«Безумный дедушка»
— Многие задают вопрос: «Почему ты едешь?» Я говорю: «Чтобы люди поверили в свои силы, чтобы проснулись утром — толстые, жирные, неуклюжие, ослабленные, — собрались и поехали. Начали как-то шевелиться и поверили в себя, — говорит Виталий Никитин, дедушка Германа и Яна.
Когда в школе детям задали сочинение на тему «Как я провел лето», один из внуков написал: «Есть у меня безумный дед, которому не сидится дома. И вот он потащил нас с собой»…
— С чего все началось? Да ни с чего. Просто решили: не поехать ли нам покататься? — рассказывает Виталий Викторович. — У ребят были навыки, физическая подготовка, они у нас занимаются кикбоксингом, даже есть награды, достижения. Их мама Полина, когда была в декрете, сама их, маленьких, научила плавать. Гера как сошел с коляски — сразу побежал. Вот утром делаем зарядку — я не могу столько отжаться, сколько они. Правда, пока мы были в походе, они отучились отжиматься, немножко подослабли — сейчас наверстывают. А велосипеды… Вообще наша семья перебралась в Москву с Дальнего Востока, и вот когда я ехал сюда на машине, вез только книги, гладильную доску и велосипеды — Яна и свой. Катался там — и тут дети рано начали кататься на велосипедах, на роликах.
В свой первый велопоход Виталий Викторович с ребятами отправились в пандемию в 2020-м, когда всех посадили на карантин. Гере тогда было семь, а Яну — девять. Но сначала стали ездить тренироваться — как выражается дедушка ребят, грязь месить.
— Везде все было закрыто, но мы тихонько просачивались в лес. Почему грязь месить? Потому что в такой ситуации, когда тяжело и грязно, дети закаляются, — объясняет он. — Когда в первый раз пошли, они, конечно, плакали, рыдали — потому что падали. А потом привыкли к этому и теперь уже не обращают внимания на падения. После того как всей семьей переболели, чтобы уйти от этой пандемии, сели на колесо и поехали по Золотому кольцу. Поскольку детям до 14 лет нельзя по дороге, да и опасно, ехали по грунтам — леса, поля, болота, ручьи все были наши. То есть людей не видели — видели животных.
— А ночевали где?
— В лесу!
— В палатках?
— Нет. Мы попробовали палатку на даче — неудобно, и мы решили ночевать в спортивном гамаке. Он из парашютной ткани, сверху москитная сетка. А над гамаком натягивается тент. Под ним можно и ходить спокойно, и вещи свои повесить, и сухие дрова ставить, и велики. Когда ехали по Золотому кольцу, 10 дней погода была дождливая. В палатке мы не чувствовали бы себя комфортно, а так одним тентом накрывали велосипеды, а под вторым у нас гамаки висели. Да и спать так удобнее, чем в мешке на земле, — не чувствуешь ни кочек, ни камешков. Перед отъездом сделали прививки. Но вообще, когда висишь в гамаке, не боишься ни насекомых, ни змей, ни животных.
Плакали, но ехали
От такого путешествия дети пришли в восторг, а дедушке только этого и надо — он стал прорабатывать для ребят новые маршруты. А пока планировал следующее путешествие, устраивал тренировки в городе.
— Накатывали до 100 километров — ездили по улицам, по тротуарам, рассказывает Виталий Викторович. — Это для того, чтобы учиться преодолевать самые разные препятствия, чтобы они привыкали к окружающей среде, чтобы понимали, что, например, на тротуаре находятся не только они, а еще и пешеходы, и что с ними нужно вести себя аккуратно — никого не задеть. Отдельно обучались ездить по дорогам с машинами, ведь это особая способность. И на тротуаре особая специфика. Люди перемещаются не организованно, человек идет и может неожиданно повернуть, встречаются другие велосипедисты, самокатчики.
Когда с детьми едем, я их учу так: если попадаются какие-то неадекватные люди, реагируйте спокойно. Если пожилой человек начинает бурчать, можно перевести все в шутку. Например, я на это могу сказать: «Ой, смотри, хулиганье! Раскатались здесь на велосипедах». Люди сразу начинают улыбаться. Еще правило: не грубить, не дерзить. А звонок нужен только для того, чтобы не отпугнуть человека, а предупредить, что сзади кто-то едет. Чтобы не было этих неожиданных поворотов и перемещений, метаний поперек дороги.
