По данным, которые проанализировал Александр Драган, госпитализации в южноафриканской провинции Гаутенг, где находится эпицентр распространения «Омикрона», продолжают интенсивно расти: за прошлую неделю рост в 2,4 раза, за две недели — в 6,4, за три недели — в 14 раз. И это только промежуточные данные: информация о госпитализациях поступает с задержкой, фактическое число госпитализированных окажется выше ещё на 30-40%, утверждает аналитик. За два первых дня этой недели в Гаутенге госпитализировали уже 700 человек (это 1/3 от всех госпитализаций прошлой недели, и это промежуточные данные, которые ещё сильно вырастут). За неделю Гаутенг, вероятно, преодолеет отметку в 3000−3500 госпитализированных.
- Александр, есть ли разница между тем, как ведет себя «Омикрон» в ЮАР и в мире?
- Первым и главным вопросом был вопрос, насколько новый вариант способен распространяться в других странах и насколько она способен вытеснить «Дельту». Все-таки ситуация с ЮАР не очень показательна: на момент его возникновения там была низкая заболеваемость, поэтому к его стремительному распространению могли привести два-три суперспредера (суперраспространителя - «МК»). Однако теперь, увы, мы видим по другим странам, что «Омикрон» способен конкурировать с «Дельтой» и способен ее вытеснить.
Об этом говорят, например, данные Великобритании, где хорошо поставлен процесс секвенирования генома по новым случаям заражения. Там установлено, что распространение нового варианта удваивается каждые 2-3 дня. Эксперты из Англии уже дали оценки, что с большой вероятностью к Рождеству «Омикрон» будет занимать порядка 50% от всех случаев заражения.
Еще есть оценки по Дании, которая активно секвенирует и изучает геном коронавируса. Там четыре дня назад распространенность «Омикрона» уже достигла 3%, и каждые 2-3 дня происходит удвоение. Данные Дании - наиболее достоверные и близки к реальной ситуации: там используют особый специфичный ПЦР-тест, который отлавливает каждый случай «Омикрона» в течение двух суток благодаря особому набору реагентов. Поэтому мы видим, что отмеченная в ЮАР скорость удвоения распространения «Омикрона» идентична скорости его распространения в Англии и Дании. Новый вариант вполне способен конкурировать с «Дельтой». И, по прогнозам, к январю он будет доминировать в европейской популяции.
- Второй важный вопрос: повлиял ли «Омикрон» на тяжесть течения COVID-19?
- Сегодня можно с большой уверенностью сказать лишь то, что течение заболевания при «Омикроне», как и при других вариантах коронавируса, бывает разным: бессимптомным, легким, средней тяжести и тяжелым. Появившиеся в СМИ сообщения о том, что у инфицированных «Омикроном» заболевание протекает исключительно легко и бессимптомно, не подтверждаются данными из ЮАР. Там, где новый вариант вируса доминирует с ноября (в провинции Гаутенг), тяжелые пациенты есть, и их немало. И порядка 30% из числа госпитализированных попадают в больницы с тяжелыми течением болезни, это касается даже детей и молодых людей.
Кроме того, пошел активный рост случаев госпитализаций в отделения реанимации, количество пациентов на кислороде и на ИВЛ, к сожалению, растет. Уже сейчас, по оперативным данным, в Гаутенге 210 человек в реанимации — прирост за 8 дней почти в 3,3 раза. На ИВЛ — 68 человек, в 2,3 больше, чем неделю назад. На кислороде — 290 человек (рост в 2,3 раза за полторы недели).
Хотя доля пациентов в реанимации и на ИВЛ по-прежнему ниже, чем в прошлые волны, крайне тяжёлых пациентов становится больше — и их прирост ускоряется. В целом по ЮАР число пациентов в ОРИТ (реанимациях - «МК») выросло на 70% за последнюю неделю с приходом «Омикрона» в больницы стало попадать больше детей со средним и тяжёлым течением. И если раньше дети переносили ковид легко, то теперь им всё чаще требуется кислород и поддерживающая терапия, а в больнице они надолго задерживаются.
