Пенитенциарная система станет ещё более закрытой, и о нарушениях в тюрьмах мы с вами, скорее всего, больше не узнаем.
Начнем с малого. Даже в такой простой, казалось бы, процедуре Общественная палата умудрилась напортачить. Согласно регламенту, списки новых составов ОНК ОП должна была опубликовать до 00.00 26 сентября. Это было сделано на сутки позднее, что теоретически может быть поводом для признания выборов нелегитимными.
Разумеется, едва ли на практике такое осуществимо. Хотя очень хочется.
Сразу скажу, огромное количество настоящих правозащитников подали заявки на вхождение в новый состав ОНК. Ни один (!) из них не прошел.
Не прошел создатель всего института общественного контроля в стране, в прошлом председатель первого ОНК Москвы Валерий Борщев. Не прошел создатель Комитета против пыток (признан в РФ иноагентом) Игорь Каляпин. Да и вообще не прошел вообще никто (!) из команды против пыток.
Не прошла директор Московской Хельсинкской группы (детища великой правозащитницы Людмилы Алексеевой) Светлана Астраханцева. Не прошел профессор Петр Сафошин. Не прошла старейшая правозащитница Любовь Волкова. Не прошел вице-президент Международного комитета защиты прав человека Иван Мельников, которого и в прошлый состав не пустили за слишком большую активность. Не прошел никто из комитета, созданного великим подвижником и спасителем всех заключённых Андреем Бабушкиным.
Не прошла журналистка «МК» Екатерина Сажнева, которая в прошлом составе ОНК была главной спасительницей для заключенных Подмосковья. Не прошел журналист Борис Клин, который много и честно писал о происходящем в ИВС и СИЗО. Собственно, представителей СМИ в новых ОНК нет.
В «горячих головах» отдельных представителей ОП давно витала идея не пускать в ОНК журналистов. Помню, я даже подготовила доклад, посвящённый этой теме, постаралась объяснить, почему важно, чтобы в ОНК были журналисты, и как это может изменить ситуацию. Только благодаря публичности удавалось зачастую решать самые главные проблемы задержанных и заключенных. И вроде бы тогда со мной согласились. Точнее, сделали вид. И вот сейчас, по сути, ни один профессиональный журналист не попал в ОНК.
Что это означает? Что тюрьма станет еще более закрытой, и все многолетние усилия гражданского общества пойдут прахом.
Кто же занял место правозащитников и журналистов в ОНК? О большинстве из тех, кто прошел в новый состав, вы не найдете в Интернете НИЧЕГО. Ни о них самих, ни об их правозащитной деятельности (да и есть ли она?). Эдакие «люди Х», которым теперь доверили проверять самые страшные места в стране.
Но есть и вполне узнаваемые личности. Возьму для примера Кировскую область, откуда приходят многочисленные жалобы на пытки.
В конце прошлого года члены СПЧ (включая автора этих строк) проверили кировские СИЗО и колонии. С нами был председатель кировского ОНК, священник Владимир Путинцев. Именно про него потом правозащитник Бабушкин в сердцах сказал: «Не боится ни Бога, ни черта!»
В то время, как больные заключенные нам жаловались на то, что их не лечат, не дают лекарств (и с этим соглашались даже медики), Путинцев старательно выводил в отчете что-то в духе: «Жалобы не подтвердились». Когда осужденные рассказывали нам про то, как их окунали головой в фекалии и насиловали, Путинцев кивал головой, но твердой рукой писал, что нарушений прав человека не выявлено. Рука не дрогнет и впредь: г-н Путинцев продолжит свою деятельность в роли члена ОНК.
Прошли в новый состав Кировской области некие Таширев и Бронников, которые в одной из колоний обратились к осужденным, страдающим диабетом, с очень странным условиям. Они сказали, что те не получат инсулина, если… не успокоят одного из «жалобщиков» (он писал обращения во все инстанции на нарушение прав, чем вызвал негодование у кировских «правозащитников»).
Объясняется такая ротация очень просто.
Когда само понятие «права человека» для некоторых персонажей теряет смысл, им кажется, что не нужны институты его защиты. Именно это произошло с Общественными наблюдательными комиссиями.
Десятки, даже сотни тысяч заключенных, которых мы навещали с проверками, выражали нам благодарность за поддержку и реальную помощь. Сегодня у них печальный день. Они понимают, что ОНК фактически приговорены, и с ужасом думают о своей участи.
А чиновники из высоких кабинетов… О, они, конечно же, уверены, что никогда не окажутся «по ту сторону», что чаша сия их минует, а значит, общественные наблюдатели им точно не понадобятся. Господа, вы глубоко заблуждаетесь. Боюсь, многим из вас еще придется пожалеть о разгоне института ОНК. Только, увы, будет поздно.
