Владимир Усатов — мастер на все руки и на все чины. Вчера сапоги для Президента России шил, сегодня набойку для волгоградской пенсионерки ставит. Все почему? Потому что настоящий художник всегда остается рубахой-парнем. Даже если среди его клиентов первые лица государства.
А если он еще и сапожник, то все люди перед ним равны — все мы, по сути, двуноги.
В центре Волгограда к обычному киоску прибит сапог, в котором при желании мог бы укрыться с головой целый человек и даже перезимовать.
Может, к чудо-сапожнику великаны наведываются? Им ведь только и остается, что обувь шить на заказ…
— Глядя на этакую рекламу, действительно связываются со мной люди, которые страдают из-за нестандартных размеров, — говорит Владимир Усатов без отрыва от производства. — Например, одна дама с 45-м в стопе задумала на свидание в туфлях на каблуках пойти: “Надоело, — говорит, — мужские кроссовки носить”. Так туфли и личную судьбу могут устроить. А я так считаю, все в жизни начинается с первых шагов. И важно, чтобы человеку было при этом удобно и со стороны он выглядел презентабельно.
Каморка небольшая. Отец и сын Усатовы сидят друг напротив друга в грязных фартуках. Вдруг распахивается дверь и вваливается пьяница в мятой кепке, явно перепутавший назначение киоска…
— Мужики, а где тут можно самогончика приобрести? А у вас разве нету?
— Пьяный без бутылки как сапожник без сапог. И почему народ считает, что я обязан бухать и ругаться, как сапожник? - отец, Виктор Васильевич, добродушно поправляет очки. — А сын хоть раз слышал он от меня матерное слово? Даже когда я молотком по пальцу попал, выдал поговорку: “И на старуху бывает проруха!”
Может, поэтому Владимир Усатов за ремонтом и поделкой обуви любит стишки сочинять. И ругается только стихотворно — жанр обязывает:
“Не буду вкусно кушать,
Не стану длинно спать,
Слабаю вам обувку —
Крутую! Твою мать”.
“Моя семья не останется босой”
Владимир Усатов не сразу наследил своей дизайнерской обувью именно в Волгограде. Начал он с Тольятти, куда подался из Казахстана.
— После армии я устроился работать на завод металлообработчиком, — делится сапожник своей биографией. — Скучное это было дело. А потом мне свезло: в Казахстане началось притеснение русских коренным населением. Спокойно жить там стало невозможно, и пришлось нам переезжать. Родители сразу в Волгоград к родственникам подались, а я сначала в Тольятти обосновался. Сапожное дело я к тому времени уже у отца перенял, понравилось мне, захотелось делать такие сапоги, чтобы каждый взглянул и выдал: “Да это же Усатов!” — меня в них сразу узнавал.
Тольятти — небольшой город, быстро прославился необычный сапожник. Но тут Владимира сама судьба в Волгоград потянула: ведь там, кроме родителей, его ждала будущая жена. Оставалось всего ничего — переехать и с ней познакомиться.
— Супруга у меня уже не первая и, надеюсь, последняя, — усмехается доблестный муж.
Когда женщина узнала, что ее избранник — сапожник, отнеслась к нему свысока. Но как узнала, получив первый подарок, на какие гламурные каблуки тот может ее вознести, сразу оценила талант модельера.
— Она у меня дама с запросами. Да и я круто выглядел, когда к ней подъехал на мотоцикле. Сам в кожаном костюме со всеми прибамбасами, — говорит Владимир. — В душе я байкер, хоть сейчас и без бороды и езжу на машине. Но заказов для братьев по духу делаю много.
Сейчас в семье Усатовых уже двое детей, сын и дочка. На все праздники отец дарит малышам пинетки и маленькие унтики: “В моей семье никто не останется босой”.
— А в городе обо мне мало кто все подробности знает, народ у нас забитый — намного ниже власть имущих себя ставит. Если узнают про моих основных заказчиков из столицы, наверное, многие перестанут ко мне обращаться — решат, что я цены заламываю, — считает Владимир.
