Не успеваем мы вздохнуть с облегчением, как коронавирус выдает новые волны, выстреливает новыми вариантами и приносит миру новые разрушения в разных точках планеты. Сегодня такие горящие точки — Китай, Япония, часть Европы, США.
Китайскую волну COVID-19 некоторые эксперты называют катастрофической. В переполненных больницах Китая койки с кислородом вынуждены размещать в коридорах. Кроме того, в Сети появились видео бесконечных очередей в крематории с телами погибших от COVID-19. В аэропорт Мальпенса (Италия) прибыли два рейса из Китая: на одном 38% положительных пассажиров, а на втором — 52%. Италия, Япония и Индия ввели обязательное тестирование прибывающих из Китая с последующим 7-дневным карантином для положительных. Примеру Италии готовы последовать Франция и США.
В Японии тем временем во время восьмой волны фиксируются новые антирекорды. Например, по суточной смертности (438 погибших за 24 часа). В разгар 7-й волны, в сентябре, максимум смертей регистрировался 2 сентября — 347.
Особое беспокойство стал вызывать вариант XBB.1.5, которому дали неофициальное название «Кракен». Сегодня он активно распространяется в США, вызывая не только рост заболеваемости, но и быстрый рост госпитализаций. Кроме того, «Кракен» все чаще выявляют в Израиле.
...Сегодня эпидемиологи говорят о т.н. гиперэндемичности SARS-Cov-2. Это означает, что он постоянно присутствует рядом с нами, а его передача в популяции сохраняется на высоком уровне. Таких вирусов повсюду — пруд пруди, и чаще всего гиперэндемичные вирусы относительно безопасны. Но пока такого не скажешь о SARS-Cov-2.
Как рассказывает врач лабораторной диагностики Александр Соловьев, многочисленные научные публикации свидетельствуют о том, что не только легкое течение инфекции может значительно ухудшать здоровье в дальнейшем, но не безопасно даже бессимптомное носительство SARS-CoV-2: «COVID-19 — многофакторное заболевание, которое характеризуется следующими особенностями: увеличивается бремя хронических заболеваний или состояний; реактивируются латентные вирусы (EBV, HHV6 и HERV-K); увеличиваются риски разных неблагоприятных заболеваний с каждым инфицированием; сокращается ресурс иммунной системы. Никто не знает, в каком состоянии будет иммунная система у детей через 10 лет от начала пандемии — как у людей старшего возраста? Очевидно, что вирус эволюционирует. И не только меняя свой S-белок, все более уклоняясь от нейтрализации антителами. Теперь мы знаем и о том, что вирус эволюционирует в сторону меньшей заметности для клеток иммунной системы — он проникает в самые разные клетки и это остается незамеченным. SARS-CoV-2 не просто приобрел «универсальный ключ» для проникновения в разные клетки, но он открыл ящик Пандоры и сделал нас уязвимее для других инфекций. Эволюция вируса идет и по пути изменения патогенности. Информация о снижении патогенности «Омикрона», а значит, снижении риска повреждения нижних дыхательных путей, нас обрадовала в конце прошлого года. Новые данные, увы, не радостные. Варианты «Омикрона» BA.2 и особенно BA.5 более сильно повреждают кардиомиоциты (клетки сердца. — Авт.), чем первый вариант «Омикрона». Вариант ВА.5 демонстрирует повышенную нейровирулентность — он инфицирует разные отделы головного мозга. Мутация ORF7a:H47Y в BF.5 в Японии и в BF.7 в Китае могут объяснить рост госпитализаций и тяжелых случаев. Широкое распространение вируса теперь уже во всех странах порождает новые варианты в любой стране».
Соловьев делает вывод, что эндемичность COVID-19 не сделала вирус безобидным: «Нам нужно адаптироваться к неизбежному многократному инфицированию, сохраняя и восстанавливая свое здоровье».
Рекордсменом по количеству мутаций стал «Омикрон». Как рассказала «МК» микробиолог, ассистент кафедры науки педагогического факультета Manchester Metropolitan University Виктория Доронина, этот вариант отличался от исходного штамма смещением симптомов из легких в носоглотку и более быстрым распространением: «Новые варианты продолжают тренд. Например, BF.7 вызывает пять основных симптомов: заложенный нос, боль в горле, кашель, усталость и насморк. Характерные для исходного штамма потеря нюха и вкуса также встречаются гораздо реже. Как видим, это мало чем отличается от симптомов гриппа и многих других ОРВИ».
