80-летняя Вера Афанасьевна жила в квартире на Привольной улице, что на юго-востоке Москвы. Женщина до пенсии трудилась ветеринарным врачом. Так случилось, что она пережила сына и последние годы чувствовала себя неважно — за ней ухаживали социальные работники. Из родни у неё осталась сестра, да внучка Марина.
Со слов последней, она проживает в Краснодаре и поддерживала связь с бабушкой в основном по телефону. От родных ей стало известно, что в июле 2021 года Веру Афанасьевну госпитализировали в одну из столичных больниц с коронавирусом. Пожилую женщину врачи определили в реанимацию, в так называемую «красную зону», и 25 числа она там скончалась.
После траурных мероприятий Марина обратилась к нотариусу, который в свою очередь открыл наследственное дело. В процессе стало известно, что Вера Афанасьевна за 5 дней до кончины, якобы написала завещание в пользу супруги покойного сына — Елены. А позже стало известно, что помимо внучки на квартиру покойной претендует её сноха — она обратилась в суд с просьбой установить факт совершения завещания в чрезвычайных обстоятельствах.
Как рассказала «МК» представляющая Марину адвокат Виктория Крылова, материалы, которые она увидела в суде, это нонсенс. А именно, очень странное завещание и письмо от имени её доверительницы, которое та не направляла Фемиде.
— По закону тот документ, который пытаются легализовать, должен был быть составлен от руки от и до, а признание больницы местом, где происходят чрезвычайные обстоятельства — это вообще что-то новенькое. Кроме того, документ почему-то заверен медсестрой, возможно в обход врачей. И ещё одним мужчиной, чья принадлежность никак не обозначена (в сети человек с такими данными является членом Совета по экологическому строительству). По предварительным данным, он не являлся на тот момент ни пациентом, ни сотрудником учреждения. У меня на этот счёт пока только одни вопросы. Как он туда попал? В каком состоянии находилась 80-летняя больная женщина? О каких чрезвычайных обстоятельствах, имею в виду именно с правовой точки зрения, идёт речь?, — возмущается защитница.
По словам собеседницы, на самом завещании стоит подпись, которая визуально отличается от подписи, что Вера Афанасьевна оставила на документах в социальных учреждениях. Кроме того, истица — сноха покойной, не известила о своих намерениях и не привлекла в суд внучку умершей. А после того, как Фемида самостоятельно включила Марину в процесс, в суд пришло поддельное письмо якобы от её имени с просьбой утвердить завещание. По данному факту наследница Марина уже обратилась в полицию.