Кстати, хотя при переходе дороги велосипедисту положено идти пешком, опыт дедушки и внуков показал, что при путешествиях с багажом это нереально, ведь на велосипедах висят тяжелые веломешки.
— Сначала, когда мы тренировались, я тоже внукам говорил: надо переходить пешком. Но вот однажды, когда мы ехали на Красную площадь, мелкий упал на дорогу и не мог поднять велосипед. И что мне надо сделать? Я иду со своим велосипедом с вещами, не могу его бросить, внук со своим велосипедом посреди дороги и не может поднять. Он растерялся, испугался, сопли, слезы. Поэтому мы выбрали такую тактику: перекресток надо переезжать. Только делать это быстрее и всегда ждать, когда загорится свет для пешеходов.
После таких тренировок можно было и в дальний путь отправляться. Дальний и тяжелый. Как вспоминают путешественники, в лесу им приходилось толкать велосипеды буквально по колено в грязи.
— Не плакали? — обращаюсь к мальчикам.
Те отрицательно качают головами.
— Как это не плакали? Конечно, плакали! — возражает дедушка. — Ведь в лесу мы стараемся выбирать самые непролазные места. Желательно по тропинкам, но нам иногда приходилось ехать и по бурелому, когда мы таскали на себе велосипеды. Переходили через реки, огромные бревна. Дети, конечно, плакали. Вначале всегда тяжело.
А еще дедушка учил ребят хлестать себя по телу крапивой — чтобы кожа раздражалась и привыкала к укусам. В итоге в походе мазался жидкостью от комаров только Виталий Викторович, а закаленные Гера и Ян уже не обращали на укусы внимания.
— Кстати, есть такой секрет для туристов: перед тем как остановиться на ночь в лагере, нужно переодеться из мокрой одежды в сухую, повесить сушиться и помазать себя средством от комаров.
Выживать в лесу научился в Приморье
Навыки по выживанию в лесу дедушка ребят приобрел еще на Дальнем Востоке, когда работал учителем географии. Он часто водил учеников в походы, причем брал с собой и сына, которому тогда и года еще не было (носил его в специальном рюкзаке).
— Однажды, когда ходили в поход зимой, я помог своему ученику, — вспоминает он. — Мы пришли на зимовье, преодолев пешком 47 километров. У всех вспотели ноги, и я сказал ребятам: «Сушите носки на груди». Потому что повесишь возле костра — они сгорят, а подальше — либо не высохнут, либо спарятся. Так вот когда встретились с ним лет 30 спустя, оказалось, этот совет ему помог в аналогичной ситуации в армии. Когда он свои портянки начал сушить на груди, над ним стали все смеяться, но утром все проснулись с мокрыми, а он с сухими. И на следующий день на груди сушили уже все. Этот секрет я узнал от отца.
Вместо колы — квас
Где только не ночевали юные велосипедисты! Например, один раз спали в кабине «КамАЗа» — фермер пустил, а дедушка повесил свой гамак между машинами.
— У детей такое счастье было! — вспоминает Виталий Викторович. — Они до этого не то что спать — даже не сидели никогда в «КамАЗе», а тут еще и переночевали в нем. А еще ночевали в фуре, которая ждала загрузку рисом возле склада (это было в Краснодарском крае). И на сеновале. Это было так. Приехали в одно место, начинался дождь. Тут видим трех женщин, пытаются закрыть сено, причем одна была с клюкой. Помогли им, а они разрешили переночевать. Оказалось, что этой женщине с клюкой 97 лет, а вторые две — ее дочка и внучка. Потом дети ухаживали за их коровами, поросятами, курами, а утром косили «зеленку», а я помог убрать сено. А перед этим — когда останавливались в Россошанском районе — внуки ухаживали за козами, доили их, и ребят за это угостили молоком…
Нередко путешественники ночевали и в церквях, и в заброшенных домах.
— Мы знаем, в каком монастыре можно бесплатно остановиться. В Серпухове нас очень хорошо покормили в монастыре — правда, 250 рублей нужно было заплатить за ночевку.
— А какое продовольствие берете с собой?
— Когда ехали на юг, пили много воды, по 25 литров выпивали на четверых, ведь доходило до 47 градусов в тени. Вода в походе — самое ценное. И чем ближе к югу, тем качество воды хуже — она становится мыльная, соленая. Но люди с нами делились питьевой водой. А если едешь на север, чем дальше — тем вода чище. Так, во время одной стоянки ходил, гулял по деревне, смотрю — люди ведрами воду набирают в ручье и куда-то несут. Я спросил: «Вы для чего несете? Что-то поливаете?» Они говорят: «Пить». А она темная! Я у них спросил: «А где колодец найти или колонку, чтоб воды питьевой набрать?» — а они: «А вот вы прямо из ручья и берите — она чистая!» И вплоть до самого Мурманска нам многие говорили, что можем прямо в озере или ручье набирать воду. Но ее, конечно, вскипятить надо.
