пароход» для музыкально одаренных детей из разных регионов с заболеваниями слуха, зрения, с другими заболеваниями. В позапрошлом году я имел счастье провести с ними два дня, и я получил огромное удовольствие от общения с ними. Они нуждаются в помощи и лечении, они так хотят жить полноценной, нормальной жизнью, что им нельзя не помочь. И я обещал им помогать.
Возможно, если получится, мы реализуем задумку организовать в кооперации с предприятиями общественного питания общественные столовые для неимущих. Я подобные видел в церкви в Подмосковье, на базе одного из приходов. Такая традиция есть и в иудейской религии: московская синагога помогает людям, у которых нет возможности питаться. Таким общественным организациям нужны спонсоры. Одна знакомая сотрудница фонда рассказала мне интересную историю о том, как их фонду один обеспеченный человек перевел миллион долларов. Он перенес тяжелейший ковид и поклялся себе, что, если выживет, переведет миллион долларов на помощь больным людям. Вот такие потрясающие люди существуют.
— На выборы собираетесь?
— Конечно, пойду, но за кого буду голосовать — не скажу. Проезжая по Москве, я вижу много плакатов с совсем юными кандидатами, которым нет еще и 30, но они собираются стать депутатами. И вот что я думаю. Пройдет в Думу молодой человек 25 лет, получит зарплату полмиллиона рублей, машину, помощников, и вся его работа сведется к тому, что надо будет нажимать на кнопки. Уверен, что он захочет что-то делать, но сможет ли? Правильно ли мы делаем, когда выбираем таких молодых людей? Человек, который хочет быть законодателем, а не специалистом по нажиманию кнопок, должен иметь за плечами какой-то опыт. Поэтому я уверен, что необходимо повысить возрастной порог для баллотирования в депутаты.
— Поделитесь секретом вашей бодрости?
— Мне скоро 83. Секрет бодрости — в друзьях, моих внуках и правнуке, в желании любить и дружить. Конечно, появились кое-какие болячки, но в целом чувствую себя неплохо. Еще поработаем и встретимся с вами не раз!!!
