Тренд поменялся: нынче мы себя под Петром чистим, не под Лениным, как когда-то писал Владимир Владимирович Маяковский.
По такому случаю на всех каналах страны: «Юность Петра», «Россия молодая», «Как царь Петр арапа женил», да и фильм «Петр I» 1937 года показали сразу на Первом и на «Культуре». А уж документальная история в блистательном исполнении Владимира Мединского — это песня.
Прежнего кумира — Ленина — мы потихоньку отбрасываем на свалку истории. Нет былых восторгов, зато есть гласный укор: зачем подарил, приписал русские земли Украине, зачем вообще создал ее.
Вот вы давно смотрели «Ленин в Октябре»? А «Ленин в 1918 году»? Или «Ленин в Париже»? Нет, нет и нет. Зато новый-старый кумир, «медный всадник» — великий наш вождь и учитель. Свежий кавалер.
Петр — как пример для подражания. Петр — наше знамя боевое. В начале славных дел. Он начинал, надо же кому-то и закончить.
Ну да, XVIII век, и что? Россия всегда воевала с врагом, била врага. Не хочешь — заставим. В этом смысле здесь ничего не меняется. Мы должны быть достойны своих предков.
Нестыдный канал
ОТР, значит, общественное телевидение. Это звучит гордо. Представлять российское общество одному отдельно взятому каналу еще суметь надо.
Когда все начиналось, было море скептицизма. Какое общество, вы что, с ума сошли. Нет общества в России, нету. Было и сплыло, испарилось. Замучено, задушено властью, истреблено как класс.
Анатолий Лысенко, светлой памяти, первый гендиректор ОТР, начинал осторожно. Обжегшись на «Взгляде», он поспешал медленно. Не теребил, не бередил рану, занимался социалкой, в основном региональной. Такой спокойный канал для спокойных людей. Психотерапевтический.
ОТР не стыдно смотреть. Среди всех общественно-политических, может, это единственный нестыдный канал.
Кинопоказ у них просто великолепный. На эзоповом языке, между строк, здесь говорят всё, что считают нужным. Кто хочет, тот поймет.
Это канал шестидесятников на самом деле. У них еще остались идеалы, и… они не прогнулись. Без экстремизма, революционности, с умом и пониманием рисков они не изменяют себе. Они держатся. В наше время это уже доблесть.
