Она была Правозащитником с большой буквы, ничего не боялась. Всегда шла туда, где горячо. Работа была ее жизнью.
Мужа у нее не было, они жили с дочкой, которая только в этом году закончила школу. В их квартире в Грозном часто останавливались журналисты и правозащитники, приезжавшие в командировки. Наташа всех принимала, помогала, организовывала встречи с жертвами пыток, бомбардировок, зачисток — с людьми, пострадавшими от власти. Они ей доверяли безгранично. Такие люди обычно запуганы, они с трудом идут на контакт, но Наташа как-то умела с ними разговаривать.
Многие из добытых ею материалов легли в основу статей Анны Политковской.
Людей, которым она бралась помогать, защищал адвокат Станислав Маркелов.
Аню убили первой, потом Стаса, сейчас Наташу. Невозможно видеть здесь случайное совпадение. Ведь все они занимались одним делом — выносили на свет темные дела чеченских властей.
Наташа очень хотела быть журналисткой. Когда погибла Политковская, она пыталась занять ее нишу в “Новой газете” — писать о нарушениях прав человека на Северном Кавказе. Ее редко публиковали, она из-за этого переживала.
Она принадлежала к редкому типу женщин с харизмой — энергичных, эффективных, неугомонных, с хорошим чувством юмора. Настоящий боец. По склонностям и темпераменту она могла бы быть министром социального развития — заниматься школами, больницами, квартирами для беженцев, вернувшихся в Чечню после войны. Но в правительство ее, конечно, никогда не взяли бы. Кадыров убрал ее даже с поста руководителя Общественного совета Грозного.
За платки. Кадыров ввел такое правило — всем девушкам и женщинам носить платки. Но многие студентки не хотели подчиняться. Ведь это личное дело — что носить, а что не носить. У каждой девушки есть семья, родители, которые ее воспитывают. Они объяснят, нужен платок или не нужен, и как его повязывать. Не надо президенту сюда вмешиваться.
Наташа выступала против платков и поплатилась за это должностью в Общественном совете.
Члены “Мемориала” советовали ей все бросить и уехать из Чечни. Сейчас они винят себя, что не настояли, не заставили. Но она бы все равно не уехала. Она не представляла для себя другой жизни.
