Интересно, этот курс планируют внедрять по всей России? От Донецка до Владивостока?
А не лучше ли детям вообще не знать, как устроены мины. Их тип, вид, марку, страну-производитель и технические характеристики. Это ненормальная информация в таком возрасте. Да и в любом возрасте для непрофессионалов.
Все, что должны знать дети - нельзя подходить и трогать незнакомые, тем более потенциально взрывоопасные предметы.
Все, что должны сделать взрослые, чтобы российские дети никогда и ни при каких обстоятельствах не оказались в такой ситуации. С минами и снарядами на расстоянии вытянутой руки. Ну и ещё, раз уж те не могут обеспечить абсолютную безопасность, научите взрослых вывешивать таблички: «Осторожно! Мины!»
Для того, чтобы это объяснить, не нужно никакого отдельного курса в школах. Достаточно десяти минут на уроке ОБЖ «Основы безопасности жизнедеятельности» или, как теперь его собираются переименовать, «Основы безопасности и защита Родины» ( слово «жизнедеятельность» от слова «жизнь», получается, уже вроде как и не обязательно?).
Есть вещи, спекулировать на которых - жутко.
Рассказать вам про детей Донбасса, которые познакомились с этим вопросом - изучением устройства мин - предметно? И что теперь - передавать опыт от детей Донбасса?
Я общалась с подростками с подобными травмами, которых привозили в Москву из Донецка и окрестностей. Я видела культи вместо их рук и ног. Я смотрела в их глаза.
Мне больше ничего не нужно.
Но самое страшное, что большей частью причиной трагедии становилось детское любопытство, то самое, которое собираются сейчас плавно внедрять в школах. Мальчишкам ведь нравится оружие. А уж если они будут думать, что в нем разбираются…
«Это случилось 7 августа 2015 года. В Донецке. Трое пацанов играли во дворе. Среди них был мой Сережка. Взяли в руки железки, а те оказались снарядами… и сдетонировали», — вспоминала мама одного из пострадавших мальчиков. Она вышла из автобуса, возвращаясь с работы, навстречу с мигалками и сиренами пронеслись три машины «скорой помощи»: «Я и представить себе не могла, что в одной из них мой сын».
Из трех подорвавшихся больше всего не повезло 14-летнему Серёже: ампутация руки, затем ампутация ноги. «Три пальца на руке оторвало тоже. Их можно было еще найти в траве, наверное, пришить, но побоялись искать, вдруг там лежали еще снаряды», — объясняла мать.
Тогда же, в 2015-м, из зоны боевых действий первую партию детишек с подобными травмами вывезла Елизавета Глинка. В большинстве истории повторялись: жертвы пытались разобрать найденные где-то снаряды, и те сдетонировали, либо находились в компании тех, кто это сделал.
Рассказывает экс-помощник главы Следственного Комитета России, генерал-майор юстиции Игорь Комиссаров, этой темой они с Доктором Лизой занимались вместе: «Абсолютное большинство пострадавших - жертвы случайных взрывов найденных либо неразорвавшихся боеприпасов. Я лично знаю каждого из детей, которого привезли оттуда с тяжелыми ранениями.
Однажды ночью меня с моей женой разбудил ребенок, которому в силу обстоятельств пришлось заночевать в нашей квартире. Он был одним из тех детей, которого привезла Доктор Лиза из Донецка. И которого реально спасли от неминуемой смерти замечательные медработники из НИИ неотложной детской хирургии и травматологии. Ребёнок сказал мне, что не может спать и что боится, что к нему придёт его мёртвый брат. Что он должен мне рассказать правду. Правду о том, что брат погиб не в результате обстрела, а по неосторожности от обращения с миной… Он пострадал физически и морально. Мы долго говорили той ночью. О том, что в случившимся нет его вины. И что это наша общая беда. И что я его обязательно спасу и никогда не брошу. Я постарался выполнить своё обещание.
- Мы с Лизой разработали листовки. Это была наша идея. Мои друзья отпечатали их, их привезли в ДНР и ЛНР и распространили везде, где возможно. Включая школы, детские сады, учебные заведения. О том, как надо вести себя детям при обнаружении взрывоопасных предметов. Самое главное - не подходить к ним и вызвать сразу помощь. После этого раненых и убитых детей не было много лет.
Подобные ЧП, связанные с неудачным обращением с боеприпасами, так и называются гибелью или ранением из-за «взрывоопасных пережитков войны». Точной статистики по ним нет. Только известно, что большинство подобных трагедий пришлись на 2014-2015 годы. Позже - только единичные случаи. Я помню чудовищную историю, когда отец-ополченец принес домой снаряд, чтобы показать сыну, как тот устроен, а снаряд случайно разорвался в их руках.
Кстати, нам говорят, что обучать детей будут лично прошедшие боевые действия ветераны - как люди опытные и грамотные. Интересно, на каких муляжах это планируется делать?
