Скоростной поезд до Костромы идет полупустой. Большая часть народа выходит в Ярославле.
Вокзал в Костроме давно на ремонте. Пассажиры толкутся в крошечной конуре. Кто не поместился, ждут электричек на улице. Возле здания притулился седой мужик в искусственной дубленке. Спрашиваю, как доехать до сгоревшего «Полигона».
— Иди пешком, автобусы у нас часами можно ждать…
— Не снесли сгоревший клуб?
— У нас сгоревшие дома веками стоят. Через год приедешь, «Полигон» будет на месте. Не удивлюсь, если его сохранят, как памятник.
Единственный ночной клуб хоть и считался самым популярным в городе, а располагался далеко от нарядной Костромы с достопримечательностями, про которые рассказывают туристам. Рядом с «Полигоном» лишь военные части, гаражи, вокзал и старые пятиэтажки.
В этой части город, жемчужина Золотого кольца России, выглядит неотшлифованным. По обочине дорог — мусорные мешки с догнивающими листьями, баннеры с рекламой ритуальных услуг, на деревьях — листовки «Лечение от алкогольной зависимости»; бетонные заборы, на которых оставляют номера телефонов с пояснением: «Ксения. На час». В двух шагах от самого «Полигона» огромная вывеска: «Касается каждого! Сдай тест на ВИЧ!»
Кругом серые улицы, хмурые лица. Такие лица один местный блогер часто показывает в своих сюжетах. Герои его видеороликов говорят фразами из телевизора, а во всех бедах винят Байдена.
«Высшие чины здесь гуляли»
«Полигон» располагался на Никитской, 49а. Со дня трагедии прошло две недели, а мусор с места пожара никто убирать не торопится. Строение обнесли оградительной ленточкой, кое-где окна забили фанерой. На этом всё.
Помимо ночного клуба, в здании располагались супермаркет, аптека, цветочная лавка «Флора» и пивной бар. Около входа в супермаркет стоят три тележки. Рядом разбросаны бутылки из-под водки и пива. Кто-то оставил сумки с продуктами.
— Я недалеко живу, видел, как народ выбегал из клуба с бухлом и продолжал догуливать на улице, не пропадать ведь добру, — разговорился со мной мужчина лет тридцати. — «Полигон» много раз собирались закрывать из-за неприятных инцидентов. Но как только дело к закрытию шло, его владелец Мирзоев то дорогу отремонтирует, то парк облагородит. Судя по всему, за каждый косяк с клубом платил сполна. На этот раз не вышло…
По словам собеседника, «Полигон» — целая эпоха для коренных костромичей. В городе практически нет человека, который бы здесь не отметился. Но если местные жители переживут потерю, то для служивых закрытие злачного места станет проблемой.
— Простые солдаты сюда не ходили. В основном гуляли офицеры и высшие чины. В последнее время здесь стало больше тех, кто возвращался со СВО, как тот парень, который сейчас под арестом, — добавляет мужчина. — В «Полигон» даже из соседнего Ярославля военные приезжали. Цены в клубе были бюджетные. Военные всегда могли девочку найти. Приходили развлечься и взрослые дамы. Рядом еще комнаты на час сдавались, удобно. Прокурорские, полицейские, следаки чувствовали себя здесь как дома. По слухам, работники МЧС отмечали здесь корпоративы. Но как жареным запахло, все разбежались. От клуба открещиваются: мол, не посещали, что там происходило, не в курсе. Никто за Мирзоева не вписался.
На второй день после трагедии костромичи приносили к клубу гвоздики и фотографии погибших. Спустя несколько дней стихийный мемориал снес ветер. Гвоздики разлетелись, разбилось стекло портрета с изображением одной из погибших.
— Дворников нет, никто не убирается. Всем наплевать, — к разговору присоединяется пенсионерка из соседнего дома. — Жаль, что магазина больше не будет рядом.
— Мне жалко, что столовой больше не будет, которая днем работала вместо клуба, — отмечает сотрудница близлежащего банка. — Там за копейки можно было поесть. По вечерам «Полигон» я обходила стороной. Особенно после того, как там девушку бутылкой по голове огрели. И парня одного здесь порезали.
Сгоревшее здание взяли под охрану сотрудники Росгвардии. Один дежурит с фасада, двое караулят эвакуационные выходы, где установили таблички: «Не блокировать». Охранять тут, по сути, больше нечего. Но росгвардейцы объясняют свое присутствие так: «Гоняем таких, как вы, чтобы не фотографировали». Спрашиваю, почему вокруг здания не убираются — один из сотрудников пожимает плечами: «Вопрос к администрации города». Спрашиваю, часто ли росгвардейцы посещали «Полигон». Женщина в форме морщится: «У нас есть более приличные заведения».