А однажды после 74-километрового изнурительного пути в дождь по полям (расстояние обманчиво: кажется, вот совсем рядом лесополоса, а к ней целый день никак не доедешь) они нашли наконец заброшенную церковь и решили в ней переночевать. Правда, есть было нечего — за долгий путь съели все пропитание, выпили всю воду — даже оставленный на крайний случай НЗ.
— Утром просыпаюсь раньше их, приготовил завтрак: чай, каша, — рассказывает Виталий Викторович. — Дети проснулись, спрашивают: «А как ты чай вскипятил, если воды не было?» Отвечаю им: «А я ходил, после дождя росинки собирал в бутылку». — «И что, ты полтора литра набрал?» — «Да». На самом же деле, пока они спали, я обнаружил неподалеку, на опушке леса, мангал и бутылки с водой. Видимо, тут готовили пищу те, кто приходит ухаживать за этой церковью. Так вот я и взял одну бутылку. А что делать? Ведь я и правда не собрал бы столько росинок! Сначала я, конечно, попробовал на палец содержимое бутылки и убедился, что там точно вода. Вскипятил, сначала сам отпил, потом уже детей разбудил на завтрак.
Есть у ребят и дедушки и определенный гастрономический набор для велопохода. Во-первых, перед путешествием они сами готовят сухие заготовки для каш: в смесь добавляют сухое молоко и сахар. В походе останется только добавить в них кипяток и сварить овсянку
— В магазинах по дороге что-то покупаем, ведь мы не можем все везти с собой. Из дома берем только то, что можно приготовить в пути. Естественно, чай, соль, специи, кашу, спички. Ведь могут быть такие районы, где мы не встретим ни населенных пунктов, ни магазинов. Батончики шоколадные с собой берем, халву, а чтобы поддержать водно-солевой баланс, я купил в аптеке регидрон (вода с сахаром, солью и содой). Но пить его невозможно — так и лежат три года эти пакетики, держим на случай отравления. А в одном месте мы встретили профессионального спортсмена, и он нам посоветовал: «Ешьте чипсы и пейте колу». Ведь кола — источник углеводов, который снимает усталость и восполняет силы, а чипсы — это и еда, и соль. Но в этом году мы уже не ели чипсы и не пили колу — ее же нет в продаже, как вы понимаете. И вместо чипсов ели соленую и копченую рыбу. Вместо колы решили пить квас, но в отличие от колы он не имеет единого рецепта и везде разный, некоторый вообще невозможно пить. К тому же долго он не хранится. Кстати, сырая вода выводит все минералы из организма, и ее тоже пить опасно. Поэтому мы пили чай и горький тоник-швепс.
А один раз дедушка даже сделал внукам сливочное масло, причем случайно. Купили деревенское молоко, и, пока оно тряслось в багажнике, в нем образовалось три шарика масла. Вот это качество молока! А еще дедушка с внуками делали из фермерского масла творог — но уже специально.
— Отпил его, плюнул туда, условно говоря, оно скисло, получилась простокваша, потом ее сцеживаешь на кусок тюля — получились и сыворотка, и творог.
Навели порядок у англичанина
Чего и кого только не увидишь в дороге, тем более что на пути велосипедистам попадается много интересных людей, которые спешат поделиться советом, куда поехать, что посмотреть. Например, когда юные велосипедисты путешествовали две недели по Золотому кольцу, по совету одной женщины побывали на ферме англичанина Джона Кописки, который держит в Петушинском районе Подмосковья несколько десятков тысяч голов коров и производит сыр.
Еще в 1990-х богатый предприниматель-иностранец получил российское гражданство, принял православие, а потом женился на россиянке и обзавелся пятью детьми. 17 лет назад он выкупил депрессивную молочную ферму, занялся производством молока, потом разорился и решил производить сыр.
— Я хотел, чтобы ребята поработали у него на ферме, но по технике безопасности им это делать не разрешили. Но зато нас бесплатно кормили, предоставили проживание, а за это мы поучаствовали в съемках рекламы велосипедных экскурсий, — рассказывает Виталий Викторович. — А еще мы провели у них уборку возле озера — подметали дорожки.
