Судебно-медицинская экспертиза — это скальпель правосудия.
Инструмент, без которого невозможна сложнейшая операция по извлечению истины. Химия, биология, физика — эти дамы не носят погон, и при любом режиме Н2SO4 — это серная кислота, иного не дано.
Сразу после войны в Москве было открыто Бюро главной судебно-медицинской экспертизы МЗ РСФСР, а в 1995 году, после объединения бюро с НИИ судебной медицины, появилось государственное учреждение “Российский центр судебно-медицинской экспертизы”, главное экспертное учреждение страны.
Впервые за всю историю существования российской судебно-медицинской экспертизы в стенах центра возбуждено уголовное дело.
Дело позорное и унизительное.
Похоже, центр СМЭ приватизировали.
За два десятка лет я написала множество очерков об уникальных экспертизах и уникальных специалистах центра. Про себя я привыкла называть этих людей Созвездием Гончих Псов. Созвездие — ибо что ни человек, то громкое имя в науке, а Гончие Псы — потому что, если взяли след, непременно найдут и того, кто его оставил.
В России всего 720 специалистов по судебной биологии. И нет ни одного, кто бы не знал легендарную заведующую судебно-биологическим отделением Светлану Владимировну Гуртовую.
Профессора Павла Иванова, который провел молекулярно-генетическую экспертизу царских останков, знает весь ученый мир не только в России, но и за рубежом.
Профессор Сергей Сергеевич Абрамов не только разработал и провел компьютерное фотосовмещение в “царской” экспертизе, но и принял участие в идентификации сотен погибших в Чечне солдат.
Что ни имя — хочется взять под козырек.
Долгие годы бюро СМЭ возглавлял доктор медицинских наук, главный судебно-медицинский эксперт России Владислав Олегович Плаксин, который по двести с лишним дней в году проводил в служебных командировках: Нагорный Карабах, “Нахимов”, Чечня... В Моздокском госпитале Плаксин много месяцев подряд вскрывал сотню трупов в день. Каторга, о которой никто не знает.
Зато все знали, где проводят самые сложные экспертизы.
И знали — как проводят.
И вот в 2003 году директором центра становится Юрий Иванович Пиголкин. В Москву он приехал из Владивостока и поразил всех тем, что молниеносно превратился в член-корреспондента РАМН. В пятьдесят лет, не имея в науке имени, не поддержанный ни одним из ведущих специалистов СМЭ — не сон ли?
За всю историю отечественной судебно-медицинской экспертизы лишь два ученых удостоились такой чести: профессора А.П.Громов и М.И.Авдеев, увенчанные лавровыми венками подлинной научной славы. И третий — какой-то Пиголкин. Кто такой? И почему высокое собрание милостиво смолчало, когда он приписал себе участие в проведении экспертизы царских останков?
Став директором центра, Пиголкин первым делом избавился от двенадцати ведущих сотрудников, которые, как он догадывался, считают его самозванцем и не намерены это скрывать.
Вместе с заведующей судебно-химическим отделением Р.Р.Красновой ушли все сотрудники отделения. Пиголкина вполне устроило, что отделение просто прекратило существование — судебно-химические экспертизы центром теперь не выполняются.
На место заведующего отделом программного обеспечения судебно-медицинской экспертизы, доктора медицинских наук профессора Сергея Абрамова принят инженер-программист. А должность между тем врачебная...
Не угодил директору и заместитель по экспертной работе, доктор медицинских наук И.Гедыгушев. Видимо, слишком хорошо разбирался в экспертном деле и не трепетал перед начальством. На его место взяли доктора медицинских наук, профессора В.Клевно — не угодил и он. Не мудрено: дело в том, что своим заместителям Пиголкин не раз говорил, что экспертиза — это рутина, ну ее в болото, нужно двигать науку. Вот он и двинул, просто взял и сократил должность заместителя директора по научной работе.
Потом пришла очередь главного бухгалтера и ее заместителя, за ними избавились от Т.А.Орловой, главной медицинской сестры центра. У Орловой был крупный недостаток: она работала за троих.
Блестящую операцию провел Ю.И.Пиголкин, уволив заведующего отделом сложных экспертиз, кандидата медицинских наук А.И.Исаева. Как следует из названия отдела, там проводились самые головоломные экспертизы в России. В отличие от Пиголкина, Исаева знают все эксперты из региональных бюро. Тем и оказался плох. На его место принят А.В.Лузин, человек с интересной биографией. В столицу он приехал из Майкопа. Минздрав Адыгеи уволил Лузина с работы по статье. Согласно положению о бюро СМЭ, должность начальника такого отдела не может занимать человек, не имеющий врачебной категории. У Лузина врачебной категории нет, зато есть такой документ: “На ваш запрос отвечаем, что Лузин Александр Владимирович объявлен в розыск Майкопским городским судом за совершение преступления, предусмотренного статьей 115 УК РФ. В настоящее время в отношении него избрана мера пресечения — заключение под стражу”. Номер документа 6251, подписан федеральным судьей майкопского городского суда А.А.Герасимовым 22 апреля сего года.
