И вот сегодня мы пришли к тому, что становятся почти нормой сроки в 18-25 лет даже за — внимание! — ненасильственные преступления. К чему это приведет? К переполненности тюрем и к тому, что система из исправительной рискует стать карательной. Хотя суровость наказания, как доказали ученые, не способствует профилактики преступности.
Последние громкие приговоры, скажем так, шокировали общественность. Взять, к примеру, вердикт братьям Магомедовым, которые получили по обвинению в экономических преступлениях 18 и 19 лет соответственно.
За другие категории ненасильственных преступлений сроки назначаются не менее суровые. Вспомним бывшего журналиста «Коммерсанта» Ивана Сафронова, которому дали за госизмену 22 года, экс-топ менеджера РАО Карину Цуркан, получившую 15 лет. Кстати, все они «первоходы», то есть привлекались к уголовной ответственности впервые (а таким, напомню, в былые годы всегда назначали минимальное наказание). По обвинению в сбыте наркотиков (228-я статья) люди стали получать в среднем от 9 до 20 лет. Причем касается это как мужчин, так и женщин.
«Откуда такие безумные сроки? Вы что, думаете, мы - бессмертные горцы, герои известного фантастического фильма?» - возмущались из «клетки» в зале суда во время приговора мужчины, которым Фемида назначила 16 и 18 лет за мошенничество.
«Разве нормально давать срок, который равен трети человеческой жизни, за ненасильственное преступление (когда никто не пострадал физически)?» - вопрошали адвокаты.
Впрочем, увеличились сроки и для тех, кто признан виновным в убийствах. Пример экс-губернатора Хабаровского края Фургала, которому суд назначил 22 года, тому подтверждение. В этом году мы впервые за последнее время услышали необычайно суровый приговор женщинам — 24-25 лет получили представительницы так называемой банды «Амазонок».
«В годы СССР максимальный срок лишения свободы равнялся 15 годам, - говорит криминолог Данил Сергеев. - Его давали за убийство при отягчающих обстоятельствах. За ненасильственные преступления сроки были небольшие — в среднем 2-4 года, за насильственные — 5-7 лет. Правда, в ту пору применялась смертная казнь.
Когда ее отменили, то альтернативой стал или пожизненный срок, или 25 лет тюрьмы. И это в целом гуманно и правильно. Но в последнее десятилетие постепенно стали сроки увеличивать. Были внесены поправки, которые позволяют сейчас назначать наказание по совокупности до 30 лет, а по террористическим преступлениям - до 35 лет. На фоне этого мы наблюдаем тенденцию к увеличению сроков вообще».
Интересная история получается с «народной» 228 УК РФ. В СПЧ приходило несколько коллективных писем от матерей, которые называли дикими сроки, назначенные их детям (в основном студентам).
«Как может суд назначать 10 лет студенту-отличнику за впервые совершенное преступление? - говорит мать парня Наталья К. - Да, виновен, положил закладку. Но откуда 10 лет?! Кем он вернется после такого срока?»
На одном из судов над студентом московского вуза я присутствовала лично. Суд назначил ему 9 лет колонии строгого режима, несмотря на смягчающие обстоятельства. В женском СИЗО находила девушек, которым за впервые совершенное преступление по 228 УК давали от 8 до 17 лет.
«Это результат неоднократного пересмотра законов, - говорит Сергееев. - Мы действительно видим тенденцию увеличение карательной составляющей ответственности за наркотические преступления. Некоторые государства (к примеру, США) через такое проходили. В итоге это привело к тому, что тюрьмы были колоссально переполнены.
Боюсь, что нас тоже это ждет. Уже сейчас едва ли не каждый второй осужденный в колонии — по 228-й статье УК РФ. Проблема массового «увлечения» судов сверхдлительными сроками приводит к тому, что оборачиваемость тюремного населения сокращается.
Раньше при среднем сроке 7-8 лет через этот период обновлялся состав заключенных, места освобождались, их занимали новые. Сейчас осужденные со «сверхдлительными» сроками надолго заземляются в учреждении. Но это не останавливает процесс прибытия в колонии новых персонажей, что опять приводит к перенаселенности».
Пожалуй, главный вопрос — для чего нужны такие дикие сроки? Ведь научно доказано, что это не способствует исправлению. Более того, если человек пробыл за решеткой больше 7 лет, возможность его возвращения в нормальную жизнь стремится к нулю. Это становится уже опасно и для общества, и для него самого.
Некоторые эксперты говорят, что у общества есть запрос на ужесточение наказаний (особенно по 228 и 159 статьям УК). Но это напоминает «закон Понтия Пилата», суть которого - в вынесении вердикта на основе карательного притязания общества. Ни к чему хорошему, как показала история, это не приведет.
Мы переживаем интересный период с точки зрения права и его применения. С одной стороны, увеличиваются сроки наказания, с другой — принят закон о пробации (адаптация заключенных после освобождения). Одной рукой сечем повинную голову, другой ее пришиваем обратно? Надо бы определиться: мы ставим задачу исправить или покарать?
