Как показывает проведенный независимой организацией мониторинг, только в 13% вузов в обучении используют цифровой продукт отечественного производства, и то «преимущественно». К перестроившимся можно отнести наши технические флагманы, МИФИ и «Бауманку», ВМК МГУ, ИТМО, ВШЭ... Конечно, у этих вузов высокие финансовые возможности. Кроме того, на МВТУ санкции были наложены аж в 2020 году.
- Да, у нас много отечественного ПО, даже у преподавателей в компьютерах вместе американского софта установлен отечественный Linux, — рассказывает студентка 3-го курса специалитета, Екатерина. — Но еще не у всех установлено, работа идет. И, может, не все хотят. Говорят, что не только вся «операционка», но и микросхемы, процессоры у нас российские. Дома мы, студенты, пользуемся своими компьютерами как хотим. У меня американская ОС, всем известная. Пока лицензированная версия работает.
Если вспомнить 2022-2023 годы, то было много «шапкозакидательства»: наши программеры лучшие в мире, что, не напишем свое?... Но даже с появлением Единого реестра российского ПО перехода на «все российское» не наблюдается. В вузах обычно указывают на высокую стоимость отечественных программ и комплектующих: тот же контроллер (связующее устройство между компьютером и другим устройством, обычно представлен микросхемой) тянет на 10-60 тысяч, а китайский в 3 раза дешевле.
А еще отечественные разработки разрозненны, тогда как заокеанские интегрированны даже у разных производителей, или «используют систему «единого окна». Кроме того, надо признать, что программистам интереснее и выгоднее писать игровые программы, а не те, что предназначены для обучения. Вот и выходит, что 66% респондентов опроса в вузах охарактеризовали свою зависимость от импортного ПО как среднюю. А 24% сказали, что не откажутся от импортного продукта «в среднесрочной перспективе».
Какую-то скидку можно сделать и на силу привычки — с другой операционной системой нужно переучиваться. Среди прочих причин не быстрого не перехода на «родную цифру» называют принципиальную сложность разработки аналогов ПО «для математического моделирования, среды для программирования микроконтроллеров и других электронных компонентов и устройств».
Другие «сложности перехода» наблюдаются в системах, применяющих «множественные данные с ИИ» и их обработку. Или продукт для управления систем автоматического проектирования (САПР), связанных со станками с ЧПУ, автоматизированным производством. Вообще там, где обучение связано с производством, переход на отечественное идет туго, потому что предприятия продолжают использовать зарубежный цифровой продукт.
- Если отталкиваться от разработок «с нуля», чтобы они появились, это должно быть выгодно, - говорит программист Иван Березин. — Да и 2-4 года мало, фотошоп, например, уже лет 30 как развивается. Вообще, что-то глобальное в области ПО развивают крупные миллиардные международные компании, по приказу сверху такое не повторить. С другой стороны, у нас уже есть свои соцсети, навигатор, свои сервисы такси, доставки. Аналог онлайн-офиса есть у Яндекса, как и аналог облачной корпоративной среды.
Также существует понятие «ПО с открытым кодом», наднациональное. Это такой сайт, на который каждый может зайти и скачать исходник, доработать для своих нужд. И такого ПО становится все больше, уже не только отдельные энтузиасты держат такие серверы. Но и компании, и даже корпорации включились. ПО с открытым кодом принципиально бесплатные, и там много всего дублирующего лицензированный продукт. Честно говоря, при переходе на отечественную «цифру» просто нет системы, не просматривается четкого плана. Многих устраивает то, что есть, включая «пиратские копии». Мировое сообщество ориентируется на одни и те же инструменты, и на таких серверах есть куча полезного материала и готовых решений.