Лучше, чем сидеть за компьютером
Многодневные поездки — это настоящий курс молодого бойца, проверка на выносливость.
— Ездили по песку, по болоту, по примятой траве, по асфальту, по большим полям и даже по коровьему выпасу, — перечисляет Виталий Викторович. — Падаешь в этот коровий навоз, весь испачкаешься, сил нет, руки-ноги трясутся. Идти невозможно, потому что другой дороги нет. Едешь между кочек. Думаешь: «Как же это преодолеть?» И вот приезжаешь на озеро, падаешь в эту воду, лежишь с этим блаженством и тут вспоминаешь: «Боже мой, а телефон-то в кармане!» Настолько устаешь, что выключается сознание, самосохранение. Встаешь, достаешь его, а он сухой. Потому что ты уже этим всем навозом пропитался.
Глядя на худеньких и невысоких ребят, даже не веришь, что они настоящие супергерои. Ведь разве любой ребенок может преодолевать на велосипеде сотни или даже тысячи километров по лесам и полям? И, конечно же, сердобольные женщины и бабушки, встречавшиеся путешественникам в деревнях, не могли смотреть на Геру и Яна без причитаний.
— Они спрашивают: «Деточки, бедные, как же вы так умудрились? Как вас мама отпустила?» А я говорю: «А кто же ее спрашивал?» — «А вы как согласились?» А я: «А кто же нас спрашивал?» — шутит дедушка. — Правда, тут такое чувство двоякое: будут они ходить потом или не будут? Может быть, сейчас, наоборот, их загоняешь, и скажут: надоело. Но на семейном совете мы решили, что плюсов больше, чем минусов.
— Да, сложно, но, с другой стороны, это же лучше, чем если они будут дома сидеть у компьютера, — поддерживает дедушку мама мальчиков, Полина.
Как отмечает Виталий Викторович, помимо выносливости в велопутешествиях у ребят развивается коммуникабельность. Ведь люди встречаются разные и реагируют на путников по-разному.
— Есть тип людей, которые сразу доброжелательны, есть такие, у которых меняется настроение в процессе общения, а есть и те, кто сразу в штыки — и все, — классифицирует людей велосипедист-путешественник. — Поход — это постоянная экстремальная ситуация — 24 часа в сутки. Конфликты возникают и между теми, кто едет. Я более выносливый, больше опыта, а дети — маленькие, могут устать, настроение может от усталости испортиться. И тут нужно придумать какой-то сценарий, чтобы продолжить поход и чтобы они воспринимали его положительно, а не как какую-то повинность. А иногда требуется просто жестко заставить их что-то выполнять, потому что видишь, что это капризы и их нужно перебороть. Ну, как маленький ребенок, который начинает доминировать и ждет, когда взрослый человек сломается, и потом эти капризы ребенок будет ставить во главу угла постоянно, требуя: хочу — и всё. Такое надо сразу пресекать.
— Внуки не ссорятся друг с другом?
Мальчишки снова отрицательно качают головой, но дедушка их выдает:
— Ну как без этого? Ссорятся постоянно. Это же пацанчики! Мало того, что они занимаются боксом, так они постоянно друг на друге тренируются, выясняют отношения — кто главнее, кто смелее.
Например, поездка из Москвы в Кучугуры — это 38 дней по грунтам, весь путь составил 2130 километров.
— В Липецке пошли большие дожди. Поля, по которым мы ехали, оказались просто непролазными, — перечисляет случившиеся неприятности дедушка. — К тому же у нас сломались велосипеды, расстояния между городами были большие, и не везде были ремонтные мастерские и магазины. Приходилось ремонтировать все на колесах, велосипеды мы толкали пешком.
Если шли большие дожди, приходилось натягивать тент для себя и велосипедов, сидеть под ним и ждать. Но ливневый дождь лучше, чем затяжной, моросящий, ведь он прошел — и все. К тому же его приближение хорошо видно в небе. А вот при моросящем путешественники не останавливаются, а продолжают путь.
— А чем отличается дорога в Мурманск?
