Премиальное место — Шуша
Небольшой городок Шуша, расположенный в предгорьях Карабахского хребта, на своем веку повидал немало горя. Бывшая крепость не раз становилась «военной добычей», которая превращала мирную жизнь в руины. В начале 90-х годов Шуша серьезно пострадала во время первого карабахского конфликта, по результатам которого контроль над городом установили армянские военные, а тысячи проживающих в этих краях местных жителей превратились в беженцев и были вынуждены покинуть свои дома. В 2020-м история повторилась. Но на этот раз в Шушу вернулись азербайджанские войска.
Из Баку до города-крепости не менее шести часов езды на машине, четыре из которых проходят по равнинной местности, а остальные два — по извилистому горному серпантину. По пути несколько блокпостов — строгие мужчины в форме, проверка документов. Безопасность в этих краях не прихоть, а необходимость послевоенного времени. Города и села в этих краях разрушены до основания еще со времен первой войны. И если Шуша хотя и напоминает город-призрак, но в ней обитают люди и чувствуется дыхание жизни, то исторический город Физули лежит в руинах. С дороги видны очертания красивых старинных зданий, но желание посмотреть на город поближе может стоить жизни: съезжать с обочины в этих краях смертельно опасно, ведь все вокруг усеяно многочисленными минными полями, обозначенными воткнутыми в землю железными колышками.
«Это так называемая линия Оганяна, — рассказывает политолог Фуад Ахундов. — Тут абсолютно всё в противотанковых минах, тысячи квадратных километров минных полей. А на железные колышки, которые видны с дороги, были натянуты провода под напряжением, чтобы разведка не могла пройти. Эти поля не разминируются уже около тридцати лет, и это большая проблема для нас. Мы не можем достать карты этих минных полей, а на тех, которые находим, точность не превышает 10%. Мы приводим лучшие компании в сфере разминирования, но это очень длительная и кропотливая работа. Территория, которая сейчас заминирована и лежит в руинах, это более 10 000 квадратных километров — площадь, равная территории Ливана. Представьте, какие деньги нужны на восстановление. Это колоссальные финансы…»
Для туриста эти края — не самая заветная цель, но власти Азербайджана уверены, что со временем смогут изменить ситуацию. По мнению Ахундова, земля в Карабахе будет возрождаться и сюда вернутся жить люди. «В регион вкладываются большие средства, привлекаются инвесторы, — делится с «МК» политолог. — Со временем здесь будет туристический край. К тому же Карабах — это чернозем, прекрасная земля, там будет процветать сельское хозяйство. Ну и возобновляемая энергетика. В Джебраиле построят огромные солнечные электростанции. Это фактически будет застройка века. У нас уже построен аэропорт, он работает для чартерных рейсов. Прилетают делегации, которым нужно добраться до Шуши. Например, таким рейсом прилетала делегация на международный шахматный турнир, который проходил в Шуше в 2022 году».
Автомобильная трасса из Физули к Шуше — основа жизни в регионе. В ее строительстве участвовали турецкие компании, использовались передовые технологии, и проект был выполнен всего за год. Теперь по ней свободно едут и тяжелые грузовики, и пассажирские автобусы. Однако масштабная стройка, которую начал Азербайджан, требует перевозки крупных строительных грузов, а извилистый горный серпантин для этого не подходит. В недавнем интервью президент Азербайджана Ильхам Алиев озвучил планы проложить в Карабахе подземные тоннели протяженностью не менее пятидесяти километров, а также построить более сотни мостов...
Мы тем временем доезжаем до Шуши. Отсюда открывается невероятный вид на горные пейзажи, уши закладывает из-за перепада высот и слегка начинает кружиться голова. Приезжим с непривычки сложно адаптироваться к суровому местному климату, но шушинцы говорят, что тут нужно просто родиться и любить эту землю, жить ею. Город с богатой историей, уютный и прекрасный во времена СССР, сейчас напоминает Припять: из окна машины видны многочисленные заброшенные жилые дома — полуразрушенные пятиэтажные «хрущевки» с чернеющими оконными проемами или частные дома с забитыми окнами. В таком состоянии город стоит частично с 90-х годов, в 2020 году разрушений добавилось. Внутри зданий пусто — до голых стен, но кое-где попадаются вещи — игрушки, одежда, детская коляска. Однако город не мертв и активно восстанавливается: тут и там видны рабочие, инженеры, эксперты. На дорогах можно встретить коммунальную технику. В центре города — удивительная аллея из бюстов великих жителей Шуши: в ряд стоят памятники поэтессе Хуршидбану Натаван, композитору Узеиру Гаджибейли и оперному певцу Бюль-Бюлю (Муртазе Мамедову). Если подойти ближе, можно увидеть на скульптурах многочисленные следы от пуль. «Это статуи тех, кто родился в Шуше, — рабочий Амин отрывается от своих дел, чтобы поделиться с нами информацией. — Они все в отверстиях от выстрелов. В свое время они были проданы как лом на переплавку, представляете? Их удалось найти и выкупить. До недавнего времени статуи находились в специальном хранилище в Баку. После освобождения Шуши они вернулись на свое почтенное место». «Местные не боятся, что бои могут вернуться в эти края?» — интересуюсь у Амина. «Это в прошлом. Шуша сегодня хорошо защищена, здесь присутствуют азербайджанские правоохранительные органы и армия, поэтому все хорошо. К тому же у Шуши очень выгодное месторасположение — она находится на скале и является неприступной крепостью. Месторасположение Шуши, что называется, премиальное».
