Если так и дальше пойдет, дети из поселка Средняя Ахтуба Волгоградской области, где местный черный парень Жоаким Крима (в простонародье Василий) баллотируется на пост главы района, будут говорить: “Хочу быть как Обама”.
Почему продавец арбузов полез в сельскую политику и по душе ли местным жителям такой “черный пиар”, выяснял репортер “МК”.
Из центра Волгограда в Среднеахтубинский район идет речной трамвайчик, потом в поселок еще на маршрутке надо ехать. Тем не менее место считается элитным.
— На Средней Ахтубе загородные дома себе строят самые обеспеченные люди города, — рассказали мне местные журналисты. — И трудно поверить, что в главы этого райского уголка метит чернорабочий с рынка. За ним должен стоять белый человек…
Маршрутка подскакивает на ухабистой дороге, и буквально на каждом заборе или стене по пути в поселок глаз цепляет размашистую надпись: “Хавинсон — лох”. После пятой такой прокламации на торце автобусной остановки я подумала: вот это реклама. И шибко заинтересовалась, что за личность этот Хавинсон и где же он так лоханулся.
— А, это один еврей — как раз конкурент вашего негра, — усмехнулся водитель маршрутки. — Говорят, это он сам про себя написал, а потом давал местным газетам интервью, что враги обзываются. Хотя, может, и впрямь соперники обложили… Разве этих борцов за власть поймешь — все равно простых людей объегорят.
Жоаким Крима самоуверенно назначил мне встречу прямо в администрации Средней Ахтубы. Как к себе домой пригласил. Однако в здании с флагами мне не очень обрадовались…
— Где тут сидит Василий Крима?
— Да кто ж его здесь посадит?! — с порога огорошил меня председатель избиркома Виктор Сапожников. — Разве что в места не столь отдаленные, потому как слишком подозрителен этот кандидат… Да и не кандидат он никакой, пока документы не подал. Избирательная кампания стартовала 1 августа, но пока ни одна живая душа у меня не зарегистрировалась. Зато базар поднялся на всю Россию…
В интернете продублировали плакат, который долгое время висел на дороге в Среднюю Ахтубу: на нем чернокожий Василий (Жоаким) Крима в костюме с перекинутым через плечо пиджаком и надпись: “Новый глава района”.
— Но нигде не говорят о том, что за две недели до этого висел такой же плакат кандидата Сергея Тихонова: оба сделаны как под копирку, совпадала поза, одежда и фон, и даже шрифт надписи… Как это понимать? И кто из них подставной кандидат? — рассуждает председатель.
— Сапожников нас не любит и ставит под сомнение нашего чернокожего Василия Ивановича, потому что сам многим обязан нынешнему главе района Романову, — объясняет предвыборные хитросплетения пиарщик чернокожего Владимир Крицкий. — Тот баллотируется аж на третий срок, а ведь даже Путин себе такого не позволил! А плакат Сергея Тихонова, если честно, мы просто спародировали, выставив на дорогу свой — в качестве своеобразного зеркала. И именно наш Жоаким оказался как яркое пятнышко на фоне унылой автотрассы. Да и его бледнолицых соперников, пожалуй.
Только понимает ли сам продавец арбузов, какой вокруг него поднялся базар и чем ему лично за него придется отвечать?
Василий Иванович Гвинейский
Василий Иванович Крима контрастирует с белыми военными памятниками местного парка. В поселке он живет уже 12 лет, и его здесь знает каждая собака. А после появления политического плаката каждый прохожий норовит познакомиться поближе и пожать руку…
— Как ди-ла? — кричит ему на ломаном русском какой-то парень, решив, что так иностранцу будет понятней.
— Пока не родила! — выдает в ответ африканец поговорку почти без акцента, сверкая белозубой улыбкой.
Жоаким говорит, что поселок Средняя Ахтуба мало чем отличается от острова Боламы, что в Гвинее-Бисау, по уровню жизни. По улицам тоже много детей бегает, а в семье Крима их было аж пятеро.
— Наш дед Лона был королем Боламы, как у вас называют, — мэром. Только там власть передается по наследству, — говорит Жоаким. — И я бы мог тоже занять его пост, но меня с детства интересовала Россия. Каждому из внуков дед скопил начальный капитал — для обучения в колледже и институте, но со временем мы должны были работать и вернуть ему все вложенные деньги. Я уже в 14 лет начал карьеру — работал официантом в ресторане.