У Путина и Медведева один размерчик
Как у Владимира Усатова возникла идея обуть Путина? Случилось это на втором президентском сроке. Увидел сапожник, что Владимир Владимирович приехал в командировку и ходит в ботинках и без шапки на сорокаградусном морозе. Пожалел беднягу...
— Путин в телевизоре был весь замерзший, с красным носом, а на следующий день в прямом эфире уже вовсю гнусавил — простудился, значит. Непорядок! И решил я справить ему унты из овчины, самые обычные, за пять тысяч рублей, — легкие, без единого гвоздя, чтобы машину можно было водить и ноги чтоб не уставали. Сверху черная опушка. Только на ремешке небольшой триколор в виде заплатки нашил — такое патриотическое вкрапление для отличия от рядовых унт, — рассказывает Владимир про президентские сапоги.
— А как же вы размер узнали? — разглядываю я стопку бумажек, на которых заказчики обычной шариковой ручкой начертали отпечатки своих ступней.
— Так по росту и комплекции! — сапожник для наглядности расставил руки вертикально, а потом горизонтально, как рыбак, который хвастается карасем. — Для профессионала это не проблема. 41-й размер и у Путина, и у Медведева! Хотя для мужчин среднестатистический — 43-й.
— А вот Николя Саркози, по слухам, себе обувь на платформе делает, чтобы выше ростом казаться… Может, вы и наших президентов решили чуть возвысить?
— Ну, это у Саркози комплексы, — машет рукой Усатов. — Если человек уверен в себе, рост его не стесняет — и люди воспринимают его таким, какой есть. Так что Путин в этом не нуждается — он же пробивающуюся лысину от всех не скрывает… Хотя унты я ему сделал все-таки на размер побольше — 42-й. Чтобы не жали и еще носок можно было поддеть. А то ведь ему в самые отмороженные уголки России приходится ездить.
Слепил Усатов президентские унты за три дня. Запаковал и отправил бандеролью по адресу: “В Кремль. Путину”.
— В стиле “на деревню дедушке”, — смеется Владимир. — Не сомневался, что придет ответ, — и получил благодарность от администрации президента, где сообщалось, что подарок мой был передан Владимиру Владимировичу лично в руки и что с размером я угадал. Вон на стене при входе в киоск висит, но люди сейчас мало читают, никто и не замечает…
За здоровье Путина сапожник с тех пор не переживает. А вот новый президент Медведев беспокоит Усатова: не успел человек освоиться на новом посту, как тоже принялся бороздить сугробы нашей родины.
— Дмитрию Анатольевичу я решил сделать яркие унты, но из искусственного меха, чтобы “зеленые” не возмущались. А то пишут мне всякие девочки по интернету: “Вы мясник, сидите в своей мастерской, сдираете шкуру с бедных овечек, а руки у вас по локоть в крови!” — говорит Усатов. — Я потом ночью от таких картин спать не могу — кошмары мерещатся.
Сапожник достает из-под завалов грязный пакет, в котором оказывается три ярких куска искусственной шерсти — белой, синей и красной.
— Опушка на унтах Медведева будет натурально цвета российского флага, все-таки у нашего нынешнего президента менее строгий стиль, чем у премьера, — объясняет свою задумку Усатов. — И, может, узнавать его за границей так начнут лучше — вон, мол, российский президент потопал. Сейчас похолодает — и к сезону отправлю Медведеву подарок с приветом.
Полосатый рейс сапожника Усатова
Как и надеялся Усатов, подарок президенту вызвал шквал звонков из Госдумы: “Хочу сапоги как у Путина!” — просили подхалимы. А как узнали клиенты из “верхушки” про весь репертуар сапожника и кожаных дел мастера, принялись делать заказы на все случаи жизни.
