Узаконенный решением I Всесоюзного съезда Советов в предпоследний день 1922 года Союз Советских Социалистических Республик просуществовал 69 лет. В государстве сменили за это время три Конституции, и каждая из них декларировала право любой республики при желании покинуть «дружную семью» СССР.
Тексты соответствующих статей в советских конституциях разных периодов очень похожи, только номера меняются.
Конституция 1924 года: «Статья 4. За каждой из союзных республик сохраняется право свободного выхода из Союза».
«Сталинская» Конституция 1936 года: «Статья 17. За каждой советской республикой сохраняется право свободного выхода из СССР».
То же самое читаем и в «брежневской» Конституции 1977 года — в статье 72.
Впрочем, на практике все упомянутые формулировки оказывалась пустым звуком. Ведь коммунисты, пока они находились у власти, не создали ни одного подзаконного акта, который определял бы конкретный механизм принятия решения о выходе территорий из Союза.
Правда, есть нюанс, выделяющий именно первую Конституцию СССР. Помимо статьи 4 там имелась еще одна, тесно связанная с ней, — статья 6. Она гласила: «...Для изменения, ограничения или отмены статьи 4-й требуется согласие всех республик, входящих в Союз ССР». Два последующих варианта Основного закона подобного указания не содержат. Значит, чисто теоретически с 1924 по 1936 гг. союзные республики могли смягчить, ужесточить формулировку о получении суверенитета или вовсе ликвидировать такую возможность.
Но в любом случае до констатации реальных условий выхода из состава СССР дело так и не дошло. Впору повесить табличку «Выхода нет». А вот «входы» были, и порой весьма своеобразные.
Номер шестнадцатый
В «семье братских социалистических» все же случилось уменьшение количества союзных республик. Но лишь потому, что одна из них «деградировала» — превратилась в автономную.
Речь о Карело-Финской ССР. Ее создали весной 1940 года, по окончании войны с финнами. Юридическим основанием появления нового субъекта СССР стало решение Верховного Совета СССР, который постановил преобразовать существующую на то время в составе РСФСР Карельскую Автономную Советскую Социалистическую Республику в союзную Карело-Финскую ССР, добавив этому новому «государству» значительную часть территорий, полученных от Финляндии в соответствии с только что заключенным мирным договором.
Возникла в итоге необычная ситуация. «Новорожденная» КФССР по размеру была одной из самых крупных союзных республик. Но по численности населения уверенно занимала последнее место среди участниц СССР: в Карело-Финской проживало менее полумиллиона человек. (Не мудрено. Ведь экс-финские земли достались Советскому Союзу практически безлюдными. Узнав о передаче их «большевистской России», свыше 400 000 живших в этих районах финнов спешно переселились туда, где по-прежнему существовало государство Финляндия.)
Зачем понадобилась затея с новой участницей Союза? По мнению ряда историков, в Кремле полагали, что создание советской Карело–Финской республики должно стать первым шагом к включению в состав СССР всей Финляндии, бывшей прежде территорией Российской империи, но сумевшей после революции «выкрутиться» из «объятий» большевистской России.
Несмотря на свою пустынность, КФССР обзавелась полным набором атрибутов союзной республики. У нее были собственные флаг, герб, конституция, правительство, Верховный Совет, а также своя компартия, своя Академия наук, свой университет…
Однако в «безлюдной» республике было так много номенклатурных мест, столько госучреждений, что расходы на их содержание (при крайне малых собственных доходах КФССР) зашкаливали и стали очевидной обузой для союзного бюджета. Свою «мину» «подложила» и демография. Уже в начале 1950-х результаты статистического учета показывали, что в республике количество проживающих там граждан титульных наций — финнов, карел — совсем незначительное — всего около 16%.
