Интересное дело, куда смотрели органы опеки и руководства Пролетарского района города, с легкостью выдавшие решение о передаче ребенка чужому человеку? При том, что родная мать Елена Сайченко никогда не была лишена или ограничена в родительских правах, воспитывает ещё двух дочерей и работает младшей воспитательницей в детском саду…
Старшая дочка Елены – инвалид детства, у нее тяжелые заболевания, которые периодически приводят к госпитализации по «скорой». Все это отнимает много времени, сил, нервов. Поэтому, когда пожилая интеллигентная бездетная соседка предложила Елене помощь в воспитании средней малышки, та с радостью согласилась. И вот уже Катя (имя изменено. – Авт.) 2,5 года живет не с мамой.
В ноябре 2020 года в телефонном разговоре Зоя Вадимовна поставила ультиматум, чтобы Елена отказалась от дочери насовсем, а соседка могла взять на ней опекунство, чтобы впоследствии удочерить.
Свои слова дама подкрепила действием: в районной опеке состоялось собрание, на котором обсуждали «персональное дело» Сайченко. Лишать или нет последнюю родительских прав.
Позиция опеки была однозначна: раз девочка привыкла к соседке, считает ее своей матерью, – пусть с ней и живет. Да, так и сказали, тем более что Катя и сама якобы до слез не хочет общаться с мамой. «Зоя Вадимовна меня к ней вообще больше не подпускает, прячет ее, что она ей могла наговорить?» – возмущалась Елена в беседе со мной.
При этом чиновники обсуждали не то, на каком основании девочка продолжает жить у совершенно постороннего человека или как помочь матери и ребёнка восстановить детско-родительскую связь, а как законным образом Катю у мамы… отобрать.
Когда я как журналист позвонила в опеку, там отказались общаться с корреспондентом, заявив, что «на суде все решится. А по телефону мы говорить не будем».
19 января 2022 года в суде Октябрьского района Ростова-на-Дону прошло первое заседание по делу о лишении родительских прав Елены Петровны Сайченко. С иском об этом вышло Муниципальное казенное учреждение «Отдел образования Пролетарского района города Ростова-на Дону», исполняющий обязанности органа опеки и попечительства.
Было сказано, что у Зои Вадимовны Б. «с Сайченко Катей фактически образовалась семья», поэтому Елену предложили лишить родительских прав уже в судебном порядке.
Однако судья не нашла объективных причин для удовлетворения этого иска. Тем не менее в том же феврале, при живой и законной маме, Зое Вадимовне оформили предварительное опекунство сроком на шесть месяцев.
«То, что происходит с дочкой, ее нежелание общаться со мной, мне кажется, это сильнейший стресс от разрыва с родной семьей. Зоя вполне могла убедить Катю, наговорить всякого… Есть и еще один момент. Материальный. Я никогда не прекращала платить за содержание дочери», – Елена присылала мне скрины регулярных банковских переводов на имя Зои Вадимовны Б., в сообщениях написано, что это «для Катюши, моей дочки, с любовью». Суммы от 1000 рублей до 15000.
Между тем на решение суда о том, что Елена не будет лишена родительских прав, была подана апелляция. За это время была проведена и психологическая экспертиза состояния ребенка, которая выявила сильное индуцирующее воздействие на Катю со стороны кого-то из тех, с кем девочка проживала. Кто это конкретно, специалисты сказать затруднились. Однако, согласно проведенной экспертизе, ребенок проживал у Зои Вадимовны только с ней и ее котом.
Елена не видела дочь уже очень давно.
Мы связались и с Зоей Вадимовной, чтобы попросить ее прокомментировать эту ситуацию. И вот что она ответила: «Советую не тратить свое время на дублирование лжи, распространяемой псевдоматерью. В настоящее время я жду решения об ограничении гражданки Сайченко в родительских правах».
Женщина была абсолютно уверена, что она победит...
Решением апелляционного суда было установлено, что нет никаких причин для лишения Елены Сайченко родительских прав.
Елене стало плохо, с подозрением на инсульт ее увезли на скорой прямо из зала суда.
Еще один суд, прошедший в четверг, постановил, что ни малейших оснований для передачи Кати соседке не было.
Сочувствующие Елене, а таких очень много среди родительской общественности, опасались, что органы опеки не отдадут ребенка, несмотря на решение суда. Боялись, что ее до выяснения всех обстоятельств просто передадут в приют. Но, слава богу, до этого не дошло.
«Сейчас Катя со мной, но мне пришлось срочно писать отказ от стационарного лечения, чтобы забрать ее», – прокомментировала решение суда Елена Сайченко.
Женщина пока не может сказать, собирается ли привлечь к ответственности виновных в этой ситуации чиновников и будет ли добиваться наказания для соседки. «Дочь умоляет не писать на нее заявление».
Вероятно, теперь с самой девочкой придется работать психологам. И кто знает, какую душевную травму она перенесла, разлученная с семьей, как скоро удастся залечить эту рану, и – самое главное – кто за все это должен отвечать?
