Менялись камеры, где он сидел. Менялось и его отношение к происходящему (в начале ждал освобождения «с минуты на минуты», а потом пришло смирение). Больше всего ему повезло (если вообще можно говорит о везении для сидельцев «Лефортово») с сокамерником — много лет он сидит вместе с экс-губернатором Хабаровского края Сергеем Фургалом.
О том, что с ним происходило с Абызовым — в материале обозревателя «МК», которая, являясь членом ОНК Москвы, не раз навещала его.
Высокопоставленными сидельцами «Лефортово» точно не удивишь. Так что «заселение» в изолятор в марте 2019 года экс-министра Открытого правительства Михаила Абызова прошло довольно тихо. Сам он, казалось, воспринял происходящее как ошибку и был уверен: вот-вот разберутся и его отпустят. Поговаривали, что это связано с тем, будто в Россию он приехал под гарантии уважаемых людей – якобы до ареста Абызов жил в Европе. Сотрудников ФСБ, которые его задерживали, он даже похвалил за то, что сделали это корректно.
На первой встрече с правозащитниками (она состоялась еще в ИВС) Абызов просил, чтобы на суд пришел Уполномоченный по защите прав предпринимателей Борис Титов. На второй (уже в «Лефортово») очень рассчитывал, что к нему как можно скорее попадут адвокаты, дадут сделать звонки близким. Но защитника пустили только через пару недель, а звонки следователь разрешил спустя почти два года.
«Лефортово» на всех действует по-разному. На кого-то «отрезвляюще» - даже самые высокопоставленные персоны с большими связями через несколько дней тотальной изоляции (говорят, это специальная методика) начинают терять надежду. А кто-то до последнего верит — сейчас откроется дверь камеры со словами: «Произошла ошибка». Как подействовал СИЗО на Абызова, однозначно сказать сложно. Дело в том, что он, казалось, скрывал свои чувства (на голову натягивал капюшон). На его лице можно было прочитать много чего - и недоумение, и возмущение, и смирение. Но спустя два месяца в «Лефортово» он как будто свыкся со своей участью. По крайней мере уже в мае он демонстрировал полную удовлетворенность ситуацией. Говорил: «А кому тут плохо? Не знаю таких. Может, в первое время, но потом быт налаживается. Все тут достойно. Сотрудники уважительные, спешат помочь. Все супер». Рассказал он тогда с серьезным видом, что вообще «Лефортово» — уровень отеля четыре звезды с плюсом. «Правильное питание по режиму. Спорт два раза в день: один на прогулочном дворике, второй — в камере. Кто сказал, что места тут мало? Хватает! Йогой и не только можно заниматься между кроватями. Есть и культурный досуг - чтение книг и просмотр телевизора (20 каналов показывает)».
В тот период Абызов сидел в камере с экс-зампредом крымского комитета конкурентной политики Ярославом Сливкой. Они вместе готовили полезные салаты (из продуктов, которые им передавали) и даже собирались написать кулинарную книгу под шуточным названием «Кухня для заключенных в условиях стесненных». Надо сказать, что оба иронизировали — мол, книга выйдет раньше, чем они освободятся. Впрочем, идея с книгой была, судя по всему, заброшена. Но готовили они действительно со смаком. В один из приходов правозащитников Абызов чистил чеснок и лук, которыми на воле себя не особо побалуешь из-за специфического запаха, но в «Лефортово» можно и даже нужно (убивает микробы, повышает иммунитет). Выглядел бодро и почти весело.
Но в другие наши визиты настроение у него было уже не такое оптимистичное, что вероятно, связано с тем, как развивалось его уголовное дело.
Через четыре месяца с момента ареста Абызова было не узнать. Он стал похож на аксакала, отпустил бороду. Помню, мы поинтересовались тогда что случилось — не выдают бритвенные станки? Но решение не бриться Абызов объяснил... «внутренним желанием перемен».
Вскоре у него начались проблемы со здоровьем - он обращался в медчасть «Лефортово», чтобы там нашли причину неврологического заболевания, которое дало осложнениями на опорно-двигательную систему (диагноз экс-министр озвучил в суде на очередном избрании меры пресечения). Тюремные эскулапы, по его словам, не особенно помогли.
Взбодрился он весной 2020-го, когда была намечена его свадьба. Вообще арестанты этого СИЗО не часто женятся (3-4 бракосочетания в год). Следователь сначала тянул с разрешением на церемонию, но потом все-таки дал. Однако коронавирус едва все не испортил — были введены карантинные меры. И все-таки руководство «Лефортово» дало добро. Но потом церемонию чуть не сорвали суд и конвой - в день бракосочетания Абызов был доставлен из суда в СИЗО очень поздно вечером. Невеста – стюардесса Валентина Григорьева - и сотрудница ЗАГС дождались. Но церемония была быстрой, молодоженам даже не дали поцеловаться — все-таки карантин.
Летом 2020 года Абызова поместили в одну камеру с Сергеем Фургалом. Тогда ходить по камерам правозащитникам запретили, заключенных выводили в комнату свидания на разговор. Абызов выйти к членам ОНК отказался, а Фургал согласился и сказал пару слову про соседа: «У нас с ним нормальные отношения. Я кофе пью, он чай. Но часто вместе завтракаем или обедаем. Один читает, другой телевизор смотрит». Вообще сокамерников меняют в «Лефортово» часто, и никто не мог предположить, что Абызов так и останется с Фургалом. Но они на это не жаловались, делились друг с другом книгами, которые Фургалу прислали более 200 жителей Хабаровска. А спустя три года Абызов и Фургал стали рекордсменами СИЗО по совместному проживанию. Почему так произошло? Возможно, потому что их ситуация чем-то схожа. И у Фургала, и у Абызова были высокопоставленные заступники, они изначально согласились занять высокие посты под их гарантии. Ну а потом случилось то, что случилось...
Абызову еще минимум год придется провести в «Лефортово» - наверняка он подаст апелляцию, ее рассмотрение займет немало времени. Ну а потом экс-министра Открытого правительства этапируют в колонию наподобие той, где сидел экс-министр экономики Алексей Улюкаев. А может быть даже прямо туда — речь об ИК № 1 в Тверской области. Советы Улюкаева Абызову ох как бы пригодились. А тот, кстати, написал серьезную работу на тему состояние современной пенитенциарной системы.