При этом мальчик успевал и по учебе — школу закончил с золотой медалью. А таким государство предоставляло большие возможности…
— Советские власти помогали нашим, когда в стране была революция. И я с детства видел на улицах города белых людей в советской форме, — говорит Крима. — Многие из моих знакомых уезжали учиться в Россию. Я сначала хотел быть врачом, как мама. Но потом увлекся фильмами Кусто и выбрал биологию.
Прежде чем поступить в Волгоградский педагогический университет, Жоаким должен был выучить русский язык.
— Далось мне это не так просто, ведь русский сильно отличается от португальского, английского и французского, которые приходилось учить раньше, — хвастается языковыми познаниями Жоаким. — И ведь мало научиться говорить правильно, надо потом разучиться это делать, потому что простой народ говорить совсем не умеет. Я долго не мог понять, зачем у вас мужчины, и даже некоторые женщины, связывают слова в предложении с помощью мата. Сам я умею ругаться, но лучше смолчу — вера не позволяет. Как сказал Александр Македонский: “С Афганистаном можно воевать, но нельзя его победить”. Так же и с русским матом…
А Василием Ивановичем Криму прозвала учительница по истории. В честь Чапаева: “На зачете я сначала долго молчал, как красный партизан, а потом все-таки первым сдал предмет. Так и прилепилось”.
Конечно, столкнулся Василий Иванович Крима по молодости лет и со скинхедами, но потом с некоторыми из них даже подружился: “В любом конфликте можно выбрать войну, а можно пойти на мирные переговоры. Я всегда стараюсь все урегулировать без драки”.
А в целом студенческие годы Василия Ивановича Кримы проходили бурно. Столько нового надо было освоить и попробовать. Например водку.
— Я как сделал глоток, так она у меня назад и вышла. И с тех пор этот вопрос в любой компании приходилось тоже регулировать: “Нет, мужики, это не для меня”, — демонстрирует дипломатические способности Крима. — А на фразу “ты меня уважаешь?” я всегда спрашиваю: “А вы мои принципы уважаете?”.
Не поступился чернокожий Василий Иванович своими принципами даже “для сугреву”, когда в тридцатиградусный мороз угодил в неотапливаемое общежитие: “Ту ночь я запомнил. Тем более что, когда в Волгограде ветер, мне и при минус пяти уже холодно”.
Крима начал продавать “Леди”
Трудней всего чернокожему Василию Ивановичу на русской земле пришлось с выполнением завета дедушки Лона: “Береги себя для одной женщины — своей будущей жены”. Однако из всех северных красавиц с голубыми глазами и русыми косами он выбрал сокурсницу Анаит, гордую армянку.
— Ухаживал я за ней два года, сначала она ко мне только по-дружески относилась, — вспоминает Жоаким. — Тогда я пустил в ход необычные подарки — например выписал ей из Африки настоящие орхидеи (именно эти цветы у нас — признание в любви). При встрече целовал ей руку и называл принцессой моей мечты и королевой моих дней.
И сердце Анаит дрогнуло. Правда, когда пришли знакомиться к ее родителям, у Ромео и Джульетты возникли препятствия.
— Когда папа Анаит увидел меня, он спросил у дочери: “Что это такое? Я не понимаю!” А мама так и села, потеряв дар речи, — качает головой Жоаким. — Я понял, что надо подождать, чтобы ко мне привыкли. А потом вступил в переговоры с дедушкой своей любимой, рассказал ему то, что знал из армянской истории. И семья Анаит пришла к выводу, что я человек достойный.
Тем более что, когда невеста пришла в общежитие к Жоакиму, то за столом он прикрыл ее голые коленки полотенцем.
— Я ем аккуратно, не испачкаюсь, — запротестовала Анаит.
— Да нет, этим я показываю тебе, что не претендую на твою честь до брака, — объяснил обычай Крима.
Свадьбу играли по армянско-африканским законам. И лаваш на плечо клали, и рисом головы молодых посыпали.
— Мои родители поздравили нас по телефону, — говорит Жоаким. — “Твой выбор — наш выбор, сынок” — сказали они.
