Остаток речи подсудимого был посвящен призывам к гуманизму. В ход пошло всё: от трудного детства до ампутированной ноги. Этот аргумент, кстати, суд уже принял во внимание — последнее слово Бекмансурову разрешили произнести сидя.
Конечно, последовали и ссылки на «положительные характеристики по местам жительства и учебы, активное сотрудничество с органами предварительного следствия, дачу подробных, развернутых и правдивых показаний». Готовность произвести выплаты по всем заявленным гражданским искам он тоже отнес к смягчающим обстоятельствам.
И далее: «Принимая во внимание принципы социальной справедливости и гуманизма, цели наказания в виде исправления осужденного, отсутствие отягчающих обстоятельств, прошу в полной мере реализовать принципы гуманизма и индивидуальности уголовного наказания». Словом, не надо пожизненного, дайте лучше исправработы.
Между тем в ходе прений гособвинитель потребовал для подсудимого именно пожизненного срока: 5 лет тюрьмы и дальше колония особого режима. Мотивировка — исключительная опасность для общества.
Относительно смягчающих обстоятельств у прокуратуры тоже другая позиция: при таком количестве свидетелей и потерпевших следствие свободно обошлось бы и без «сотрудничества» с Бекмансуровым.
Добавим, что готовность возместить ущерб обвиняемый тонко связал с исправительными работами. Да и ногу выше колена он потерял не на полях сражений — инспектору ДПС пришлось расстрелять всю обойму, чтобы остановить убийцу.
Особо интересен вопрос о положительных характеристиках. Из откровений Бекмансурова в ходе следствия понятно, откуда они взялись. Мальчик Тимур, видимо, был тихим. Но при этом всегда всех ненавидел и много лет готовился к массовому расстрелу. На предварительном следствии Бекмансуров рассказывал, что начал мечтать о нападении в седьмом классе, активно интересовался массовыми убийствами в образовательных учреждениях. С марта 2021-го занялся подготовкой к реализации собственного «проекта». Приобрел полуавтомат и 130 патронов, заряженных картечью. Поступив на 1-й курс юрфака, сразу стал изучать расположение зданий кампуса, возможность пронести оружие.
По ходу следствия тон обвиняемого постепенно начал меняться: ой, да у меня же психическое расстройство; просто скрывал — боялся, что в армию не возьмут…
В преддверии приговора Бекмансуров стал еще осторожнее. 28 ноября по окончании судебных прений ему была предоставлена возможность произнести последнее слово, но он взял тайм-аут, чтобы подготовиться. И подготовился: на следующий день слабым голосом зачитал по бумажке все то, что накануне уже озвучил его адвокат Виктор Паньков.
Надо сказать, защита в столь сложных условиях отработала по максимуму. Было непросто: десятки свидетелей, признание подозреваемого, заключение экспертизы о вменяемости стрелка. Да еще эта его бравада своими «подвигами» и переживаниями. Так что в активе в плане грядущих апелляций — только несогласие с выводами экспертов о вменяемости стрелка. Ну, как бы надо понять и лечить.
В повторной экспертизе суд отказал, и в данный момент все эти изысканные психиатрические детали уже никому не интересны. Ажиотаж среди публики угас, левой ноги нет, и третьей группой инвалидности ее не заменишь. А сидеть-то как долго…
Процесс в зале №321 Пермского краевого суда близится к завершению. Суд удалился для вынесения приговора. Его огласят 28 декабря, в канун Нового года. И это правильно: в это время до Бекмансурова уж точно никому не будет дела.
