Как рассказала Настя, это она пригласила певца поехать вместе.
— Я очень люблю банное искусство, и поэтому я пригласила Прохора в банный комплекс. Это было действительно приятное романтическое путешествие. Мы поехали на ретрит (духовные практики. — Прим. авт.), он длился 15 часов, мы были с ночевкой.
— Я слышала о ретрите, который познают наши соотечественники где-нибудь на Гоа, а какой может быть ретрит в бане?
— Это был целый ритуал, который мы с самых первых минут начали на позитиве. Мы столько смеялись! Просто Прохор такой человек: с ним всегда легко, радостно и приятно, в отличие от Никиты Джигурды, с которым всегда как на пороховой бочке и не знаешь, что он выкинет и какой хайп устроит. С Прохором всегда позитивно, смешно, не пошло. Ретрит представлял собой целый ритуал с использованием старорусских традиций. Началось все с бросания в печь полена и загадывания желаний — в этом месте силы есть такая традиция. Нас окуривали осиновыми палочками с благовониями, которые очищают энергию. Ну а первое, с чего начал свое пребывание Прохор, он начал есть баранки, которые увидел на столе. Просто он любит покушать, а я, наоборот, ничего не ела практически. Мы также познакомились с музыкантами. Они играли на бубне, ксилофоне, на какой-то длинной трубе и других этнических инструментах. Затем мы повалялись на сеновале. Прохор сказал, что хочет пятерых детей, я сказала, что столько не осилю. Тогда он ответил: «Ну, хотя бы троих».
— А баня-то была в банном комплексе?
— Конечно! Я парилась в бане под психорелаксационные звуки бубна. Девушка по имени Анастасия обмахивала меня и веером, и веником. Был очень интересный пар, пилинг и скраб из горного меда, молотых трав и стружки какого-то растения. После этого мы с Прохором поменялись местами, и уже ему делали массаж, который длился около двух часов, и тоже под звуки бубна.
— Вы дома после сауны обычно всегда потом окунаетесь в купель. А тут была купель?
— Конечно. Одна с ледяной водой — это прям моя стихия, а вторая была очень интересно устроена: одна ее часть подогревалась печкой. И получалось, что ноги находились в прохладе, а тело — в теплой воде с разными травами, где был еще нарезан грейпфрут. И я реально ела эти кусочки грейпфрута из купели. В итоге парились мы до двух часов ночи.
— А вы, кроме грейпфрута, за время ретрита вообще ничего не ели?
— Нас угостили ухой, я ее все-таки похлебала, а Прохор на всю избушку начал кричать: «Люди, наконец-то Настя поела!»
— Где вы провели ночь?
— Для сна нам предоставили маленькую экоизбушку с русской печкой. Печку для нас затопили, расстелили на ней матрас с постеленным бельем. Но мы в итоге предпочли спать в спальне, хотя под утро Прохор поспал часок на печке, сказал, что было бы странно не воспользоваться такой возможностью. Я переживала, что он не поместится, потому что у него рост под два метра. Я с ним всегда рядом чувствую себя прекрасно, потому что мы красивая пара, и рядом с таким высоким мужчиной можно себя чувствовать гармонично даже на каблуках.
— То есть спали вы вместе?
— Ну конечно: Прохор — мой друг, которому можно доверять. Наша спаленка была очень миниатюрная. Потолок и стены были задекорированы вениками. В основном это эвкалипт. Вообще, выглядело все очень красиво. Мы легли в постель и долго еще разговаривали. Мы были такие умиротворенные, наполненные энергетикой. Я читала Прохору стихи, а потом мы так мило поспали. А утром мы позавтракали и поиграли с козочками, после чего Прохор отвез меня на репетицию...
