- Вы про меня плохо пишете, я всё мониторю, - неожиданно начал разговор Виталий Бородин.
- Это что касается доносов. Сейчас я хочу спросить об угрозах, которые поступают в ваш адрес. И про проколотые колеса. Нашли преступников?
- Данным вопросом занимаются сотрудники правоохранительных органов. Идут розыскные работы, смотрят камеры. От меня тут ничего не зависит.
- Вы сказали, что угрозы поступают вам уже полгода, почему только сейчас рассказали об этом?
- Пока мы работали на прием, собирали информацию...
- Теперь вынуждены взять охрану?
- Приходится заботиться о своей безопасности. Мне отправляют голосовые сообщения, что придут ночью, убьют меня в постели вместе с женой. Это нормально? Пишут, что я следующий проект, как Татарский и Дугина. Вот такие угрозы идут. Звонившие представляются сотрудниками ГУР Украины.
- Думаете, это звонки с Украины, а не из России? Вы же боретесь с иноагентами.
- Я пять лет проработал оперативником. У меня есть допуск к разной информации. Понимаю, о чем идет речь. И правоохранительные органы понимают. Если бы мне поступали угрозы из России, мы бы давно всех установили и задержали. Это вам как журналисту легко написать заголовок и назвать кого-то доносчиком, а мы понимаем, с чем столкнулись. Когда я еду на машине, и мне называют место моей локации, это уже не смешно. Представьте, вы написали про меня статью, и вам потом какой-нибудь возбужденный человек отправил голосовое сообщение с угрозами. Вам понравится?
- Вам страшно?
- Я человек военный, у меня за плечами военное училище, я к таким вещам отношусь философски, настроен нормально. Если что-то должно произойти, значит, произойдет, не поможет никакая охрана. А вот моя семья переживает.
- Люди в таком случае меняют квартиры. Не планировали переехать куда-то на время?
- Убегать я никуда не собираюсь.
- К телефону тоже подходите.
- Ваш телефон у меня забит в контактах.
Признаюсь, на этот раз тему доносов я не собиралась поднимать. Бородин начал сам.
- Вот вы говорите про доносчиков, я еще раз объясню разницу. В нашей команде собрались бывшие силовики, бывшие работники спецслужб, следственных органов. Мы фильтруем, что и куда пишем. Заявления оформляем на юридическом языке. Если взять обращение доносчиков, то они несут отсебятину, непонятно что.
- Вам не кажется, что на такие вещи должны реагировать не общественники, а правоохранительные органы?
- У правоохранительных органов есть чем заниматься. У них каждый день – убийства, вымогательства, грабежи. На такие вещи они бы не обратили внимания, потому что есть дела поважнее, нужно помочь тем, кто рядом. Иногда у правоохранителей замыливается взгляд, им не до иноагентов. Поэтому приходится реагировать общественникам. Если об этом молчать, то никто не узнает. Ну промелькнули где-то высказывания иноагента, а на другой день об этом забыли, потому что есть другие инфоповоды. А мы напоминаем.
