На съемки новогодней программы телевизионщикам отвели две недели. В ноябре стали набирать массовку для участия в передачах.
Возраст приглашенных — от 18 до 60 лет. Оплата — 900 рублей. Время работы — с 10 до 23.30. После 24.00 обещали накинуть еще 100 рублей на такси.
«Друзья, вы должны быть самыми красивыми. В новогоднюю ночь вами будет любоваться вся страна», — заманивали народ на съемки.
Массовку просили соблюдать строгий дресс-код. «Дамы в вечерних платьях (не короткие!), прическа, макияж, бижутерия. Мужчины — в костюмах», — предупреждали в объявлениях. Лысых, коротко стриженных, длинноволосых и бородатых просили воздержаться от участия.
«Куценко ждали 5 часов, «Дискотеку «Авария» — 4 часа»
Сбор на «Мосфильме» назначили на 10.30. У проходной нас встречала женщина с табличкой «Светлана/Татьяна». Она была бригадиром — так называют тех, кто руководит массовкой.
За полчаса до назначенного времени на проходной собралось больше ста человек.
— Вчера в два часа ночи разошлись. Сегодня, надеюсь, быстрее уложатся, — делился мужчина в пуховике. — Я еще 2–3 дня похожу, потом две недели буду отдыхать. Утомился.
Неожиданно все сорвались с места и побежали в сторону соседнего здания. Зачем — никто не объяснил. Я присоединилась к толпе. Люди толкались локтями, спотыкались, но продолжали бежать. Как выяснилось, все хотели занять место у дверей, через которые осуществлялся вход на территорию «Мосфильма».
— Ну-ка разошлись все. Быстро выстроились в шеренгу по два человека, — гаркнула «Светлана/Татьяна».
Массовка попятилась назад. Люди послушно разбились на пары. Меня под руку подхватила женщина в волчьем полушубке: «Будете моей парой». Впереди держались под руки подружки-пенсионерки. Позади по стойке «смирно» замерли мужчины 50 плюс.
К началу колонны периодически подбегали одинокие: «Не нужна пара?» В хвосте очереди никто не хотел вставать.
— Ну вот, говорили, что недобор будет, а похоже на перебор, не всех возьмут, — собравшиеся оценивали шансы попасть на торжество.
На улице прилично подмораживало.
— Уже полчаса ждем, минус 12 на градуснике, — в толпе поднялась волна возмущения.
— Нас не пропускают, потому что артисты не приехали, — объяснил один из завсегдатаев. — Они всегда опаздывают. Им какая разница, не они мерзнут. Увидите, когда пройдем внутрь, там тоже будем ждать звезд. Вот недавно «Дискотеку «Авария» ждали 4 часа, Куценко — 5 часов.
— Не понимаю, почему они не приходят вовремя. Вот тот же Стас Михайлов, он ведь живет рядом, ему только спуститься из квартиры и 100 метров пройти, — со знанием дела рассуждал высокий мужчина. — Кстати, Бузова тоже здесь квартиру купила. Вы в курсе?
Вряд ли собравшиеся были в курсе, но закивали.
— Колю Баскова обещали вчера снимать, но он так и не явился, — заметила одна дама.
— Молчите про Колю Баскова, молчите, — взвизгнул один из мужчин. — Я ради него здесь третий день торчу…
К массовке подошёл молодой человек. В руке - стакан кофе
— Ну что, мерзнем? — улыбнулся он.
— О, Роман пришел, сейчас начнут запускать, — обрадовались присутствующие.
Роман - сотрудник телеканала. В его обязанности входило растормошить массовку во время съемок: заставить правильно улыбаться, танцевать и аплодировать.
— Держим шеренгу, не расслабляемся, — снова раздался командный голос «Светланы/Татьяны». — И прижмитесь вы уже ближе к стене, держитесь правее.
Зачем надо прижиматься к стене, никто не поинтересовался. Но все подвинулись.
