— Саркис, по уверению выступавшего на процессе прокурора, если человек пользуется соцсетями Meta, но в действиях нет ничего экстремистского, то бояться ему нечего — к ответственности привлекать не будут. Можно, как говорится, расслабиться после этого заявления или все-таки рановато?
— Расслабляться рановато. К словам прокурора я бы относился с большой осторожностью. Вряд ли он обеспечит вам правовую защиту, если против вас возбудят административное или уголовное дело. Риски, конечно, есть.
Пока под большим вопросом остается использование мобильных приложений. Потому что кроме реестра экстремистских организаций Минюст у нас, напомню, ведет еще реестр экстремистских материалов. Чем он будет наполнять этот реестр, пока не очень понятно. Но можно допустить, что в случае добавления туда ссылок на магазины App Store и Play Market это может быть предметом для «административки». По факту хранения экстремистских материалов — если соответствующее приложение будет найдено у вас в смартфоне.
Абсолютно точно — высокие риски, связанные с демонстрацией символики экстремистских организаций. Размещение логотипов этих соцсетей теперь становится незаконным. Они должны быть удалены. Очень рискованной также будет любая деятельность, связанная с покупкой рекламы у сервисов, платой за услуги продвижения постов и тому подобным. Все эти транзакции будут восприниматься и трактоваться как финансирование экстремистской деятельности. То же касается владения ценными бумагами компании.
Кроме того, все пользователи, независимо от того, являются ли они СМИ и имеют ли соответствующую лицензию, обязаны будут при упоминании компании Meta делать приписку, что она является экстремистской организацией, деятельность которой запрещена на территории России.
— Может быть, пользователям от греха лучше вообще проститься с Facebook и Instagram?
— В этом нет необходимости. Использование в личных целях — вполне легально.
— Вы говорите: «В личных целях». Речь идет об обмене личными сообщениями?
— Нет, вообще обо всех сервисах. Все сервисы можно использовать в личных целях. И в предпринимательских тоже — если аккаунт принадлежит компании. Ну, с учетом названных ограничений: логотипы и транзакции. Обход блокировок не запрещен российским законодательством. За это никакой ответственности для пользователей не возникает.
— Тут, кстати, интересная правовая коллизия появляется: поскольку сети заблокированы, человек, если вдруг возникнут претензии, может сказать, что он знать не знает, что такое VPN, и просто не смог удалить свой аккаунт.
— Я не думаю, что будут предъявляться претензии по удалению аккаунтов. Гоняться за сотнями тысяч пользователей — никаких ресурсов ни у кого не хватит.
— Некоторые предлагают запретить мессенджер WhatsApp. Насколько это вероятно, на ваш взгляд, и почему не запретили до сих пор, почему сделали исключение?
— Официальное разъяснение такое: мол, требования к материнской компании не относятся к «дочке». «Дочка» не в ответе за «мать». Кроме того, WhatsApp — якобы сервис для индивидуального общения, а не для размещения информации в публичном доступе. На самом деле причина, мне кажется, в другом. Политизация пользователей Facebook и Instagram сейчас будет достаточно высокой. А WhatsApp является одним из основных мессенджеров, которыми пользуются в нашей стране, и блокировка еще и WhatsApp вызвала бы массу недовольства.
В том числе, например, у матерей, которые участвуют во всех этих «мамкиных чатах», у огромного количества других различных комьюнити. Поэтому, возможно, решили не делать этого сейчас. Но я бы все-таки не стал говорить, что это окончательное решение. В любой момент список может расшириться, WhatsApp тоже может попасть в этот реестр.
