«Там погибают наши пацаны»
Дождливый осенний день, небо настолько затянули тучи, что даже воздух кажется тяжелым. Холод пронизывает с головы до ног, но Илья улыбается: ведь он дома, он вернулся с передовой и знает, что нужно радоваться каждому дню.
Парень ушел добровольцем на фронт в июне 2022 года. Срочную службу не проходил, но отсутствие опыта его нисколько не пугало: «Там погибают наши пацаны, мне было жалко детей, я хотел помочь Донбассу. Если так будет думать каждый, то мы точно одержим победу».
Близкие, провожая Илью, верили в него и знали: если он принял решение, значит, отговорить уже не получится. «Мы много смеялись и шутили в день моего отъезда; это и было нужно, я ехал с четкой установкой, что от меня на фронте будет польза», — вспоминает боец.
Шиловец сначала попал в расположение воинской части, потом месяц учебки, а после отправился уже в зону СВО. Сначала на четвертую линию обороны, а через неделю — уже на передовую. Артиллерия и авиация обрабатывают передний край противника, а потом уже разведывательная штурмовая рота идет брать позиции противника. В ней Илья и начал свой военный путь.
«Паникующие умирают первыми»
Илья не из тех, кого легко напугать. С детства отличался отчаянными поступками, твердыми решениями и способностью выходить из самых сложных ситуаций. Все это пригодилось в боевых условиях, где жизнь может оборваться в любую минуту.
«Когда приехал, боялся каждого свиста. Попадая в зону боевых действий, понимаешь, что здесь совсем другой мир, и ты теряешься. При боестолкновениях и штурме ты осознаешь, что могут ранить или убить, возникает чувство страха, но это не самое плохое. Главное — не поддаваться панике, потому что паникующие люди умирают первыми. Паника к тому же заразительна, от одного человека может пойти и распространиться на всё подразделение, а это глупо и эгоистично, поэтому собираешь волю в кулак и выполняешь задачу».
«Вера спасла меня»
Многие часто спрашивают Илью, что придает сил на передовой и заставляет идти в бой? Боец без капли сомнений и противоречий отвечает: вера. «Идя на штурм, только залезая на БМП, уже начинал читать молитву. Это успокаивало, давало сил, веры в то, что вернешься. Я думаю, что вера и спасла меня».
Самое страшное, признается Илья, не то, что будешь ранен или убит, больше всего бьют по сердцу потери… Он пытается говорить спокойным голосом, но не получается — голос дрожит, когда он вспоминает погибших бойцов. Илья был командиром отделения. Его ребята стали ему дороги. Он нес за каждого ответственность: «Помню отчетливо день, когда всё перевернулось. Вернулся с задания с другим отделением, мое же должно было идти на штурм без меня. Казалось бы, все проверили, противника не должно было быть. Всё оказалось иначе… В итоге в живых остались из восьми человек только двое. Сказать, что я был подавлен, — ничего не сказать. Знаете, будто что-то внутри оборвалось. Я закрылся».
То, что ему довелось пережить на фронте, изменило жизнь бойца. Он начал ценить каждый день. Если бы не свойственный ему оптимизм, не знает, как бы справился с тем грузом, который ему пришлось вынести.
Илью комиссовали в конце декабря 2022 года. Он вспоминает: пошли на штурм, работали группами по 2–3 человека. Командир отделения шел сзади, взял пулеметчика для прикрытия, вся связь была на нем, нельзя было погибнуть — задание будет провалено. «Сначала по нам начал отрабатывать танк, — рассказывает Илья. — Не прицельно бил, боялся выехать. Бил с дальних посадок. И тут чувствую легкий зуд в ноге. Оборачиваюсь назад — ботинок отлетел, нога повисла: минно-взрывное ранение…».
Парни несли на плащ-палатке своего командира целых шесть часов: «После взрыва прилетали «птички» — украинские дроны-наводчики; прилетали и уже не хотели отпускать. Вижу, что пацаны устали уже, а останавливаться нельзя. Увидел, где переждать можно, говорю: дотащите до тех двух сгоревших БМП, а то все здесь останемся. Открытое поле, мы как на ладони. Золотое правило: всегда надо двигаться, иначе, если ты встал или лег, то всё — ты мертв».
Сейчас Илья улыбается и говорит, что Бог помог спастись и, конечно же, военное братство. «Пулеметчик как увидел, что с ногой у меня, руки у него затряслись, — рассказывает Илья. — Я понял: пусть лучше он примет минимальное участие в оказании помощи. Самому в аптечке неудобно ковыряться, говорю ему: давай мне жгуты, ампулы, все сам сделаю».
Илье ампутировали ногу по колено. Но он называет себя везучим: могло быть и хуже, если бы удар пришелся несколькими метрами ближе. Порой, рассказывает, не чувствует, что вместо ноги протез.
Говорит, что уже в госпитале его сильно взбодрили слова земляка и друга, который тоже воевал и был ранен. Он знал, как тяжело становится от повышенного внимания и жалости. Зашел как-то в палату, пошутил: «Ты что такой кислый? Не с той ноги, что ли, встал?»
«Хочу сказать всем тем, кто возвращается домой после ранений, — говорит Илья. — Все будет хорошо. Главное, что вернулись живыми. Унывать никогда не надо, так как жизнь продолжается и в ней еще столько всего хорошего».
Боец говорит, что многое понял за время пребывания в зоне СВО. Ему приходилось часто общаться с жителями Донбасса. Самым важным стало то, что он не встречал ни одного мирного, который был бы против России. Он смотрел в их глаза и понимал, что ради этих людей, детей сделает многое: «Если бы отмотать время назад, то я бы все равно пошел добровольцем».
«МК в Рязани».