Прошел час. Я уже не чувствовала ног. Люди прыгали на месте, чтобы согреться.
— Если бы у нас были мозги, то отморозили бы их, — засмеялся один из мужчин.
Массовка шутку не оценила.
— Паспорт нужно было брать? Все-таки режимный объект, — прозвучал вопрос в толпе.
— Да никто не смотрит здесь паспорт, и рамок металлодетектора нет, — крикнули в ответ. — Мы даже на предварительную запись забили, приезжаем без предупреждения.
Женщины держали в руках чехлы с платьями, мешки со сменной обувью, из пакетов торчала новогодняя мишура.
Мимо просеменила девушка в туфлях и легком пальто.
— Гляньте, она с голыми ногами, — кинула реплику одна из старушек.
— Молодая и глупая. На пенсии все ей аукнется, — позлорадствовала вторая.
Около меня собрались постоянные участники массовок. Многие жаловались, что пенсии на жизнь не хватает, приходится подрабатывать на съемках.
— Я пришла не из-за денег, хотелось на живых артистов посмотреть, — призналась пенсионерка. — Вот недавно я была на одном концерте, куда, кроме массовки, никто не пришел. Два часа отсидела в теплом зале, послушала песни, 500 рублей выдали.
— Где такое проходит? Поделитесь информацией, — оживился народ.
— Я давала подписку о неразглашении, не могу сказать…
Еще одна дама поделилась своим опытом: «Нас недавно позвали на концерт какой-то певицы. До этого она выступала в полупустом зале, даже бесплатно зрители на нее не пришли. Организаторы концерта решили собрать массовку. Заплатили хорошо.
Еще я хотела на концерт классической музыки сходить, видела приглашение. Но туда собирали массовку из молодых людей. В итоге никто не явился. Сами посудите, зачем молодежи классическая музыка? На такие мероприятия надо пенсионеров приглашать».
«Воду не пейте, смочили горло, и всё, чтобы в туалет не бегать»
— Талоны раздают, талоны, — крикнули в толпе. — Наконец-то.
Талоны — это проходка на съемки. Их раздавали выборочно. По колонне шла девушка, оценивала внешние данные людей. Протягивала талон тем, кого считала достойным засветиться на федеральном канале. Преимущество было у молодых.
Моим собеседницам талоны не достались.
— А вы возьмите, — протянула мне талон.
— Почему ей дали, а мне нет? — возмутилась моя напарница.
— Пенсионерам в последнюю очередь дают, — успокоила ее впереди стоящая женщина. — В прошлый раз мы в первую партию тоже не попали. Стояли на улице пару часов, потом нас запустили всех.
— Так мне еще далеко до пенсионного возраста, разве я похожа на пенсионерку? — обиделась напарница. — Просто эта мадам с талонами меня не любит, она мне принципиально никогда не дает.
Мужчинам повезло больше. Они все получили талоны, независимо от внешних данных.
— Мужиков мало, мы на весь золота. Старый, молодой, лысый, хромой — неважно, — радовался один.
Дальше счастливчиков с талонами попросили пройти ко входу. У дверей началась давка.
— Я сейчас снова колонны по двое построю, если не прекратите балаган, — рявкнула бригадир.
Но ее уже никто не слушал. Людям хотелось в тепло. Потасовки не удалось избежать.
— Ой, драка у дверей, какая жесть, не надо так, — пищала девушка в толпе.
С криками и визгами мы протиснулись в узкую дверь и вырвались на территорию «Мосфильма». Дальше все снова бежали уже к другому зданию. Затем неслись по лестницам, по коридорам.
Причину очередного забега я поняла только на финише, в крошечной раздевалке, которую выделили для массовки. Люди плотно стояли, сидели на полу, лежали на подоконниках. Вешалки для одежды сразу разобрали.
— Вешалки у кого-то остались, передайте пожалуйста, — кричали со всех сторон.