«Человек сидит, деньги капают»
Помимо «Полигона» депутату областной думы Ихтияру Мирзоеву принадлежали гостиницы, рестораны, баня и парк аттракционов. После ареста народного избранника все его заведения продолжают функционировать.
Гостиница «Троя», банный комплекс и ресторан находятся в пяти минутах ходьбы от «Полигона». Строения спрятаны в гаражах.
По дороге к отелю я поговорила с хозяевами гаражей, которые чинили свои машины.
— Контингент в «Полигоне» собирался соответствующий: одинокие дамы искали мужчин, а мужики — приключения на свою голову, — говорит парень в камуфляже. — Многие туда догоняться приезжали после посиделок в приличных ресторанах. Это единственный клуб, который до утра работал. Я несколько раз там гулял. Каждый раз в драки ввязывался, сам того не желая. Атмосфера, что ли, располагала. Знаете, как на деревенской свадьбе, где обязательно все нажрутся, а потом подерутся.
Не помню, чтобы из-за потасовок полицию вызывали, охрана клуба своими силами справлялась. Жители близстоящих домов на шум тоже не особо жаловались. Да и кто там будет жаловаться? В этом районе одни бабки и военные живут, для которых тут квартиры снимают.
Владелец другого гаража заступился за Мирзоева: «Он мой сосед по дому. Нормальный мужик, простой. Отслужил в Костроме, вроде в стройбате, да так здесь и остался. Раньше на месте «Полигона» была мусорная свалка. Так он мусор убрал, построил кафе, потом расширился».
Баня, ресторан и гостиница «Троя» — три отдельных здания. Около сауны припаркованы несколько иномарок. Блондинка на ресепшене улыбается: «У нас проблем нет, все хорошо». Ресторан депутата, который в десяти метрах от бани, представляет собой обычную столовую. На кассе сидит женщина. Она же — официантка. Рабочие в жилетках берут комплексные обеды.
— Мы здесь в командировке, — говорит один из гостей «Трои». — Нас поселили в эту гостиницу, не знал, что отель Мирзоеву принадлежит. Мой номер стоит 2300 рублей, у парней — 1800. Обстановка довольно скромная.
Заметил, что ночью тут есть движение — мужички с бабами приезжают, гул стоит. Что касается «Полигона», я там тоже пару раз отметился. Помню, народ в клубе бухал, как не в себя. Что мужики, что бабы. Было много студенток. Фишка клуба в том, что пьяных оттуда никогда не выгоняли. Чем больше человек выпьет, тем больше денег принесет в кассу.
Еще одно место, которое принадлежит Мирзоеву, — парк аттракционов, который расположен напротив сгоревшего «Полигона». Некоторые карусели покрылись ржавчиной, но механизмы работают. Такие качели уже давно не встретишь в больших городах, а в Костроме парк советских аттракционов пользуется спросом.
На территории парка — ресторан «Терем» и детский клуб. На Новый год здесь готовятся проводить елки.
— Мирзоева жалко, он стольким людям работу дал, — заступается за депутата сотрудница детского центра. — Слава богу, что нас пока не закрывают.
О личности Ихтияра Мирзоева известно не так много. «Самый богатый депутат» — такую краткую характеристику дают местные. Больше добавить нечего. В редакции местной газеты пояснили, почему никаких подробностей о депутате не узнаешь.
— Сколько раз хотели закрыть «Полигон», «Трою», но, как видите, все работает. Потому что крыша надежная. Но нам кажется, если Мирзоева не вытащат, то он никого не пожалеет, всех сдаст, — поделилась сотрудница издания. — А то, что его называют самым богатым депутатом, ерунда. Поверьте, в Костроме есть гораздо богаче люди.
Нам кажется странным, что не привлекли к ответственности никого из сотрудников госпожнадзора. Зато рассматривается вопрос, что может появиться еще один виновный — охранник клуба, который всего два дня проработал в «Полигоне». В целом у нас тут болото. Писать особо не о чем. Да и не для кого. Костромичи газеты все равно не читают.
Местных жителей и правда не волнуют ни «Полигон», ни судьба Мирзоева. Женщина, с которой я поговорила на приеме в Комитете солдатских матерей, рассказала, что беспокоит народ.
— Главная проблема области и города — транспорт. В Костроме автобусы ходят редко, все переполненные, захочешь — не влезешь. Я живу в небольшом населенном пункте. Так мы второй год мерзнем, пока по два часа ждем общественный транспорт. Автостанции убрали, сказали, невыгодно их содержать, — говорит пенсионерка. — Недавно у нас почту закрыли. Женщина, которая там работала, отказалась вкалывать за 5 тысяч рублей. Скоро уволится сотрудница медпункта.
