Имя этого красавца часто можно встретить в исторических хрониках, мемуарах. «Штандарт» — «борт №1» Российской империи, любимая яхта государя Николая Александровича. Однако после революции звучное название сгинуло, будто и не было такого корабля. На самом деле «Штандарт» худо-бедно пережил социальные бури. А новые хозяева страны решили приспособить его для сугубо утилитарных военных нужд. В итоге роскошный императорский «круизер» превратился в минный заградитель. Поменялось также название на борту: был «Штандарт» — стал «Марти».
О военной биографии корабля рассказал «МК» специалист по морской истории Дмитрий Мазур.
Минные поля «француза»
— Начнем с имени. Непонятное оно какое-то.
— Это для наших современников непонятное. А в 1930–1940-е гг. советские граждане знали, что Андре Марти является одним из лидеров французских коммунистов и руководителей Коминтерна. То есть прежнее «царское» название корабля поменяли на идеологически куда более подходящее. К слову, надпись «Штандарт» исчезла с бортов яхты раньше — вскоре после революции. Тогда матросы-балтийцы решили «перекрестить» корабль, назвав его «18 марта»…
— Как?
— «18 марта» — в честь первого дня Парижской коммуны. А «Марти» экс-яхта стала в середине 1930-х, когда ее переоборудовали в минный заградитель.
Великую Отечественную этот «француз» встретил, находясь на рейде Таллина. «Марти» получил боевое задание уже на исходе первых суток войны. Штаб ВМФ приказал командованию Балтфлота выставить на возможных путях подхода неприятельских кораблей к нашим берегам минные заграждения. Выполняя это распоряжение, в ночь с 22 на 23 июня 1941 года в море вышел отряд, возглавляемый контр-адмиралом Д.Вдовиченко и состоящий из минных заградителей «Марти» и «Урал», а также нескольких кораблей прикрытия. Предстояло надежно «заткнуть» рядами мин вход в Финский залив с этой стороны. Через несколько часов достигли намеченного района, и минзаги приступили к работе. Судя по воспоминаниям участников операции, на корпусе первой мины, подготовленной к постановке, один из моряков «Марти» написал: «Смерть Гитлеру!»
Вслед за этим боевым выходом последовали и другие. Заградитель выполнял минные постановки чуть ли не ежедневно — 25, 26, 29, 30 июня, 3 июля… Значительная часть защитных рубежей, созданных в водах Финского залива в первый период войны, появилась именно благодаря работе «француза».
«Нельзя не отметить добрым словом тех, кто выполнял основные минные постановки — прежде всего экипажи минных заградителей «Марти» и «Урал»… Труд военных моряков этих кораблей был воистину самоотверженным и героическим», — писал впоследствии командующий флотом вице-адмирал В.Ф.Трибуц.
— Действовать приходилось в очень непростой обстановке — зачастую при крайне неблагоприятных навигационных условиях, а порой под обстрелами и бомбежками, — продолжил Мазур. — 25 июня во время боевого похода с заградителя заметили перископ неприятельской субмарины. Артиллеристы «Марти» открыли огонь, и спустя несколько минут под водой раздался мощный взрыв. То ли снаряд попал в цель, то ли неприятель на нашу мину наткнулся — в вахтенный журнал записали, что потоплена вражеская подводная лодка. Хотя справедливости ради следует отметить, что в немецких документах упоминания о потерях подлодок на Балтике в тот день не найдены.
В другом случае «Марти» подвергся воздушным атакам на пути к месту постановки минного заграждения. Немецкие бомбардировщики, обнаружив корабль, яростно атаковали его. Бомбы падали справа и слева, прямо по курсу, за кормой… А ведь на палубе заградителя находилось несколько сотен мин — тонны взрывчатки. Любой осколок, попавший в такой шар, вызвал бы мощнейший взрыв, который не оставил бы шансов на спасение. Флотская инструкция в подобной ситуации диктовала как можно скорее сбросить за борт все мины. Однако тогда ведь «Марти» не сможет выполнить поставленную перед ним боевую задачу по созданию нового минного поля. И командир заградителя реши нарушить установленные правила. Мины остались на борту, корабль ловко маневрировал, сбивая летчиков люфтваффе с толку, а зенитчики столь яростно отстреливались от наседающих «бомберов», что те предпочли оставить «зубастый» минзаг в покое.