— Во-первых, погодой. К тому же, когда ехали в сторону Крыма, были очень темные ночи, а здесь ночью постоянно светло, и, чтобы определить время суток, надо смотреть на часы. И здесь в основном мы ехали по трассе, потому что грунтовых дорог нет. Это, конечно, было опаснее — чаще приходилось останавливаться на отдых. То спуски, то подъемы, кроме того, трассы очень узкие, велосипедной дорожки нет. Белая полоса, которая идет вдоль обочины, пластиковая, и если на нее колесо наезжает, оно скользит. Велосипед начинает бросать влево-вправо, а он груженый. А если мимо проезжает большая фура или автобус, возникает парусность, и тебя просто сбрасывает с дороги. А на обочину невозможно наехать. Она рыхлая, всевозможные камешки, ямки. А еще очень опасно возвращаться с этой обочины на асфальт, потому что идет бугорок и, если неправильно на него наедешь, можно упасть.
Прицеп для травмированных
Увы, при таких сложных путешествиях невозможно без травм. Так, например, во время пути в Кучугуры Гера упал на камнях и ударился лбом.
— Дорогу обсыпали большими фракциями щебня — примерно такими, как обычно сыплют на железнодорожном полотне. Гера затормозил и упал. Хорошо, что был в шлеме. Не будь его — просто голову бы пробил.
Дедушка показывает фото внука с гигантской шишкой и кровоподтеком на лбу. Снимок не для слабонервных.
В этом году для похода Виталий Викторович сделал тележку-прицеп, которая прикрепляется к велосипеду. Она выдерживает 35 килограммов. Именно столько весит старший внук.
— Это в расчете на то, что если вдруг с одним из детей что-то произойдет, я смогу вещи выбросить либо где-то спрятать, посадить ребенка в телегу и везти до ближайшего населенного пункта. Ну вдруг сломает ногу-руку или еще что-нибудь случится. Кстати, мы теперь готовим допприцепы и для детских велосипедов. С прицепом легче ехать, чем везти багаж на самом велосипеде.
— А не простывали мальчики в пути?
— В дороге вы не простынете. Организм постоянно в работе. Тем более что мы берем специальные вещи. Во-первых, шерстяные, ведь если даже они мокрые, они тебя греют. Во-вторых, по приезде на стоянку нужно переодеваться в сухое, — делится секретом Виталий Викторович. — Кроме того, перед сном, независимо от того, жарко или не жарко, дети переодеваются в пижамы из флиса, которые греют. Ведь пока ложимся спать, нам тепло, а ночью может резко похолодать. Мы ночуем в спальниках — кладем их в гамаки, а под спальники — туристические коврики. И у нас есть специальная одежда — более теплая, для экстремальной ситуации — пуховые куртки, которые буквально собираются в кулак.
Не скрою, общаясь с семьей велосипедистов, я ловила себя на мысли, что никогда не решилась бы отпустить своего ребенка в такой дальний поход — даже с таким заботливым и опытным дедушкой, как Виталий Викторович. Уж как-то боязно. Спрашиваю маму ребят, не волнуется ли она.
— Они мне каждый день отправляют геолокацию, где они находятся, — поясняет Полина. — Но все равно бывают места, где нет сотовой связи. Бывает, по нескольку дней у них телефоны не ловят. Тогда они просят посторонних людей, которых встречают на пути, чтобы отправили мне их геолокацию.
И я понимаю, что с ними все хорошо и просто нет связи. Но все равно, конечно, волнуешься — если непонятно, где едут, как не волноваться?
— Бывает, навигатор показал дорогу (если не выключить телефон, карта сохранится), а дороги нет. Потому что ее перекопали и посеяли пшеницу или еще что-нибудь. И ты понимаешь, что заблудился, потому что дальше дорога расходится в разные стороны, как знак «Мерседеса». И вот тогда мы несколько раз шли прямо по полям. Поле заканчивается, и видишь дорогу — она как будто из ниоткуда появляется, — говорит велосипедист.
— А как вообще в пути заряжаете телефоны?
— Используем пауэрбанки, а вообще к любому встречному человеку обратишься — все помогают заряжать.
— Маму не хотели взять с собой?
— На такие большие расстояния — нет, — категорично говорит Полина.
— Мама у нас работает, — добавляет Виталий Викторович. — А когда она с нами ездила на велотренировки, наряжалась как все девушки, по-модному: белые кроссовочки, штанишки. Мы ей объясняем: мы едем в грязь, надень старую одежду, попроще, там, в лесу, кроме нас, никого не будет. Она ни в какую. И что-то ей как-то не понравилось — она же не ожидала, что приедет по уши в грязи. Она устала с нами, а нам в радость помесить грязь.
Гера рассказал, что из всех путешествий ему больше всего понравился Мурманск.