«Будем стоять, сколько нужно»
Наш путь к Шуше пролегал через место, которое в последний месяц упоминается во всех информационных сводках о ситуации в Карабахе. Лачинский коридор — единственная дорога, связывающая Армению и Карабах, по которой снабжаются проармянские территории, сейчас перекрыт блокпостами экоактивистов. Палаточный лагерь разбит почти у самого въезда в Шушу. Он за отдельной оградой, вдоль которой в ряд стоят азербайджанские солдаты. Тут проходит акция, организованная азербайджанскими экологами, которых обвиняют в гуманитарной блокаде Карабаха, а Ереван называет происходящее провокацией, которая может привести к беде. У экологов своя правда. Азербайджанцы считают, что расположенное в Агдере золоторудное месторождение Гызылбулаг, а также являющееся его частью медно-молибденовое месторождение Демирли незаконно эксплуатируются армянской стороной. Такой вывод, по данным азербайджанских геологов, сделан на основе мониторинга со спутниковых снимков. Рудники же эти — настоящее богатство горных вершин, дар природы с огромным запасом меди и золотом самой высокой пробы.
Главное требование, выдвигаемое азербайджанскими экологами, — попасть на месторождения и провести там экологический мониторинг. Азербайджанская власть активно приглашает в лагерь активистов СМИ со всего мира, чтобы журналисты могли увидеть происходящее своими глазами.
Выехав ранним утром из Баку, мы прибыли в лагерь к обеду. Полевая кухня в шатре — гречка, грибы, хлеб. В горах в тот день был сильный мороз, активисты стояли на дороге, греясь у железных бочек с разведенными в них кострами. У одной из них знакомимся с высоким и статным молодым человеком по имени Анар. По его словам, пришел он на протест не просто так, а чтобы проявить свою гражданскую позицию. «Была договоренность, что наши экологи и специалисты проведут на месторождениях необходимые исследования, — убеждает нас парень. — Но попасть туда не удалось. С тех пор требуем все того же, потому что нелегальная эксплуатация природных ресурсов в первую очередь опасна тем, что там нет стандартов, не соблюдаются правила, нет регуляции. Будем стоять, сколько нужно будет, потому что это наша родина. У нас вот костры в бочках, греемся...»
— Говорят, среди активистов видели граждан Турции...
— Это ложь. Мы вам даем слово как представители гражданского общества, что тут нет никаких иностранцев. Вы сами всё видите, нам нет смысла приглашать иностранцев, нам и своих ребят хватает.
Немало среди протестующих и представительниц прекрасного пола. «Сегодня идет 32-й день нашей акции, — рассказывает Камила, молодая девушка, представившаяся экологом. — Мы даже справляли Новый год в палаточном лагере. Были елки, проходил концерт, было весело. Честно говоря, я уже давно не была дома, родители скучают по мне, общаемся по видеосвязи, они с пониманием относятся к моей деятельности. По новостям говорят, что мы задерживаем какие-то машины с продуктами, не даем людям выехать, но это не так. Мы пропускаем и миротворцев, и Красный Крест, к ним у нас претензий нет».
Между тем по команде организатора десятки крепких молодых парней с транспарантами в руках начинают хором скандировать: «Нет экоциду!» В это время в сторону лагеря по единственной дороге медленно ползет армейский «КамАЗ» под флагом России. Когда он упирается в митинг, проходящий прямо на дороге, сквозь лобовое стекло становится видно напряженное лицо водителя, которому очень непросто пробираться на огромном грузовике, разрезая толпу и стараясь никого не задавить. «КамАЗ» вяло пропускают, кто-то проходит прямо перед ним, кто-то стоит к грузовику спиной и не видит его. Водитель вынужден тормозить, сигналить. Этот «КамАЗ» не вывозит какие-то ценные минералы, но переносить акции протеста из-за одной машины миротворцев вряд ли кто-то будет.
«Летом — море, зимой — горы»
В Баку уже не так холодно, как в горах. Зеленые газоны, клумбы. И не скажешь, что скоро Крещение. Поэтому в беседе с председателем правления Центра анализа международных отношений Фаридом Шафиевым речь у нас зашла не только о политической ситуации в стране, но и о будущем азербайджанских земель в Карабахе, причем о мирном их использовании. Он настроен крайне оптимистично и видит этот край туристической Меккой.