Последнее минное заграждение в устье Финского залива «Марти» поставил 7 августа. А уже через день ему пришлось покидать свою базу: немцы окружали Таллин. Корабль ушел в Кронштадт.
Красавица для императора
— Чтобы лучше оценивать происходившие тогда с этим кораблем события, переключимся на техническую тему. Как шикарную царскую яхту удалось превратить в минный заградитель?
— Когда-то это был действительно роскошный корабль. Его начали строить на датской верфи еще при Александре III, в 1893 году. 27 сентября в петербургских газетах опубликовали сообщение: «Государь император сего числа повелеть соизволил строящийся пароход числить императорской яхтою. Закладку корабля назначить в пятницу, 1 октября...» Тогда же стало известно и название будущего «борта №1». Вышел приказ временного управляющего Морским министерством генерал-адъютанта А.Кремера, где сообщалось о решении царя «строящийся в Копенгагене пароход наименовать императорской яхтою «Штандарт».
Но вскоре заказчика яхты не стало — Александр Александрович скончался осенью 1894-го, так что на торжественной церемонии спуска корабля на воду 26 февраля 1895 года присутствовал уже его преемник, Николай II. Именно этому государю «Штандарт» служил верой и правдой на протяжении почти двух десятилетий. Судя по документам, в первый свой рейс с императором и императрицей на борту яхта отправилась 8 сентября 1896 года — курс был проложен от Копенгагена к берегам Англии (царская чета во время заграничного турне посещала родственников из европейских династий). А последнее по времени плавание русского монарха на «Штандарте» датируется началом июля 1914-го. Тогда Николай отправился на своей яхте в столь любимые им финские шхеры. Потом началась Первая мировая, и Балтика превратилась в театр боевых действий.
Царский корабль и оборудован был по-царски. Для главного пассажира, его супруги и матери — вдовствующей императрицы устроены на одной из верхних палуб отдельные просторные покои. Каждый из этих комплексов включал спальню, гостиную, ванную. Для царских детей — пять отдельных двухкомнатных помещений. Кроме того, были предусмотрены также комфортабельные каюты для великих князей и княжон из Дома Романовых, которые гостили на борту, придворных, министров… В других каютах размещались командир и офицеры «Штандарта», гражданские специалисты (в том числе лейб-медик, придворный фотограф). А матросам предназначались просторные кубрики. В других многоместных отсеках могли не теснясь разместиться военно-походная канцелярия, пассажиры «Штандарта» из числа обслуживающего персонала — официанты, повара, камердинеры, горничные, музыканты (в море часто брали духовой оркестр и балалаечников)…
Чтобы проводить общие застолья, праздничные вечера, а порой и официальные встречи царя с главами других государств, на «Штандарте» имелась большая зала, способная вместить 75 человек.
Яхту оснастили самым современным по тем временам оборудованием. В том числе холодильником-рефрижератором, беспроводным телеграфом… Не забыли и про вооружение: 8 малокалиберных пушек — под стать всему остальному очень нарядные, с никелированными стволами. Эти орудия предназначались не для обороны от врагов, а для выполнения «ритуальных» салютов по случаю праздников и при заходе в крупные иностранные порты. Имелась также фотолаборатория, а еще — кинопроекционная установка. Большое помещение занимала царская кухня — камбуз. Здесь находилась не только обычная плита, но еще электрическая жаровня и специальная паровая пекарня для выпечки хлеба и сдобных изделий.
