Тогда она надеялась, что очень скоро вернется домой.
Вчера она позвонила случайно, говорит, что набрала не тот номер. Но, раз уж так произошло, я заодно расспросила, как устроилась жизнь женщины на новом месте и как ее самочувствие.
«Живем на квартирах у друзей, в общем, тяжело и трудно. Сколько нам еще так, я не знаю. Мы не в самом Курске остановились, в районе. Недавно съездили в областной центр, думали, попытаться устроиться в ПВР, нельзя же все время на знакомых рассчитывать, но там своего народу хватает и у многих ситуация еще хуже, чем у нас. Там и больные, и старые, и лежачие, и дети маленькие.
— Скажите, а что по поводу сертификатов на новое жилье?
— Все зависит от площади дома, который потеряли, 1 квадратный метр стоит 8700. У меня выходит сумма в семь миллионов примерно. Кто-то вроде бы получил, но в основном сказали, что пока денег нет. Ждём.
— Так вы вообще без денег живете?
— Ну почему? Сперва дали 10 тысяч, потом 15 тысяч. А совсем на днях еще 150 тысяч за все потерянное имущество. Конечно, это лучше, чем ничего. Мы же уехали налегке, нам сказали, что это максимум на три дня, а скоро два месяца исполнится. Моя приятельница недавно перебралась в Москву к дочке, та у вас работает и сама снимает с семьей, но у меня такой возможности нет. Я, слава богу, на своих ногах и пенсию получаю, муж тоже. Но чтобы снять квартиру в Курске, пенсии не хватит, однушки доходят в цене до 40 тысяч, так и их расхватали.
— Теплая одежда есть? Обувь?
— Слава богу, это все есть. Привезли вещи из гуманитарки и покушать есть что, за это большое спасибо.
— А дом ваш уцелел, не знаете?
— Вроде бы однажды в репортаже мельком показали, что мой стоит. Но окна разбиты и все из него вытащено, как так можно? Я специально ключи в дверях оставляла, чтобы дом не трогали… Может, ошиблась? В селе у нас украинцев нет, но ВСУ по нему бьют. Мне кажется, что у нас еще и не так все плохо, а вот когда зашли ВСУ в соседнее Коренево, потом такие вещи рассказывают страшные, что там творится, сама по телевизору слышала… Дай бог, вернусь в свой дом и он меня дождется. Дай бог, до зимы бы вернуться. Не представляю, как я здесь проживу.
— В вашем селе остался кто-то из жителей?
— Несколько человек оставались. Живут без света и воды. Дозвониться им тоже нельзя. Когда мы эвакуировались, спрашивали: как же вы тут? Одна соседка мне так сказала: «За скотиной ухаживать надо. Курей перерезать». Какие куры... А потом с ними куда? Холодильники-то тоже не работают. Вот не знаю, как она теперь, со своими курями, может, смогла выбраться…
