В детстве маленький Вова мечтал стать инженером, увлекался живописью, занимался музыкой. Но однажды на улице его с товарищами отлупила местная ленинградская шпана. Да так сильно, что будущий мастер решил стать сильным и спортивным. И записался в секцию бокса: «Нас, еврейских мальчишек, постоянно колотила компания хулиганов, собиравшаяся обычно на углу возле школы. Скрипки разбивались в щепки. Естественно, что в один прекрасный день мне это надоело. И через три месяца, когда мы снова лицом к лицу столкнулись с вражеской компанией, я аккуратно положил свою скрипочку на землю и первый раз в жизни ответил наконец так, как следовало. Сказались занятия боксом».
С тех пор музыкант практически ежедневно оттачивал свое спортивное мастерство на ринге. По его словам, своей любовью к боксу он обязан физруку, который в свое время на вопрос: «Что делать, когда тебя бьют?» — ответил просто и по-мужски: «Сдачи давать».
Одно время, по признанию Владимира Теодоровича, он метался между музыкой и боксом. И между делом научился бить хук и апперкот, если необходимо было встать на чью-то защиту. И даже наплевал на первую заповедь музыканта — береги руки как зеницу ока. Отлично научившись перевязывать в боксе руки так, что за всю свою «карьеру» выбил себе палец всего лишь один раз. И то не в бою, а на простой тренировке.
Тот случай Спиваков вспоминает шутя: «Друг нашего физрука, к которому я пришел, так сказать, по протекции, надел мне перчатки, поставил — и давай по мне лупить, как по груше. Он меня как следует нокаутировал и сказал: «Приходи завтра». А я призадумался: а надо ли?! пэтэушники и то так не дубасят. Но собрал всю свою волю в кулак и пошел. Несколько раз мне прилетало на тренировках, и я приходил в школу с синяками под глазами. Вдобавок мне прикладывали в зале спиртовые примочки, а в интернате Центральной музыкальной школы подозревали, что я крепко выпиваю по ночам».
Уроки спорта для музыканта даром не прошли. В свои интеллигентные 80 у маэстро за плечами второй разряд по боксу. Прозанимавшись еще несколько лет, Владимир Теодорович повесит перчатки на гвоздь — музыка победит.
Но в своих многочисленных интервью он всегда будет отдавать должное боксу: за дисциплину, характер, уверенность в своих силах. И именно этот вид спорта придет на помощь Спивакову спустя много лет на гастролях.
Ночь. Париж. После концерта и вкусного ужина в гостях у Мстислава Ростроповича Владимир Теодорович возвращался с супругой в гостиницу. И вдруг откуда ни возьмись на пару напали уличные грабители. Дальше — как в кино. Сбив с ног Спивакова, хулиганы попытались применить силу и отобрать скрипку. Но, как говорится, не на того нарвались. Ловкими и сильными боксерскими движениями музыкант разметал бандитов по сторонам. И был таков.
В другой раз Спиваков «размялся» в салоне самолета, на котором должен был лететь с «Виртуозами Москвы» в Рио-де-Жанейро. Подвыпивший пассажир — на этот раз француз — накинулся на мирно сидящего мужчину и начал его выгонять с места. Попало и женщине, кормившей рядом грудного ребенка. Спиваков отозвался на чужую беду — сделал культурно замечание, но не подействовало. Пришлось снова вспомнить азы бокса: «Когда детина немалых размеров поднялся во весь рост, я понял, что если он даст сдачи — я труп! Выхода не было, и я ему врезал».
Юбиляр и сегодня «боксирует», но только дистанционно, болея за наших спортсменов по телевизору. «Ринг и бокс уже давно в прошлом. Возраст уже не тот». И признается, что жизнь похожа на мороженое с гвоздем: сначала ее много и она сладка, а потом она тает на языке, а где-то в конце припасен гвоздь, и если его зазеваешь — разрежешь язык, раскровишь рот и подавишься металлическим вкусом.