«Штандарт» называли самым красивым кораблем Российского флота. Внушительный по размерам (128 метров в длину) корпус яхты был черного цвета, вдоль борта шла тонкая золотая полоса. А на носу под длинным бушпритом размещалась позолоченная фигура — геральдический двуглавый орел будто летел над волнами, расправив крылья. Две дымовые трубы выкрашены в белый цвет.
По желанию самого Николая царские помещения отделаны были «на английский манер» — «с дорогой простотой». Вообще никакой позолоты, но зато ценные породы дерева, тисненая кожа… «Эта простота, этот хороший вкус выглядели богаче всякой роскоши и блеска», — писал один из офицеров корабля.
Все великолепие «Штандарта» сильно пострадало после февральских событий 1917-го. Его экипаж перешел на сторону революции. Яхта оказалась очень удобным местом для размещения главного коллегиального органа, управляющего теперь флотом, — Центробалта. Судя по всему, в ту пору царская спальня на яхте досталась «по ранжиру» руководителю этой революционной морской инстанции матросу Павлу Дыбенко. А вместе с ним — и его гражданской жене, знаменитой «ниспровергательнице буржуазной морали» Александре Коллонтай.
Новые хозяева не слишком рачительно относились к доставшемуся им «царскому добру». В своих воспоминаниях бывший офицер яхты Николай Саблин писал: «…«Штандартом» командовали разные морские прапорщики, отбросы торгового флота, призванные по мобилизации, а когда судно совершенно разломалось и было окончательно разграблено, на нем находился постоянный, несменный караул из каких-то бандитов и разбойников, и начальник этого сброда считался красным командиром «Штандарта»…»
А тут еще яхте пришлось совершить настоящий подвиг. Ранней весной 1918-го, чтобы избежать угрозы захвата немцами, «Штандарт» вынужден был вместе с еще несколькими кораблями в непростой ледовой обстановке пробиваться с базы в финском Гельсингфорсе к Кронштадту.
В итоге сильно «раскуроченный», побитый и обветшавший «Штандарт»… нет, уже «18 марта», кое-как законсервировали, чтобы его механизмы и системы окончательно не вышли из строя, и отправили до лучших времен на стоянку в дальний угол военной гавани Кронштадта.
«Стояночный» период в биографии яхты затянулся на 10 лет. Лишь в начале 1930-х руководство Военно-морских сил решило приспособить бывший «борт №1» для нужд Балтийского флота. Рассматривалось несколько вариантов, но в итоге предпочли сделать из экс-«Штандарта» минный заградитель. Работы, которые тянулись три года, проводили на кораблестроительном заводе в Ленинграде. По ходу их корабль и получил свое очередное, третье по счету имя в честь известного французского коммуниста.
На корабле было переделано очень многое, чтобы приспособить его к выполнению новых боевых функций. В кормовой части «Марти» смонтировали устройства для размещения и сброса в воду мин. Вместо прежних восьми «салютационных» пушчонок установили четыре «очень серьезных» 130-миллиметровых орудия и семь 76-миллиметровых, две зенитки и два спаренных зенитных пулемета. Пришлось заменить и паровые котлы. Прежние основательно износились, их еще в дореволюционное время планировали демонтировать, даже новые агрегаты были подготовлены на смену, однако позднее эту технику использовали для ремонта другого корабля — того самого «крейсера революции» «Авроры». Изменился и внешний облик бывшей яхты: стала другой конфигурация ее надстроек, форма и размер дымовых труб…
«Марти» вошел в состав Балтфлота на исходе 1936 года. А уже в 1938-м его сделали флагманом целого соединения — группы заграждения и траления КБФ. До начала Великой Отечественной минзаг успел принять участие в боевых действиях против финнов: ставил минные поля у берегов Финляндии и даже получил за образцовое выполнение этой задачи благодарность Военного совета флота.