— Наша стратегия в целом исходит из того, что развивать нужно не только нефтяной сектор, — рассказывает Фарид Шафиев. — В этом плане есть определенный потенциал: туризм и сельское хозяйство. Туризму уделяется очень большое значение, у нас создается новая туристическая индустрия: горнолыжный курорт, которого не было в советское время, пятизвездочные отели известных брендов. С Европейской части России сюда добираться три часа, так что мы рассчитываем на туристов из России. Летом у нас есть море, а зимой горы. У нас развит кулинарный туризм, у нас довольно интересная кухня, в Москве успешно работают азербайджанские рестораны. Русская речь у нас слышна, у нас функционируют русские школы, и в любом отеле найдется человек, умеющий говорить по-русски. С транспортом сейчас проблемы урегулированы. Оставляя в стороне происходящее между Россией и Украиной, мы рассчитываем на туристов с севера.
— Слышал, что в число туристических объектов может войти и город Шуша...
— Туризм там был развит в советское время. И я думаю, что мы придем к этому. Во-первых, там можно развивать культурный туризм. Во-вторых, там достаточно других привлекательных мест. Например, горячие источники в Кельбаджаре. Сейчас итальянцы восстанавливают этот курорт. Большой сложностью является восстановление инфраструктуры, подведение электричества и водопровода. Государство берет это на себя, людей будут обеспечивать рабочими местами за счет государственных заказов, а дальше частный сектор возьмет все в свои руки. Восстановление идет достаточно быстро, у нас есть одно село, куда люди уже переехали, но это пилотный проект. Я думаю, еще года два нужно для того, чтобы обеспечить туда большой возвратный поток.
— Из-за армяно-азербайджанского конфликта некоторые страны озвучивали желание наложить на Азербайджан санкции. Как оцениваете эти заявления?
— Сделать это призывали в основном проармянские политики в таких странах, как Франция, Голландия, США. Мы не слышали такой призыв от официальных лиц европейских стран. За что должны накладывать на нас санкции? За то, что мы восстанавливаем свои территории? Это наше право, я думаю, что мелкие попытки со стороны Франции в Совете Безопасности не увенчались успехом. Думаю, что это бесперспективно, никто против международного права пойти не захочет.
— А если введут санкции в сфере поставок нефти?
— Такое даже не обсуждается, Евросоюз сейчас даже газ готов покупать. Как и некоторые страны в индивидуальном плане. Например, Албания. Поэтому идет наращивание закупок. Санкциями нас не напугаешь. Армянские политики сейчас обратились в Совет Безопасности, Европейский суд по правам человека по поводу ситуации в Лачинском коридоре. Но везде потерпели фиаско, суд отказал. Наша цель — контроль дороги, чтобы она использовалась именно в гуманитарных целях, а не в военных. Тут тоже санкций не предвидится, это больше «черный пиар» против Азербайджана, но все это уже было и в 80-е, и в 90-е годы. В свое время американцы наложили на нас санкции в 1992 году, но потом сняли их.
— Как вы видите развитие отношений между Россией и Азербайджаном?
— У нас нет двухсторонних проблем. Иногда омрачает наши отношения армянский вопрос, но в экономической, гуманитарной, политической плоскостях нет проблем. У России есть определенные геополитические интересы на Южном Кавказе, и это для нас понятно. Есть история, есть какие-то озабоченности, мы их понимаем. Но у нас тоже есть «красные линии»: мы требуем суверенитета и уважения нашей территориальной целостности.
— Как на экономику Азербайджана влияют цены на нефть?
— Этот вопрос очень важен для нас, поскольку экспорт Азербайджана на 98% представлен нефтью. Стараемся делать все возможное, чтобы уменьшить влияние от нефти, развивать другие индустрии. У нас есть период в пять–десять лет для перестройки экономики на другие рельсы.
— И на чем можно сосредоточиться? На развитии сельского хозяйства?
— Сельское хозяйство — важный элемент, но одно оно нефтяные доходы не заменит. Тут надо рассматривать в совокупности: сельское хозяйство, туризм, транспорт, а также зеленая энергетика, которая в последнее время активно развивается, — это солнечная энергия, а у нас солнца много. Также можно отметить информационные технологии, еще сейчас создаются индустриальные хабы. Мне кажется, что нужно больше либерализировать экономику, дать больше свободы частному бизнесу. Я сторонник рыночный модели, в которой государство не в роли руководителя экономики, а больше как сила, поддерживающая и контролирующая какие-то области — чтобы не было вреда экологии, каких-то бесконтрольных финансовых пирамид, как случилось в 2008 году. Я не являюсь сторонником того, чтобы государство управляло большими корпорациями. Хотя у нас сейчас нефтяная индустрия принадлежит государству. А все остальные индустрии, кроме, понятное дело, военной, должны быть приватизированы и управляться на основе того, чтобы они приносили прибыль. Этот процесс сейчас идет, в Азербайджане активно создаются концерны с государственным долевым участием.