— Почему вирус набирает патогенность?
— Я не согласна, что патогенность штаммов — производных «Омикрона» выше, чем у исходного штамма COVID-19. Всплеска смертности от последствий ковида, сравнимого с первой волной, не наблюдается. Конечно, вопрос в том, насколько нынешние штаммы патогенны в популяциях, которые не сталкивались с COVID-19, и не исключено, что выше. Но по всему миру таких популяций не осталось, может, в каких-нибудь лесах Амазонки. Большинство населения индустриализированного мира либо переболело, либо привилось, чаще переболело несколько раз, поэтому любые эффекты будут сглаживаться.
— Реально ли создать вакцину, которая не будет зависеть от мутаций вообще?
— Ответ аналогичен ответу на вопрос, можно ли создать универсальный замок. На каждый замок эволюция вируса подберет отмычку. Например, попытки создания универсальной вакцины против вируса гриппа продолжаются в течение десятков лет. Дилемма в том, что универсальные части оболочки вируса, которые одинаковы у разных вариантов (штаммов) вируса гриппа, вызывают плохой иммунный ответ, то есть тяжело получить эффективную вакцину с их использованием. Части же оболочки, которые вызывают сильный иммунный ответ, легко мутируют. Идет гонка вооружений между вирусом и вакциной, аналогичная гонке между вирусом и иммунной системой.
— Работают ли последние поколения вакцин?
— Работают. Сложнее всего выработать вакцину к новому вирусу, когда неизвестно, что будет эффективным. Когда есть вакцина, которая работает против исходного варианта, слегка ее изменить, чтобы приспособить к новым вариантам, гораздо легче. И пока не появятся данные по эффективности модифицированных вакцин, нужно смотреть на эффективность исходных вакцин. Если вакцина на аденовирусной платформе была очень эффективна против исходного вируса, то адаптированная к новым штаммам вакцина с большой вероятностью также будет эффективна. Если традиционные вакцины, основанные на инактивированном белке вируса, были малоэффективны, маловероятно, что они вдруг станут хорошей защитой против новых вариантов.
— Возможен ли китайский сценарий в России или других странах мира?
— Китайский сценарий возможен только в странах, где такое же сочетание условий, как в Китае, — жесткие продолжительные карантины, как главная мера защиты; вакцины с относительно низкой эффективностью; основная группа населения, чувствительная к ковиду, — старики — практически невакцинированы. Это создает условия, близкие к тем, которые были во время первой-второй волны, — низкий уровень иммунитета населения. Другие страны со сравнимо жесткими карантинами — Австралия, Новая Зеландия — провели успешную вакцинацию населения. В России же никогда не было централизованных эффективных мер, что привело к распространению COVID-19 внутри и между регионами. Это позволило населению получить естественный иммунитет, на который накладывается наличие эффективных вакцин. Кто был поумнее или понимал, что особенно чувствителен к вирусу, привился. А кто не привился, переболел к данному моменту по нескольку раз. Не мытьем, так катаньем создан пресловутый коллективный иммунитет, которого практически нет в Китае.
— Есть ли шансы, что коронавирус покинет нас навсегда?
— Через три года после начала эпидемии мы пришли к тому, что предсказывали оптимисты: вирус из смертельного перешел в тот, с которым мы можем жить. Он распространяется быстрее, но за счет снижения патогенности. Но это одна сторона медали. Вторая — что по этим же причинам он сохранится в популяции на неопределенное время. Вирус может исчезнуть только в случаях, если вся зараженная популяция либо вымерла, либо получила иммунитет на всю жизнь, как это было с вирусом оспы. С COVID-19 такого не произойдет, поскольку он мутирует, большинство болеющих им не умирают, и основными его распространителями всегда были бессимптомные носители. Другие коронавирусы уже были в репертуаре сезонных ОРВИ, COVID-19 к ним лишь добавился. И он исчезнет не раньше, чем исчезнут штаммы вируса гриппа.