— Свои надо приносить…
Мне не досталось ни вешалки, ни места. Те, кто не впихнулся в раздевалку, переодевались в коридоре. Но здесь со стульями оказалась напряженка. По итогу, я — единственная из присутствующих, кто не стал переодеваться. Осталась в пиджаке, лосинах и сапогах. Сумку и пуховик бросила на чужие вещи.
Тесная раздевалка, продуваемые коридоры, крики бригадиров — лишнее подтверждение того, что массовку за людей не считают.
В той же раздевалке оказалось всего одно грязное зеркало на всех. У него по очереди крутились женщины и брились мужчины.
На стене висело объявление: «Гаджеты, ценные вещи и люксовые шубы не с «Садовода» в гардеробе не оставлять». Собравшиеся не возмущались. Видимо, привыкли к таким условиям.
Я встала у стены и послушала, о чем говорили люди.
— У вас все видно, прикройтесь, — молодой человек сделал замечание девушке, у которой из-под блузки вываливалась грудь.
— Так задумано, — улыбнулась та.
Рядом со мной наряжались мама с дочкой. Мать — в красном атласном коротком платье в обтяжку, дочь — в длинном розовом. На голове у обеих — диадемы.
— Возьмите блески, помажьте тело, сверкать будете, — предложила им одна из женщин. Дамы охотно делились помадами, румянами, тенями. Помогали друг другу навести макияж, накрутить локоны.
— Как же мне натянуть платье? Здесь не развернуться, — суетилась высокая блондинка.
В руках она держала пышный свадебный наряд. На помощь несчастной бросились те, кто уже закончил мучения с переодеванием. Одна затянула блондинке корсет, другая поправила юбку.
— Какое шикарное платье, — открыла рот пенсионерка в парике. — Как же вы в туалет в нем пойдете, в кабинку не поместитесь.
— Я не собираюсь сегодня в туалет…
— Вы это платье специально купили?
— Нет, я дома в нем хожу.
— Так квартирки же у всех маленькие.
— Я в коттедже живу, в этом платье гостей встречаю. На самом деле оно недорогое, брала за 1500 рублей.
Рядом открыла рот дама в коротком бордовом платье: «Ничего себе, даже мой наряд дороже, в районе 5000 рублей стоил».
— А так и не скажешь, — хихикнула женщина в парике.
— Если бы массовке платили больше, может, я бы новое платье купила, — оправдывалась дама. –— Но с такими зарплатами приходится в одном сниматься.
Зашел разговор о женихах.
— Раньше на массовке можно было познакомиться с кем-то, а теперь мужиков совсем не осталось. Олигархов больше нет ни в России, ни за границей, сдулись. Остались богатые, но не олигархи…
Около двери в раздевалку дежурил молодой парень. Он раздавал указания: «Лаком для волос брызгаться строго в коридоре. Одноразовые стаканчики раздам, каждому по одному, не выбрасывайте их, второго не будет. Сахар и чай предоставим после перерыва, чтобы не расслаблялись. Бутылки из-под алкоголя за собой убирайте, а то я устал выгребать их после вас».
— Зачем такое короткое платье надели, в дресс-коде написано, что нельзя, — сделал замечание возрастной даме.
— У меня есть одно длинное, но оно камнями расшито. Вы мне не компенсируете, если оно повредится, — парировала женщина.
Известно, что телевизор искажает действительность. На экране эти женщины будут выглядеть вполне себе симпатично, тогда как в реальной жизни полиция моды бы заплакала от изобилия антитрендов: пайетки, перья, стриптизерские туфли на платформе, блестящая мишура и заячьи уши на голове.
К 13.00 массовка была готова к работе.
— Надо заранее поесть, а то вчера нас загнали в час дня, мы до 16.30 хлопали, никого не выпускали, — предупредила одна из присутствующих.
Народ достал бутерброды, термосы, лотки с готовыми обедами.
— Воду можно с собой взять, — предупредил молодой человек у входа. — Но в зале особо не пейте, смочили горло, и всё, чтобы в туалет не бегать. Все равно вас никто не выпустит. А то вчера отпустил людей, они умотали.