Дважды на глазах у всех сотрудников Лузина забирали сотрудники милиции. Ой, да ладно. С кем не бывает. Оба раза Александр Владимирович вернулся с победой. Недавно он назначен на отсутствующую в штатном расписании должность заместителя директора по административной работе.
А в мае на должность заместителя директора по общим вопросам принят Эдуард Спартакович Хачатурян. Судя по всему, к общим вопросам относится тактика ведения боя в закрытом помещении, ибо Эдуарда Спартаковича охраняют два автоматчика. Причем выглядит это так: “Мерседес” господина Хачатуряна подъезжает к зданию центра, туда входит автоматчик, проверяет, все ли в порядке, и только после этого из машины выходит и следует к месту несения службы сам Эдуард Спартакович. Пока Хачатурян в кабинете, автоматчики находятся у его дверей. У людей, которые ничего не знают об “общих вопросах” и приехали по делу, глаза вылезают на лоб.
И что интересно: эти гладиаторы ночуют в помещении центра на Пятницкой, и автоматы ночуют вместе с ними.
Но должность заместителя директора центра СМЭ у Эдуарда Спартаковича скорей всего не основная, и занимает он ее по совместительству. Дело в том, что он является владельцем ресторана “Львиное царство”. Честно говоря, я не представляю себе, что ответит прокурор Москвы сотрудникам государственного учреждения “Российский центр судебно-медицинской экспертизы” на крик их души в виде письма, в котором есть такие строчки: “Где это было видано, чтобы по государственному учреждению, призванному обслуживать правоохранительные органы, разгуливали люди с огнестрельным оружием, охраняя заместителя директора по “АХЧ”?!”
У каждого из нас есть хобби.
Кто-то собирает фарфоровых свинок, кто-то фантики, а вот Юрий Иванович, судя по всему, увлекается деньгами. Причем увлечение захватило его с головой, иначе он воздержался бы от совершенно необъяснимых поступков. Заняв кресло директора центра, одних людей Юрий Иванович уволил, а другим от широты души назначил жалованье, совершенно не соответствующее никаким нормативным документам. От такой его удали фонд заработной платы вскоре истаял до такого состояния, что в центре не платят зарплату и отпускные. Люди стали жаловаться в Минздрав, а оттуда отвечают: мы деньги перечислили. Куда же они подевались?
Возможно, люди перестанут задавать глупые вопросы, если узнают, что осенью 2003 года и весной 2004 года директор издал несколько приказов следующего содержания: “Приказываю выплатить из средств по внебюджетному счету заработную плату за сентябрь (октябрь, февраль, март и пр.) в связи с увеличением объема работ следующим сотрудникам центра...”
На первом месте везде стоит фамилия Пиголкина: пятнадцать, двадцать, двадцать пять, пятьдесят тысяч рублей. Вторым номером, как правило, идет главный бухгалтер, потом заместитель главного бухгалтера, экономист. Упоминаются два водителя и единственный научный сотрудник — И.Н. Богомолова.
Где вкалывали эти трудяги? Какие экспертизы они провели?
Весной 2004 года в Минздрав и прокуратуру города посыпались письма сотрудников бюро СМЭ о чудесах, происходящих в головном судебно-экспертном учреждении страны. По центру поползли слухи. Больше всего (не считая зарплаты и автоматчиков) говорили о здании на улице Поликарпова.
В 1998 году центру СМЭ передали в оперативное управление пятиэтажное здание, в котором прежде было общежитие. Адрес: улица Поликарпова, 12/13, в двух шагах от станции метро “Беговая”. На фасаде в левой части здания висит табличка: “Лабораторный корпус “Государственное учреждение “Российский центр СМЭ...”. На балансе центра 4360 квадратных метров. На проведение текущего и капитального ремонта с 2000 по 2002 год Минздравом перечислено 3.534.059,67 рублей.
Одно неясно: отчего Минздрав проявляет такую отеческую заботу о помещении, в котором трудятся полтора лаборанта центра? И занимают эти полтора лаборанта две-три клетушки. А весь первый этаж арендует фирма “Дейто Моторс”.
У кого арендует?
Лично у господина Пиголкина. Поскольку ни в каких финансовых документах центра нет и следа денег за аренду помещения (как, впрочем, и тех миллионов, которые выделены на его ремонт). Вывод один: член-корреспондент Российской академии медицинских наук Юрий Иванович Пиголкин вступил с владельцем магазина автозапчастей “Дейто Моторс” в контакт более тесный, чем предусматривает его служебное положение.
И точно. 1 апреля 2004 года сотрудники УБЭП ГУВД г. Москвы совместно с ОБЭП ВАО задержали человека, который получил от владельца магазина деньги за аренду помещения. Деньги эти человек должен был передать Пиголкину.
Вот какое письмо получил 14 июля заместитель министра здравоохранения и социального развития РФ В.И.Стародубов из Преображенской межрайонной прокуратуры:
“23 июня 2004 года Преображенской межрайонной прокуратурой г. Москвы было возбуждено уголовное дело в отношении директора ГУ “Российский центр судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения РФ” Пиголкина Ю.И. по ст. 285 ч. 1 УК РФ.