Врачи с беспокойством отмечают, что вскоре больницы не смогут принимать детей, потому что не рассчитаны на такое их количество. Как-то это не похоже на легкую форму заболевания, которой все переболеют и заодно иммунизируются.
- Да, СМИ уже назвали «Омикрон» живой вакциной. А вирусолог Анатолий Альштейн недавно заявил, что появление «Омикрона» - предвестник скорого окончания пандемии, ибо именно он сделает вирус «не страшнее гриппа». По вашим наблюдениям, можно ли говорить об этом сейчас?
- Хочу заметить, что вирусолог Альштейн придерживается позиции о скором и неизбежном смягчении вируса еще с самого начала пандемии. И это уже не первое его заявление на тему, что вирус станет менее патогенным. Однако практика показала, что это не обязательно так.
Нет такого закона о неотвратимом смягчении вируса и уменьшении его патогенности. Это всего лишь распространенное заблуждение на тему, что вирус неизбежно будет «добреть». Можно вспомнить немало примеров из истории вирусов, которые демонстрируют повышение их вирулентности с годами.
Например, известна история с вирусом миксомы у кроликов. В середине XIX века в Австралии выпустили на волю 24 диких кролика, и за 80 лет их популяция разрослась до 600 миллионов. Когда ущерб, который они причиняли местным зеленым насаждениям, приобрел катастрофические размахи, ученые решили проредить их популяцию посредством внедрения в нее вируса миксомы, родственного оспе, с летальностью 100 процентов.
За 2-3 года количество кроликов сократилось с 600 миллионов до 100 миллионов, однако с годами фатальность вируса стала сильно мягче, и у многих кроликов выработалась к миксоме генетическая устойчивость. Ученые представили этот пример как наглядное доказательство того, что патоген со временем должен становиться мягче и «добрее», ибо ему невыгодно убивать хозяина.
Однако продолжение этой истории известно в меньшей степени: в начале XXI века выяснилось, что вирус опять наращивает вирулентность, а смертность среди кроликов опять начала расти.
В 2017 году ученые сравнили штаммы 50-х годов прошлого века и 90-х годов. Новые варианты вируса преодолевали генетическую устойчивость, вызывали глубокое угнетение иммунной системы, и на их фоне сильно поменялась клиническая картина течения болезни: кролики умирали уже не за 10 дней, а за месяц. Эта история наталкивает на вывод: идет постоянная «гонка вооружений» между вирусом и хозяином, и когда хозяин становится более устойчивым, происходит революция патогена: он начинает более активно подавлять иммунитет.
- Есть ли подобные примеры среди вирусов, заражающих человека?
- Да. Например, в ходе раскопок в прошлом году ученые обнаружили потомка вируса натуральной оспы образца IX века. То есть это был прародитель той оспы, которая впоследствии нанесла миру столько разрушений. Так вот, этот самый прародитель по своим генетическим характеристикам был не опаснее простуды. Однако с течением столетий, по всей видимости, оспа «обозлилась» и превратилась в убийцу.
Похожая история и с корью, которую ученые связывают с вирусом чумы крупного рогатого скота. Генетики предполагают, что корь возникла из вируса чумы (рогатого скота - «МК») 2,5 тысячи назад, и, когда корь научилась не только переходить на людей, но и передаваться от человека человеку, она была малоопасна и не очень заразна. Лишь с течением времени вирус кори приобрел те свойства, которые мы сегодня знаем и которых опасаемся.
Поэтому, увы, нет надежных научных оснований считать, что коронавирус будет «добреть», как и нет оснований считать, что это с ним уже случилось. Этому вирусу все равно, убьет он хозяина или нет — он распространяется на бессимптомной стадии, а тяжелое течение болезни не оказывает на него никакого эволюционного давления.