Василий Иванович переехал из Волгограда в Среднюю Ахтубу к невесте, получил вид на жительство, а потом и российское гражданство. И стал подумывать о своем деле.
— Меня всегда привлекали арбузы, — говорит Крима. — В Африке их выращивают одним способом, а в Волгограде пришлось новый осваивать. Я приобрел землю, привез с родины семена африканского сорта “Леди”. Арбузы прижились, хотя вкус у них на русской земле изменился.
9-летнего сына Ритиню Крима обучает и российской, и армянской, и африканской истории. Но мальчик больше интересуется спортом — хочет играть, как Пеле.
— Из русских блюд больше всего люблю борщ, — говорит Жоаким. — Но не могу отказаться и от любимой фасоли, которую мама в детстве готовила. Вот и жену обучил ее стряпать.
И с чего бы это примерного семьянина и бахчевода потянуло в политику?
— В школе, колледже и институте я был старостой. А в Волгограде еще и возглавлял африканскую общину. Меня всегда все выбирают, — уверен в своем особом предназначении Крима. — И я, конечно, благодарен Бараку Обаме за то, что он совершил небольшую революцию — впервые западную страну возглавил человек с черной кожей. Но, если честно, я бы предпочел познакомиться с Владимиром Путиным.
“Буду пахать как негр”
Полгода назад в один прекрасный день пиарщик Владимир Крицкий ехал мимо среднеахтубинского рынка. Там он и познакомился со своим будущим подопечным кандидатом в главы района.
— Эта идея в связи с успехом Барака Обама показалась мне удачной. Крима тоже обрадовался, — говори Крицкий. — Сейчас мы вовсю готовим избирательную кампанию. Например, оформляем агитационную машину, где с одной стороны напишем: “Буду пахать как негр”, — а с другой: “Обещаю работать как человек”.
— Выходит, негр не человек, по-вашему…
— Такое только расисту может прийти в голову!
Спрашиваю Криму, что он намеревается улучшить в Средней Ахтубе. Оказывается, чернокожего депутата занимают гоголевские думы…
— Ваша беда — плохие дороги, вот их и буду выправлять.
А также газ и водопровод.
— Не у всех в Средней Ахтубе есть эти блага цивилизации, — качает головой Крима. — Поэтому надо всех га-зи-фи-ци-ро-вать и вернуть на улицы водопроводные колонки, которые почему-то недавно снесли, так и не наладив водоснабжение, — Василий Иванович вдруг выдает переиначенный припев: — А без воды, а без воды и ни туды и ни в суды… Кажется, так?
Встреча Василия Кримы в парке с журналистом для деревенских жителей настоящее шоу. До этого Средняя Ахтуба помирала со скуки, а теперь есть что бабкам обсудить на лавочках.
“Василий Иванович, а забабахаешь нам аквапарк, если за тебя проголосуем? А ночной клуб откроешь?” — обращается с просьбами молодое поколение.
“Со временем”, — дипломатично ответствует Жоаким.
Все, кто имеет избирательное право, заинтересовались политической гонкой в селе. Азартные игры по стране запретили, так мужики теперь ставки на кандидатов делают.
— Мы с другом поспорили на ящик водки — я за негра, он за нынешнего главу, так что выборы на этот раз для нас просто праздник какой-то! — сообщил мне подвыпивший мужчина на автобусной остановке.
Председатель избиркома Сапожников радуется во всей этой кутерьме только одному:
— Учитывая всеобщий интерес, в этом году мы ожидаем максимальную явку избирателей. А обычно она у нас по району ниже среднего.
Среди других сотрудников администрации ходит слух: “Это пиарщик Крицкий пытается на негра голоса у нынешнего главы оттянуть. А сам еще одного кандидата продвигает — первого замглавы Юрия Хрустова. Так что черный тут только для отвода глаз…”
И такой расчет вполне может оправдать ожидания пиарщиков. Потому что жители Средней Ахтубы выражают желание обеспечить явку на выборы только с одной целью: “Зайдем на участок — поржем! На этот раз мы хоть некоторых кандидатов в лицо можем узнать…”
Что ж, выборы в регионах давно превратились в бессмысленный балаган. Так почему бы не устроить из этого шоу, раз народ требует хлеба и зрелищ.
А Барак Обама здесь вообще ни к селу ни к городу.
Волгоград — Москва.