— Недавно поступил интересный заказ из администрации Кадырова, — говорит Владимир. — Известно, что у президента Чечни есть собственный зверинец. И вот подчиненные решили на день рождения Рамзана сделать подарок его любимцу тигру. Только идея эта возникла у них в последний момент, так что на всё мне дали один день: “Изготовь красивый кожаный ошейник, чтобы хозяин мог с тигром гулять”. И прислали фотографию Рамзана с братом его меньшим. А я ведь только у людей размер обуви на глаз определяю. Про тигров же мне решительно ничего не известно…
Пришлось сапожнику провести небольшое расследование, чтобы услужить президенту Чечни. Отправиться в зоопарк Волгограда и показать его директору фотографию Кадырова с его тигром. “Некрупная особь”, — оценил тот достоинства хищника и повел сапожника Усатова в полосатый рейс по своим владениям.
— Распахнул он клетку с диким животным, как две капли воды похожим на тигра Рамзана, и пригласил меня к нему в гости. Я струхнул: обматывать сантиметр вокруг шеи хищника — это вам не ступни у старушек обмерять, — вспоминает смелый сапожник. — Мои клиенты опять же обычно не показывают клыки и не шевелят хвостами. Слава Богу, все обошлось.
Чтобы ненароком не удавить тигра Кадырова, Владимир по старой сапожной привычке набавил на звериную шею парочку сантиметров. И расписал ошейник по коже витиеватыми узорами. Красиво получилось — тигр оценил. Правда-правда: по этому поводу из администрации Кадырова личную благодарность потом выражали.
— Так у меня появился новый род деятельности. Из волгоградского зоопарка мне тут же заказы поступили — сделать кожаные намордники для медведя и верблюда, чтоб последний в посетителей не плевался, — радуется Усатов. — И я теперь дверь во все клетки ногой открываю.
Пошел по головам. Волчьим
Несколько раз простой сапожник из обувного киоска приезжал в Москву и устраивал показ своих эксклюзивных коллекций. И был высоко оценен ведущими итальянскими модельерами.
— Делал я несколько заказов для американских ковбоев — я люблю шить “казаки”. Вот где можно развернуться в резьбе по коже! Правда, и стоят они дороже — до нескольких тысяч долларов. Теперь дело за Обамой, но я ему сделаю обувь, только если сам закажет.
Богатые люди у нас в стране обуваются не только чтобы ходить. Куда чаще они это делают, чтобы вписываться в интерьер.
— Например, один бизнесмен попросил меня сделать мужские кружевные черно-белые ботинки вроде балеток — для игры в бильярд, — говорит Усатов. — А один богатый дедушка, которому под старость лет бес под ребро попал, отличился оригинальностью: заказал белые ботинки на свадьбу, в которых также завещал себя и похоронить.
На охоту наши депутаты стараются надевать унты из натурального волка. И хвастаются потом, что на их изготовление пошел зверь, пристреленный ими лично.
— Я выполняю заказы, а сам смеюсь, — говорит сапожник. — Настоящий охотник никогда не наденет обувь из мертвого волка — звери за несколько километров учуют опасность.
Одно из открытий Усатова — тапки, которые выглядят на ногах так, будто на каждую ступню натянули по волчьей голове.
— Это вроде плюшевых тапочек-зайчиков, только из натуральных “отходов волка” (конечно, не из голов, а из ошметков, оставшихся при шитье лишними), — продолжает сапожник. — Многие таких теще с прозрачным намеком дарят: тут и забота, и ухмылка — мол, ослабь оскал.
А я удивилась: как при всех этих витках дизайнерской мысли нашему сапожнику удалось сохранить свою ориентацию. На московских выставках он остается самым брутальным модельером в тусовке.
— Я шью грубые мужские сапоги и ботинки, которые украшены тонкими витиеватыми узорами. И каждое мое произведение — считай, автопортрет. А эта их развращенность совсем не от таланта идет, а от того, что люди легко поддаются чужому влиянию. Мода существует для тех, у кого нет вкуса, — считает Владимир Усатов.
Редкий модельер и обычный сапожник.
Волгоград—Москва.