Предварительным следствием установлено, что... Пиголкин Юрий Иванович, являясь должностным лицом, использовал свои служебные полномочия вопреки интересам службы, предоставив помещение, расположенное на первом этаже здания по адресу: Москва, ул. Поликарпова, д. 12/13, находящегося в ведении Государственного учреждения “Российский центр СМЭ Министерства здравоохранения РФ”, под магазин автозапчастей ООО “Дейто Моторс” без оформления соответствующих документов из корыстной заинтересованности, предполагая получить от учредителя ООО “Дейто Моторс” Семенова А.В., через посредника денежные средства в размере две тысячи долларов США.
Следователь Преображенской прокуратуры
г. Москвы юрист 3-го класса В.В.Руденко”.
Говорят, теплые отношения с владельцем магазина омрачились после того, как Юрий Иванович огорчил господина Семенова сообщением о повышении арендной платы: вместо двух тысяч долларов он решил получить десять. Логично: десять в пять раз больше. Разговор академика Пиголкина с бизнесменом Семеновым, судя по всему, был записан на видеопленку, иначе откуда взяться слухам о том, что во время этого разговора академик сквернословил, как настоящий блатной? Сотрудники центра видели эту запись по телевидению — и все затихло. Автоматчики, отсутствие зарплаты, изгнание неугодных, торговля помещением на улице Поликарпова — все смешалось в одну кучу, люди ничего не понимают, пишут в Минздрав и в прокуратуру, никто не отвечает, и мрак сгущается. Тем временем Пиголкин лег в больницу и, находясь на больничном, активно руководит работой центра: кого-то увольняет, кого-то переводит на другую должность... Работы много: ведь на Пятницкой тоже есть первый этаж, и там тоже, говорят, что-то сдается “вчерную”.
Странная история, не правда ли?
Вопросов больше, чем ответов.
Почему Пиголкин, если он ни в чем не виноват, уже полтора месяца уклоняется от допроса, скрываясь в больнице? Мениск Юрию Ивановичу прооперировали давно, он в сознании, контактен. За чем дело стало?
Почему в Минздраве понятия не имеют о том, что помещение центра используется не по назначению?
Почему позволили выгнать лучших в России специалистов?
Как это получилось, что на должность первого лица в ведущем государственном экспертном учреждении попал человек с более чем неблагополучной репутацией?
Почему на время следствия его не отстранили от работы?
Я не сомневаюсь в том, что Преображенская межрайонная прокуратура испытывает давление сверху, не зря ведь Юрий Иванович кстати и некстати говорит о том, что у него везде есть свои люди и голыми руками его не возьмешь. Ручная экспертиза иной раз дороже нефти и бриллиантов чистой воды, а тех, кто этого не понимает, давно выставили из центра. Стало быть, Юрию Ивановичу понемножку помогают. И, выходит, все мои вопросы в лучшем случае смешны. Просто иногда ужасно хочется помечтать о том времени, когда всех нас перестанут держать за баранов, навязывая в руководители академиков мухлежных наук...
Эх, бедный посредник, которого мудрый Пиголкин использовал для передвижения денег в нужном направлении. Вот кто влип так влип, ему вряд ли кто-нибудь бросится помогать... Дурилка картонная.
Да, забыла сказать. Пиголкин собирался открыть при центре республиканский морг на две тысячи трупов. Идея была хороша до потери сознания, но не дали голубю взмыть под облака. А что? Россия “вскрывает” более девятисот тысяч трупов ежегодно, тут у нас прочное первое место. А 48% всех смертей в стране — скоропостижные. И часто умирают люди, которым бы жить да жить, и, говорят, старики стали падать с балконов и вываливаться из окон, особенно одинокие владельцы квартир.
Мать несколько лет искала пропавшего в Чечне сына-солдата. Всю Чечню прошла шаг за шагом, была в плену, чудом уцелела. И, оказывается, много раз ходила мимо трупа сына, да не знала: привезли его в Ростов под другой фамилией. Парня похоронили, потом выкопали. И Сергей Сергеевич Абрамов в этом истерзанном прахе нашел пломбу, которую незадолго до ухода в армию поставили молодому человеку на передний зуб. Компьютерное фотосовмещение подтвердило, что его догадка верна. Такое материнское счастье: повезло, что в могиле твой сын, а не чужой. Эту и еще много таких историй рассказал мне Сергей Сергеевич на даче, куда привело меня нестерпимое желание увидеть человека, который любит эту работу просто так, потому что любит.
Смешная оказалась дача: шесть соток, посреди крошечный деревянный домик, а посреди домика — ноутбук, в котором чья-то судьба стоит перед Абрамовым навытяжку. Судьба не продается. А экспертиза?
— Вот именно, — говорит Абрамов и насмешливо обводит взглядом свои игрушечные владения. — Вот именно...
P.S. К моменту подписания номера редакции стало известно что Юрию Пиголкину наконец-то предъявлено обвинение.