Серьезные «минусы» существованию КФССР добавили подоспевшие перемены в международной обстановке. К середине 1950-х наметилось «потепление» между Финляндией и Советским Союзом. Новый «хозяин Кремля» Н.С. Хрущев отказался от планов поглощения страны Суоми и взял курс на установление дружественных отношений с северо-западным соседом, полагая, что стране выгоднее иметь под боком нейтральную, лояльно настроенную Финляндию, которая станет буфером между СССР и Западом. Однако при подобной стратегии негоже было «дразнить» финнов, сохраняя намеки на прежние угрозы их независимости. Именно таким явным намеком по поводу агрессивных планов, читаемым на карте, было существование Карело-Финской Советской Социалистической...
Все указанные обстоятельства, соединившись, спровоцировали беспрецедентное решение. Постановлением Верховного Совета СССР 16 июля 1956 года КФССР была понижена в статусе — до автономной республики — и возвращена в состав РСФСР. При этом из названия убрали провокационное для соседей слово: вместо Карело-Финской «разжалованная» республика стала просто Карельской.
Ликвидированный субъект СССР оказался, однако, увековечен в некоторых зданиях и сооружениях на территории ВДНХ. Именно эти следы прошлого и напоминают сегодня о том, что когда-то в составе Союза было 16 республик.
К 1956-му герб КФССР успел появиться на переднем и заднем фасадах Главного павильона Выставки достижений — там изображено в ряд по 16 медальонов с республиканскими гербами. Еще одним напоминанием о КФССР является фонтан «Дружба народов». Скульптурная композиция его включает в себя фигуры одетых в национальные костюмы женщин, каждая из которых символизирует одну из союзных республик. Всего таких фигур 16, среди них мы можем увидеть и девушку в карельском наряде.
Казалось бы, довольно похожая ситуация сложилась с другим регионом СССР. Летом 1944 года в состав Союза попросилась Тува. За 30 лет до этого она добровольно стала Урянхайским краем, находившимся под протекторатом России. А после событий октября 1917-го тувинские революционеры провозгласили независимую народную республику. Однако такой суверенитет не был признан абсолютным большинством государств, Китай считал Туву своей территорией. Кончилось тем, что на 27-м году существования эта республика захотела обратно в Россию, решение об этом принял Малый Хурал ТНР.
Но, в отличие от истории с КФССР, тувинцам не стали давать статус союзной республики. Эти земли включили в состав РСФСР, образовав Тувинскую автономную область (в 1961 году была преобразована в Тувинскую АССР).
Официальные документы не указывают, почему же Тува не дотянула до уровня союзной республики. Логически это можно объяснить тем, что она имела слишком маленькое население, слабо развитые народное хозяйство и транспортную инфраструктуру… Но, по мнению некоторых исследователей, существовали и иные, куда более важные с геополитической точки зрения причины. Якобы у руководства СССР были в то время планы создать на юге Сибири Тюркскую советскую социалистическую республику, в которую вошли бы, помимо Тувы, еще Алтай и Хакасия. Однако проект не был реализован, а тувинские земли так и остались «при Советах» в статусе автономной республики. Включение Тувы в состав Союза стало последним крупным приращением территории советской державы.
Африканский вариант
Итак, максимальное количество республик, одновременно входивших в СССР, — шестнадцать. Но были шансы побить данный рекорд. Ведь руководители нескольких государств в разные годы весьма настойчиво просили включить их в Союз.
Одним из таких просителей стала Монголия. Степная страна — второе в мире социалистическое государство. На протяжении более 20 лет Монгольская Народная Республика являлась союзником, партнером СССР, в том числе и в делах военных. А на исходе Великой Отечественной тогдашний руководитель МНР Хорлонгийн Чойбалсан обратился с предложением к Сталину о превращении ее в 17-ю республику Советского Союза. Однако Иосиф Виссарионович отказал. Среди возможных причин были, видимо, опасения «отца народов» сильно осложнить подобным государственно-политическим актом отношения с Китаем.
Другим кандидатом на вхождение в состав СССР стала Болгария. «Братушки» могли оказаться советско-подданными еще в 1963 году. Именно тогда лидер этой страны Тодор Живков во время очередного визита в Москву заявил Никите Хрущеву о «горячем желании» болгар «войти в семью братских советских народов».