«Всегда найдется баран»
В коридоре люди разбились на группы по интересам. О спецоперации и санкциях здесь не говорили. Обсуждали бытовые проблемы.
— Я раньше машинистом работал, потом в грузчики пошел, пока не узнал про массовку. Сюда гораздо приятнее ходить, а деньги те же, — рассуждал мужчина в ярко-синем костюме.
— Девочки, у кого есть пакетик чая для нуждающегося голодного актера, — ходил с протянутой рукой высокий мужчина в светлом костюме.
— Слушайте, я тут себе зубы думал вставить, дорого выходит…— жаловался еще один товарищ.
Женщины обсуждали расценки на участие в массовке.
— Сейчас везде копейки платят, — заговорила со мной дама лет сорока. — Даже за съемки в исторических фильмах много не получишь. На сериалах иногда за день дают 2000–2500. Моя подруга снимается в Дубае, ее приглашают в массовку рекламы и клипов. Платят в 10 раз больше, чем здесь. А какие у нас ужасные бригадиры, надо на них пожаловаться. Они ноют, что зарабатывают, как мы, но это неправда. Получают по 50–70 тысяч в месяц…
В 13.30 охранник на входе в павильон, где снимали новогоднее шоу, дал указания собравшимся.
— Для тех, кто в первый раз, предупреждаю: телефоны проносить нельзя, сдаем в ячейку. Раньше на слово верили людям, которые клялись, что не станут снимать. Но, видимо, соблазн велик. Всегда найдется баран, который попытается воспользоваться камерой.
Через 15 минут людей стали запускать в зал. И снова образовалась давка.
— Некрасиво, как взрослые давят друг друга, а потом жалуются, — кричал охранник. — Встаньте по три человека и заходите спокойно.
Я отстояла очередь, чтобы сдать телефон. В новогоднюю атмосферу погрузилась одной из последних.
«Что случилось с Басковым?»
В 2018 году я делала репортаж со съемок такого же мероприятия. За четыре года здесь ничего не изменилось. Та же сцена, те же столы, стулья, скатерти. Кажется, только елки обновили.
Перед входом бригадиры распределяли, кого из собравшихся куда посадить или поставить. Пенсионеры считаются неликвидной публикой для ТВ. Их спрятали в елках у стены. Вряд ли они увидят себя по телевизору. Активных девушек в блестящих платьях в пол отправили на балкон. В первые ряды у сцены посадили более-менее приличных мужчин и дам в коктейльных платьях с длинными волосами.
Мне досталось место за столом с краю.
— За стол сажаем по три человека. На один стол — один мужчина, у нас их мало, надо раскидать всех по залу, — командовал один из бригадиров.
Раскидывать по залу особо было некого. Большинство мужчин явно не подходили под новогоднюю атмосферу: возрастные, в стареньких костюмах, застиранных рубашках. Таких отправили за крайние столы, чтобы спрятать от камеры.
Со мной за столом оказались двое мужчин.
Скатерть на столе представляла из себя кусок полупрозрачной ткани с разводами и дырками. По центру стояла миска с резиновыми фруктами. В фужерах из дешевого небьющегося материала была мутная газированная желтая жидкость. Многие пили из бокалов. Организаторы подливали туда газировку, ругались: «Не надо столько пить, это реквизит». Я не рискнула попробовать. Мои соседи тоже отказались.
У нас на столе лежали зажигалка и бенгальские огни. Нам дали задание: зажигать огни, махать ими и радоваться.
Командовал парадом тот самый Роман, которого мы видели перед входом на «Мосфильм». Он стоял на сцене, подбадривал народ. Справедливости ради, шутки Романа выглядели безобидными, народ воспринимал их на «ура». От себя добавлю - этот человек сделал всё, чтобы создать насколько возможно праздничную атмосферу в зале и удержать публику
— Мы снимаем первые минуты после боя курантов, — вводил в курс дела Роман. — Запомните, это не 2–3 часа ночи, и тем более не 6 утра, когда люди уже не в состоянии плясать и веселиться. Так что улыбаемся, радуемся, танцуем, будто мы только вошли в новый 2023 год.