Нельзя не упомянуть о человеке, который командовал «Марти» в то время. С 1938 года и до конца 1942-го на этой должности находился капитан 1 ранга Николай Мещерский. Вот уж действительно — у необычного корабля необычный командир. Бывшей царской яхтой командовал бывший дворянин, представитель одной из самых знатных княжеских фамилий. По тем временам совершенно удивительно, что человек с такими анкетными данными избежал репрессий. Объяснение одно: Николай Иосифович был отличным моряком и сумел прекрасно подготовить свой минзаг и его экипаж к выполнению самых сложных боевых заданий.
Советский гвардеец
— Вернемся к военным временам…
— В один из осенних дней 1941-го «Марти», выйдя на задание, был атакован в море целой эскадрильей «Юнкерсов». Но все-таки наши моряки сумели отбиться, сброшенные неприятелем бомбы упали в стороне.
Очень непростым получился поход к берегам Финляндии в сентябре 1941-го. План операции был составлен хитро. Корабль должен был сперва прокрасться вдоль финского побережья под покровом темноты к месту постановки новой минной позиции. Причем идти следовало по узкому «коридору» между двумя ранее созданными здесь противником минными полями. Далее заградителю предстояло, выполнив основную работу, тем же путем вернуться, заваливая безопасный «коридор» минами.
Однако ситуация сложилась иначе. Ночью вовсю светила луна, поэтому неприятель заметил «Марти» еще в начале его пути и открыл сильный огонь с береговой батареи на мысе Сейвясте. Мещерский понял, что в такой ситуации возвращаться тем же маршрутом назад — самоубийство. Поэтому принял решение: ставить мины в «коридоре» прямо сейчас. Тем самым командир закрывал путь своему кораблю назад. Однако Николай Иосифович уже придумал, как можно поступить. Выполнив постановку основного минного поля, «Марти» пошел в сторону базы, удалившись от неприятельского берега и лавируя прямо по одному из «старых» минных полей. Мастерство штурмана К.Кононова и рулевого, четкая работа минеров и наблюдателей помогли благополучно избежать подрыва корабля. Сам Мещерский потом говорил: «Мы умели отражать атаки самолетов и подводных лодок, умели плавать по счислению, не пользуясь навигационными приборами, но не предполагали, что нам придется плавать по минным полям противника под обстрелом его батарей».
Изрядно досталось «Марти» во время стоянки в Кронштадтской гавани в 20-х числах сентября. Немцы предприняли массированные воздушные налеты на нее. К счастью, вражеские бомбы и на сей раз не попали в корабль, однако некоторые их осколки все-таки достигали цели. Около 30 человек получили ранения, несколько моряков погибли. После бомбежки в корпусе, в надстройках корабля насчитали почти 300 мелких пробоин, повреждены три орудия, в одном из отсеков возник пожар, грозивший кораблю взрывом расположенного рядом артиллерийского погреба, но своими решительными действиями члены команды смогли справиться с опасностью.
Чуть позже, в октябре, «Марти» участвовал в опасном походе группы советских кораблей к полуострову Ханко. На протяжении нескольких месяцев моряки расположенной там военно-морской базы держали оборону от наступающих войск врага, однако командование пришло к выводу, что дальнейшая защита этого рубежа нецелесообразна, а потому Военный совет Ленинградского фронта постановил эвакуировать морем всех уцелевших защитников и их вооружение. На пути к Ханко «Марти» чудом не взлетел на воздух: подсеченная защитным парваном мина взорвалась рядом с правым бортом. Ударной волной повредило паровые котлы, вышел из строя электрогенератор, сорвало штурвал в ходовой рубке. Но корабль все-таки продолжил путь. Он дошел до Ханко и вывез оттуда более 2000 защитников полуострова, а также почти 60 орудий, снаряжение, боеприпасы. Из-за ощутимой перегрузки минзаг даже осел в воду ниже ватерлинии.
