- Я очень много с ним общался, мы пересекались на концертах, на съемках, он работал у меня на студии. Я достаточно часто его видел, в месяц раза три-четыре. Честно говоря, мне с трудом верится в то, что случилось, потому что более позитивного, яркого человека я не знаю.
- Вы не замечали каких-то депрессивных нот в его настроении?
- Нет, никогда я не видел его в плохом настроении, он наоборот всегда поддерживал всех вокруг, был компанейским человеком, дружелюбным, со светлой душой - был человеком редких качеств. Такой рубаха-парень, очень открытый. И мне трудно поверить в то, что я сейчас прочитал о случившемся. Он также был в прекрасной физической форме, у него в последнее время наблюдался рост в карьере.
- То есть, нельзя сказать, что на случившееся могли повлиять профессиональные неудачи?
- Как можно жаловаться на карьеру, если ты как минимум пять раз в месяц поешь в Кремле, ведешь на федеральном канале программы? Ему не на что было жаловаться в смысле профессионального роста — он был одним из самых ярких оперных артистов, которые снимались на многих каналах, у него были концерты. Как мне кажется, с точки зрения творческого роста он был одним из ведущих артистов.
- В Сети появились слухи о якобы каких-то семейных проблемах, он что-то говорил об этом?
- Нет, никогда. Но он много говорил о детях — у него их двое. Он очень любил своих детей. Случившееся с ним - это, конечно, огромное несчастье, я соболезную его семье.