Дальше пошло руководство к действию.
— Те, у кого бенгальские огни, как только заиграла музыка, поджигайте, — учил Роман. — Чтобы потушить огонь, выбрасывайте в ведро, которое стоит под столом. Или тушите тем, что налито в бокале. Если не получается, то поднимайте руку. В случае пожара часть зала выходит направо, часть налево.
Были и другие советы от Романа.
— Учтите, все, кто бежал занять места поближе к сцене, их не факт, что потом видно в телевизоре. А видно тех, кто спрятался, поэтому танцуем все.
— Женщина, снимите блестки с головы, только парик оставьте.
— Ну что вы не улыбаетесь, сидите с каменными лицами?
— Не надо всем хвататься за стаканы и жадно пить. В кадре это смотрится неестественно.
— Балкон, не танцуйте так, будто уже три часа ночи, сбавьте темп, поспокойнее.
— А те, кто у сцены, наоборот, представьте, что вы на корпоративе, гендиректор сказал речь и удалился вместе с заместителем и бухгалтером. За банкет уже заплачено. Вспомнили, как это бывает?
Пока мужчина шутил со сцены, в нашей половине зала началась перестановка.
— Дама, пересядьте подальше, вы в свитере, по дресс-коду нельзя, — обратился к женщине один из бригадиров.
— Я только переболела, а на «Мосфильме» дует. Да и свитер у меня новогодний, с блестками.
— В любом случае это свитер. Вас нужно спрятать.
Когда все расселись, в зале появился Николай Басков. В 2018 году я тоже присутствовала здесь на его выступлении. За три года артист заметно сдал.
Баскова вели под руки. Одну ногу он подволакивал. Каждый шаг давался ему с трудом. На сцену артисту помогли подняться. Поставили в центр зала. С места он не двигался.
— Поехали, — махнул рукой режиссер.
Зазвучала фонограмма. Басков расплылся в улыбке.
«Счастье вдруг в тишине постучало в двери. Неужель ты ко мне? Верю и не верю…»
В отличие от Баскова, мы должны были вскочить с мест, начать чокаться и танцевать на припеве: «Вдруг, как в сказке, скрипнула дверь, все мне ясно стало теперь…»
Первый дубль отсняли.
На сцену снова поднялся Роман. Сделал ряд замечаний: «Мужчины, почему так скромно танцуете? Из стороны в сторону качаетесь, вы же не маятник, танцуйте как следует».
— Можно мне на балкон перейти? — неожиданно поднял руку сосед по моему столику.
— Нет, там нормально танцуют, а вы себя со стороны видели? — одернул его бригадир.
Не знаю, чем не устроила мужчину наша молчаливая компания, но после третьего дубля он покинул нас.
— Почему он ушел от нас? У нас такие хорошие места, весело здесь, все видно, — недоумевал второй сосед. — Я первый раз на таком мероприятии. Пришел не из-за денег, ради любопытства.
Последний, пятый дубль вышел огненным. Если я уже устала хлопать и танцевать, то окружающие вошли в раж. Многие словили новогоднее настроение: раскрасневшиеся мужчины прыгали так, что сбивали стулья, женщины активно подпевали Баскову.
Наконец, объявили перерыв.
Басков сел на сцену, переоделся в кроссовки. Под аплодисменты зрительного зала артист пошел к выходу.
Мы вернулись в раздевалку. Все разговоры сводились к одному: что случилось с Басковым?
Участвовать в обсуждении артиста я не стала. Быстро собралась и отправилась к выходу. Меня тормознули организаторы: «Вы куда? Платим только по окончании мероприятия».
Я отказалась от оплаты. Задерживать меня не стали. Для бригадиров я не представляла ценности на этом празднике жизни.