Активные действия экс-«Штандарта» вынужденно прекратились с началом сильных холодов. Всю зиму 1941–1942 гг. минный заградитель провел стоя на Неве. Вмерзший в лед «Марти» был хорошей целью для вражеских самолетов, но артиллеристам удавалось всякий раз во время налетов плотным огнем заставлять немецких летчиков отворачивать в сторону. Шесть «питомцев Геринга» этого сделать вовремя не успели и были ими сбиты. А вот от обстрелов немецкой артиллерии уберечься не удалось, несколько снарядов попали в корабль, нанеся ему повреждения. Пришлось заниматься ремонтом.
В свою очередь, 130-мм орудия «Марти» регулярно участвовали в артиллерийской поддержке наших сухопутных частей, накрывая снарядами немецкие позиции.
С началом военной кампании 1942 года на Балтике «Марти» возобновил активные действия, помогая защищать Северную столицу с моря, — ставил все новые минные поля, выполнял транспортные рейсы для перевозки войск, снаряжения, боеприпасов… Заслуги этого корабля были оценены очень высоко. 3 апреля 1942 года вышел указ о присвоении первым восьми военным кораблям звания гвардейских. Одним из награжденных почетным званием стал минный заградитель «Марти» — когда-то яхта царя Николая.
«Ока» стала «Елизаветой»
Бывший императорский «борт №1» пережил войну. А в 1948-м гвардейский минзаг ожидала очередная смена названия. Виновником на сей раз стал сам товарищ Андре Марти. На страницах газеты «Юманите» он выступил со статьей, в которой подверг критике руководство ВКП(б) и даже самого товарища Сталина. Конечно, после такого «враждебного выпада» француз оказался в СССР под запретом. Все названия с его именем были упразднены. Этот процесс «зачистки» коснулся и минного заградителя. На его борту появилось теперь другое название — «Ока». Тем самым отдали дань старой, еще дореволюционной традиции называть минзаги в честь известных российских рек.
Таким образом, бывшая яхта Николая II стала своеобразным чемпионом сразу в двух номинациях. Во-первых, это единственный дважды гвардейский корабль (ведь до революции императорская яхта числилась в гвардейском экипаже). А во-вторых, ни в российском, ни в советском флоте не найти больше ни одного корабля, который носил бы поочередно четыре имени.
Экс-«Штандарт» прекратил свое существование 6 десятилетий назад. Но все-таки и сейчас есть возможность увидеть этого красавца. Нет, не только на фотографиях.
Модель корабля хранится в Центральном военно-морском музее. Кроме того, по заказу Николая II на фирме знаменитого придворного ювелира Карла Фаберже в 1909 году изготовили подарочное пасхальное яйцо. В хрустальной «скорлупе» расположена точная копия любимой царской яхты, выполненная из золота. Такое чудо искусства находится теперь в коллекции Музеев Московского кремля.
И еще одно «живое» напоминание о легендарном корабле «голубых кровей». В 1960 году на экраны вышел фильм «Мичман Панин» с молодым Вячеславом Тихоновым в главной роли. По сценарию, основные события кинокартины разворачиваются в начале прошлого века на борту вспомогательного крейсера «Елизавета». Роль этого корабля и сыграл минный заградитель «Ока». Бывшая царская яхта по воле киношников словно вернулась во времена своей молодости: блестящие офицеры в форме императорского флота, боцман с «фирменной» дудкой, Андреевский флаг на корме… Даже гимн «Боже, царя храни!» прозвучал над палубой: это «антиреволюционное» произведение впервые использовали в советском кинематографе.
Однако за «поворотом времени вспять» последовал печальный финал. «Оку» «разжаловали» сперва из боевых кораблей в плавучую казарму, сняв с нее все вооружение, а в 1961-м ветерана, которому стукнуло уже 65 лет, решили использовать в качестве плавучей мишени для испытания новых советских ракет.
После нескольких удачных попаданий то, что осталось от прежней красавицы — царской яхты, героического гвардейского корабля Великой Отечественной, отправили в 1963 году на переплавку.