В области дела с работой совсем плохи. Большинство моих знакомых работают на пилораме, там, говорят, зарплату с августа не платят. Бумажная фабрика закрылась. Колхозы и совхозы давно уничтожены. Поля заросли бурьяном, развалюха полная.
Про Мирзоева я никогда не слышала. Я и своих депутатов не знаю, до нас они не доезжают.
«Передачки носить не будем»
После пожара в «Зимней вишне» и «Хромой лошади» к ответственности привлекли сотрудников пожарных инспекций. В Костроме, судя по всему, работники надзорных ведомств избегут наказания.
Во всяком случае, на момент моего приезда в главном управлении МЧС по Костромской области обстановка сохранялась спокойная.
— Да у нас уже забыли про «Полигон», — удивились моему визиту на проходной. — Вам тут ничего не скажут. Пусть следствие разбирается, мы тут при чем…
— За госпожнадзор у нас отвечает Лёша, вон его портрет на видном месте висит, — кивает на доску сотрудник ведомства. — Но он сейчас уехал по делам, вряд ли вы его дождетесь.
Ихтияр Мирзоев — член фракции «Единая Россия». После задержания партия приостановила членство депутата.
В общественной приемной костромского отделения партии работа кипит. На окнах висит объявления: «Здесь расположен пункт приема книг для жителей ЛНР и ДНР, вязаные изделия для нуждающихся детей и одиноких пожилых». Функционирует центр по поддержке семей мобилизованных граждан и добровольцев, участвующих в СВО. Проводят консультации по социальной газификации.
— Никто Мирзоева из партии не выгонял, его деятельность всего лишь приостановили на время, — пояснила девушка на входе. — Сейчас наших депутатов здесь нет. Прием они ведут по предварительной записи. На сегодня никто не записался. Пока мы собираем помощь военнослужащим. Книги им отправляем. Мой муж тоже принимает участие в СВО. Я ему Пикуля передала. Большинство военнослужащих просят Ремарка.
— С Мирзоевым вы лично знакомы?
— У нас в приемной он вроде не был. У него свой кабинет на Никитской, около «Полигона». Он там арендовал помещение в жилом доме.
Девушка оставляет мне контакты помощницы депутата.
— Мы временно не ведем прием в офисе, работаем дистанционно. Если у вас есть проблемы, звоните, попробуем решить, — сообщили на том конце провода.
Коллеги по областной думе тоже не списывают со счетов Ихтияра Мирзоева. Во всяком случае, в здании, где проходят заседания, до сих пор есть почтовый ящик Мирзоева, висит его фотография и контакты.
— Никто просто так не лишит его депутатского мандата, должно пройти голосование, — пояснила одна из присутствующих в думе. — Вот скоро у нас состоится очередное заседание, но вряд ли там поднимут эту тему.
Кабинеты некоторых депутатов располагаются в обычном офисном здании. Народным избранникам выделили один этаж. Перед подъездом скромный автопарк — старенькие Renault, Kia, Suzuki.
— Мирзоев является действующим депутатом, его выбирали люди, никто его не может отстранить, если он сам не сложит свои полномочия. А он не высказал такого желания, — рассказала одна из сотрудниц областной думы.
— Зарплату он получает?
— Он у нас не на зарплате, работает на общественных началах. Занимается экономическим блоком. Ветеранам помогал.
— Коллеги за него заступаться планируют?
— Наш председатель сказал, что мы дождемся решения суда. Письма в защиту писать не станем. Передачки не носим.
— Азербайджанская диаспора отправляла письма в его защиту?
— СМИ раструбили, будто Мирзоев был теневым лидером азербайджанской диаспоры. Ерунда. Мы не слышали, чтобы он имел к ним отношение. Кровью с депутатом из диаспоры никто не повязан. Его скорее можно было увидеть с бабушкой за чаепитием, чем на каком-то национальном празднике.
— Правда, что Мирзоев — самый богатый депутат?
— Нет, конечно. У нас вообще депутаты не особо шикуют. Видите, какие нам скромные помещения выделяют. Здесь один этаж, и маленькое помещение для заседаний выделили во флигелечке.
— Вы сами посещали «Полигон»?
— Ну а как же. Нормальный был клуб, не для мажоров, для среднестатистического человека.
— Что будет на месте «Полигона»?
— Это как решит Мирзоев. Насколько мы понимаем, земля принадлежит ему. Город не станет сносить здание без его ведома. Так что пока депутат за решеткой, развалины вряд ли уберут.
Из Костромы я уезжала вечером. На железнодорожной платформе стояли молодые люди в камуфляже. Парни напевали: «Едем, едем в соседнее село на дискотеку». Похоже, после сгоревшего «Полигона» военнослужащие сменили место дислокации.
P.S. Депутат Ихтияр Мирзоев обжаловал свой арест. Военнослужащий, из-за которого случился пожар, не стал подавать жалобу.