Подобное предложение руководителя НРБ имело вполне объяснимые меркантильные причины. Болгария славилась лояльным отношением к СССР, заметно выделяясь среди других социалистических государств. От «старшего брата» страна многое получала по льготным ценам: нефть, технику, промышленное сырье… Но если бы она заняла место в строю союзных республик, все эти блага вообще стали бы бесплатными. Вдобавок генсек болгарской компартии Живков надеялся, что, окончательно перебравшись «под крыло» кремлевского руководства, он гарантирует себе сохранение высокого поста еще на долгие годы.
Однако замысел товарища Тодора не сработал. Никита Сергеевич отверг идею с превращением Болгарии в еще одну союзную республику. Свой отказ генсек облек в шутливую форму: «Хотите, чтобы мы за наш счет платили грекам ваши репарации?» (Хрущев имел в виду финансовые обязательства, наложенные после окончания Второй мировой на Болгарию, которая участвовала в войне на стороне гитлеровской Германии.) Продолжая эту мысль, Н.С. назвал болгарское руководство «хитрецами из Софии».
Спустя еще 10 лет, уже во времена Брежнева, Живков повторил попытку. Ради пущей весомости он позаботился о предварительном одобрении данного предложения на закрытом заседании пленума ЦК БКП. Кроме того, решено было посильнее «обаять» жителей Союза, предоставив им больше возможностей посетить братскую Болгарию. Для этого на помощь главному туроператору страны «Балкантуристу» власти вознамерились привлечь рядовых граждан. Появилась идея: в летний сезон обитателям каждого болгарского дома в курортной зоне следует найти место для размещения семьи из СССР. «Раздадим кредиты на пристройки к домам в городах и селах», — заявлял один из руководителей отрасли.
Такие хитрости не помогли. Леонид Ильич тоже не соблазнился перспективой получения под свое начало Болгарии. Возможно, «бровеносца» остановила боязнь, что подобные перемены вызовут обострение внутриполитической обстановки в самой Болгарии и наверняка станут сильным раздражителем для «партнеров» из НАТО, членами которого являются соседи Болгарии — Греция и Турция. Вдобавок НРБ не имела общей границы с республиками СССР, что затруднило бы ее интеграцию в общесоюзное «хозяйство».
А как вам покажется идея с наличием кусочка Советского Союза на юге Черного континента? Судя по неофициальной информации, существовал даже такой вариант. В разговоре с корреспондентом «МК» ветеран советских военных спецслужб, доктор исторических наук Леонид М. упомянул, что на рубеже 1970–1980-х гг. к руководству СССР обратился лидер Анголы Агостиньо Нето с просьбой включить эту южноафриканскую страну в состав Союза. Конечно, обсуждения вопроса шли кулуарно, информация об этом нигде не публиковалась.
С одной стороны, «советизация» Анголы была для нашей страны весьма выгодна. Ведь в тамошней Луанде уже существовала де-факто советская военно-морская база, благодаря которой корабли ВМФ СССР могли контролировать важнейшие морские пути из Атлантики в Индийский океан, в Северную и Южную Америку. При появлении Ангольской ССР этот стратегический объект стал бы уже «железобетонно» нашим, советским. Африканская страна, кроме того, имела богатые природные ресурсы — месторождения нефти, алмазов, урана... Все это пошло бы в копилку СССР. Но с другой стороны... В Кремле прекрасно понимали, что «приватизация» Анголы неминуемо вызвала бы мощнейшее противодействие со стороны Запада. Расплатой за ангольские алмазы и удобные порты могла стать Третья мировая война. Нет уж, дорогие товарищи, давайте не будем!..
Декорация длиной 69 лет
Сейчас по поводу столетней давности события — создания Союза ССР много споров: насколько верным был такой шаг? «МК» обратился за комментариями к специалисту — историку, эксперту Института стран СНГ Игорю Шишкину.