— Мурманск? А я думал, дома, — иронизирует дедушка.
— В Мурманске мы много где останавливались, много интересного видели, — поясняет старший внук.
А вот младшему, Яну, понравилось ездить по полям по дороге в Кучугуры.
— По грязи ехали — интересно же! — восторженно говорит он
— Что ж ты рыдал тогда так? Страдал! — улыбается дедушка.
— Мне нравится, когда велик буксует, — настаивает мальчик.
Мама подтверждает: Ян любит преодолевать препятствия — даже когда во дворе катается, ищет поверхности посложнее.
А когда шишку набил, не хотелось все бросить и сказать: «Больше не поеду никогда»?
— Наоборот, еще проехать все равно хотел!
— Мужчины растут, — с гордостью говорит дедушка.
Для медведя — дымовая шашка, для человека — слово
А еще в велопоходах нужно быть всегда во всеоружии, чтобы встреча с животным не обернулась трагедией.
— От собак у нас есть тактические свистки, — говорит дедушка. — И от бродячих, и из СНТ они выбегают, и из частных дворов. Слышимость такого свистка на 400 метров. Мы постоянно их с собой на шее возим. И это помимо того, что мы электрошокер с собой возим.
— А приходилось применять электрошокер?
— Шокер — нет, а свистки — да. Во Владимире поехали на городскую площадь, и встретились большие собаки. Мы их гладили, к нам они отнеслись нормально, потому что мы были грязные, вонючие — похожие на них. А потом они от нас отошли и подошли к женщинам. Одна из них пахла каким-то парфюмом, и собаки начали на них гавкать, рычать, а мы были от них далеко. Тогда мы свистнули в свистки, и собаки испугались, убежали. Люди нас поблагодарили, похлопали в ладоши.
Перед поездкой в Мурманск дедушка с внуками для защиты наделали взрывпакетов, взяли дымовые шашки, файеры для болельщиков — огневые и дымовые.
— Это защита, допустим, от медведя, но все равно надо знать, когда их использовать, чтобы не спровоцировать животное, а испугать его в тот момент, когда это необходимо, — поясняет опытный путешественник. — Кстати, я за всю свою жизнь, проживая в Приморском крае, ни разу не видел медведя. А вот с тиграми сталкивался лицом к лицу. Один раз тигр даже прыгнул на мою машину. Но против медведя всегда вожу дымовые шашки, а еще спирт.
— А его как использовать?
— Смачиваешь любую ткань и бросаешь — медведь подойдет, понюхает и испугается: запах-то резкий. Также маленькие пластиковые бутылочки с нашатырем мы кладем там, где продукты. Если ночью придет дикий медведь и начнет ворошить вещи, раскусит бутылку и испугается.
— А от опасных людей что поможет?
— Ничего. Только слова, только налаживать взаимоотношения. Желательно доброжелательные, чтобы не провоцировать, не пугать человека, не доводить дело до взаимных оскорблений, упреков. В этом должны участвовать и дети. Если бы я ехал один, люди бы думали: «Бомж какой-то, бич». А когда ты с детьми — совершенно по-другому к тебе относятся. Дети привлекают к себе.
Израиль или Колыма?
— Куда собираетесь в ближайшее время?
— Планировали по Европе проехаться в этом году — с мыса Рока (это самая западная точка Португалии) и дальше в Испанию, Францию, Швейцарию, Германию, Чехию, а потом через Польшу и Прибалтику вернуться домой. Не получилось. Понимаете, почему. Теперь прорабатываем другие маршруты. Есть же страны, которые открыты для Россиян. В тот же самый Израиль можно попытаться. Там тоже экстремальные условия — пустыня. Летом очень жарко, требуется постоянно вода. Если полетим, велосипеды возьмем свои — на самолете повезем, в багаже. Покупать или брать в аренду — сложно. Тем более что наши велосипеды уже испытанные, подготовленные. Они не такие модные, фееричные, дорогие, но мы уже к ним привыкли — знаем, как они устроены и как их можно отремонтировать. Знаем их слабые места.
Еще, по мнению дедушки, можно поехать в Среднюю Азию. А вот Кавказ — это сложно. Гористая местность, затяжные спуски-подъемы, и непонятно, какой там сервис — как отремонтировать велосипед, если сломался.
— К тому же у нас есть еще Крайний Север — Колыма, — размышляет над будущими маршрутами Виталий Викторович. — Но там животных много агрессивных — тех же самых медведей. А еще Белоруссия, Молдова…
