В Минпросвете сообщают, что сделали такую рекомендацию не с бухты-барахты, а после «исследования в образовательных организациях», проведенного в 17 регионах страны. В ходе изысканий выяснилось, что в школьном классе или в детской группе, где не владеющих русским более 3 человек, «педагоги фиксируют недостаточность временных и прочих ресурсов» и это негативно отражается на успеваемости.
В документе, который уже принят в школах как руководство к действию, указано, что проблемы возникают «при слабом владении русским языком, особенно в сочетании с выраженными иными особыми образовательными потребностями» со стороны детей мигрантов. То есть, как попросту говорят иные госдеятели, когда «таких» детей много, «они кучкуются и собираются в группы». Интересно также, что в этом же абзаце сложности обучения детей мигрантов сравниваются с «обучением ребенка с ограниченными возможностями здоровья» в инклюзивных классах.
Интересно, что на этот пассаж уже отреагировали учителя, причем скептически. «Рекомендовано по норме 3 ребенка с ОВЗ в классе, а у нас 9, вот и с инофонами (не говорящими по-русски учениками – авт.) то же будет», – пишут в педагогических пабликах.
Впрочем, рекомендация есть рекомендация. В письме подчеркивается, что норма с 3 плохо говорящими иностранцами на весь класс «может быть рассмотрена как ориентировочная». Еще там есть нечто вроде призыва не создавать отдельные «мигрантские» классы: «В целом при распределении детей иностранных граждан по группам (классам) в рамках одной параллели необходимо стремиться к их максимально равному количеству». То есть дробить, а не собирать вместе.
Ранее в Госдуме неоднократно говорили о сложностях обучения не говорящих по-русски детей мигрантов в обычных школах. Первый зампред думского комитета по просвещению Яна Лантратова выдвигала инициативу, согласно которой доля детей, не владеющих русским языком, в каждом классе не должна превышать 10% (как раз 2-4 человека и получается).
Группа депутатов во главе с Ярославом Ниловым на днях внесла законопроект, согласно которому обучение детей мигрантов станет платным на уровнях начального, основного и среднего образования. То есть 1-4 классы, 5-9 классы и средне-профессиональное образование (колледжи, техникумы, училища).
В пояснительной записке сказано, что доля обучающихся детей мигрантов в школах «некоторых регионов» достигает 40%. Мол, мест не хватает, дети граждан РФ учатся в две, а кое-то - в три смены. Масса не говорящих по-русски детей «тормозят учебный процесс и отвлекает учителя». Поэтому депутаты призвали изменить образовательное законодательство и перевести обучение детей мигрантов «полностью на коммерческую основу».
Еще раньше в парламент внесли законопроект о запрете для «низкоквалифицированных рабочих»-иностранцев ввозить кого-то в РФ «на основании кровного родства». Фактически речь о запрете въезда в РФ жен и детей мигрантов.
- Тут вопрос принципиальный - учить или не учить, разрешать или не разрешать, – говорит социальный психолог Валерий Раушинский. – Я выступаю за то, чтобы учить и разрешать, несмотря на многочисленные сложности. Хотя в мировой практике представлены обе модели по приему и адаптации мигрантов. И есть, например, опыт ОАЭ, где никакого обучения за счет принимающей стороны нет. И чаще всего детей и семьи вместе со специалистом нет, люди туда приезжают только работать.
Но в наших реалиях мигранты просто не смогут ничего оплачивать, да и не захотят. А, извините за банальность, ученье – свет, и просвещение суть культурная адаптация. И я резко против запрета на въезд семей. Мы знаем на практике: присутствие детей, женщин, старших родственников смягчает религиозный фанатизм. Если запретят въезд женам, число изнасилований и других правонарушений с участием трудовых мигрантов станет больше.
Другое дело, что необходимо срочно создавать систему приема и обучения. Курсы русского языка, этики, отдельные учебные заведения или центры – понятно, что это невозможно сделать в обычной школе. Что касается именно языка, должно вестись преподавание русского как иностранного. Востоковеды очень нужны, люди, хорошо понимающие специфику. И это же у нас было, до сих пор русские школы успешно работают в Киргизии, странах Средней Азии. Но все, конечно, упирается в финансирование.
Есть вероятность, что какие-то подвижки, в том числе в части школьного образования со слабо говорящими или нерусскоговорящими детьми, произойдут после 24 сентября. На эту дату запланировано расширенное совещание по вопросам миграционного законодательства с участием президента. Анонсируют серьезные изменения, вплоть до создания отдельного ведомства «по делам мигрантов». Участники совещания отмечают, что проблема назрела, в России нарастает «вал мигрантофобии». Что отражается, в том числе, и на детях. И сложности совместного обучения в школах также необходимо разрешать.