— В наше время можно без конца рассуждать, правильно или неправильно выбрали для огромной страны именно принцип национально-территориального деления. Но мы должны признать, что таким образом удалось ликвидировать в ту пору последствия крупнейшей геополитической катастрофы начала ХХ века — краха Российской империи. Всего 5 лет спустя государственность была восстановлена в виде союза советских республик.
Однако в СССР принятые конституционные формы носили зачастую декоративный характер. Без учета этого нельзя понять того, что происходило в стране: декларировано было многое, чего на практике не существовало. Вот, казалось бы, формально вся полнота власти находилась в руках Советов, но реально решения принимались не в Советах, а в партийных органах.
Декорационное оформление Советского Союза обязательно нужно учитывать и при обсуждении вопросов, связанных с его территориальной «конструкцией». О каком добровольном вхождении в СССР может идти речь, скажем, в случае с Казахской ССР? Ведь изначально Казахстан вошел в состав Союза, будучи частью РСФСР. Потом из Российской Федерации «вырезали» эту территорию и объявили: она теперь — Казахстан. В данной ситуации разве можно утверждать, что это отдельное, вполне самостоятельное государство вошло в состав СССР? Кто-нибудь тогда позаботился предварительно сделать Казахстан реально независимым? Вместо этого просто вычленили из уже существующего СССР кусок, назвали его Казахстаном, а потом эта территория, обретя некую формальную независимость, обратилась к руководству Советского Союза с просьбой принять ее в состав «большой России».
Столь же искусственным способом образована была Молдавская ССР. Можно привести и другие примеры.
Давайте вспомним важный момент. Как в начале 1920-х принималось решение о форме, в которой будет проведена интеграция постимперского пространства? А решался данный вопрос в очень напряженной дискуссии между Лениным и Сталиным. Первый предлагал ту форму, которая в итоге и победила, — союз суверенных социалистических государств, а второй ратовал за автономию в рамках единой РСФСР. Если бы в споре двух вождей одержал верх сталинский вариант, неужели кто-то сомневается, что собравшиеся тогда на Всесоюзный съезд депутаты не проголосовали бы дружно именно за предложенную Сталиным форму образования единого постимперского государства? Очевидно же, что ими поддержан тот вариант, который согласовали между собой руководители партии.
Повторюсь, СССР — это именно декорация. С самого начала он не являлся объединением реально самостоятельных государств. Не было такого, что существовали суверенные республики, которые вдруг осознали полезность интеграции и зимой 1922 года объединились. Да, формально РСФСР, Украина, Белоруссия и Закавказская федерация в тот момент были независимыми, но де-факто все они подчинялись одному центру — Москве, руководителям ВКП(б). Если бы эти руководители захотели создать унитарное государство — было бы унитарное. Однако они в итоге решили сделать иначе, и получилось то, что стало называться Советским Союзом.
Но нельзя забывать, что существовавшая в СССР форма национально-территориального деления при тех или иных ее недостатках, которые сейчас некоторые любят перечислять, выдержала испытание самой тяжелой за всю историю войной — Великой Отечественной. Она выдержала также испытание самым тяжелым периодом «холодной войны» — в 1950–1960-е гг. И Гитлер, и США активнейшим образом пытались спровоцировать распад нашего государства, чтобы его составные части разбежались «по национальным квартирам». Ничего у них не вышло.
СССР — это прежняя Россия в новой форме, сменившая свой гсударственный облик. На сей счет есть четкое объяснение. Его сформулировал в 1948 году крупнейший на ту пору советский специалист в области международного права профессор Федор Кожевников. Процитирую его:
«Великая Октябрьская социалистическая революция не создает в юридическом смысле нового субъекта международного права. Субъектом этого права по-прежнему остается Россия. Образование СССР не означает исчезновение России в качестве субъекта этого права на международной арене. СССР — это Россия в виде социалистического союзного государства».
