Впервые об этом документе заявили ещё 31 мая этого года, но тогда его тезисы никто не воспринял всерьёз. А вот теперь, между дельтой и омикроном, самое время подумать, готовы ли национальные государства поступиться своими законами, чтобы признать ВОЗ той самой надгосударственной транснациональной структурой, которой передадут все бразды правления и принятия решений в вопросах не только здравоохранения, но и безопасности мира в целом.
Показательно, что эта дискуссия происходит на фоне появления нового штамма COVID-19 и растерянности по его поводу: что же делать с омикроном? То ли ждать, как он себя проявит, может, ещё и ничего, то ли срочно закрывать границы, особенно с Африкой, где он появился, то ли на всякий случай сокращать действия срока бустерной вакцинации - как уже решила Англия, с шести до трех месяцев.
Ну, а пока мир приходит в себя, ВОЗ даром времени не теряет. Она приводит свои резонные доводы, почему только ей должно доверять.
За два года пандемии ВОЗ стала настолько могущественной структурой, что ее впору именовать тем самым мировым правительством, о котором шепчутся конспирологи, только совершенно не тайным, а явным.
Первую попытку получить дополнительные полномочия Всемирная организация здравоохранения предприняла ещё в 2009-м году, когда случилась пандемия «свиного гриппа», но так как тогда все очень быстро завершилось, а технических возможностей перестроить жизнь миллиардов людей на планете не было, все осталось, как было.
Сейчас такие возможности появились. Хотя буквы греческого алфавита для наименования новых штаммов подходят к концу, а коронавирус все мутирует, мы видим, что ни одно национальное государство не может прекратить этот процесс. А, значит, надо звать на помощь супергероев.
В «Пандемическом соглашении» нет ничего такого, что бы до этого вы не видели в любом американском блокбастере о спасение мира от мирового зла. ВОЗ получает единоличное право объявлять о наступлении очередной пандемии; после объявления пандемического режима права человека становится вторичными по отношению к благу человечества; профсоюзы больше не играют никакой серьезной роли, различные неправительственные организации (типа Гринпис и тд), финансируемые частными лоббистами, становятся наравне с международными институтами (типа ООН и ЮНЕСКО) и могут участвовать в разработке обязанного к исполнению наднационального законодательства; в случае, если государство не справляется с пандемией своими силами, оно обязано принять внешнюю помощь. Кто будет решать, нужна такая помощь или нет, - власти ли страны, некие третьи силы, пока неизвестно.
Как считают эксперты, речь идет не много не мало – о формировании нового баланса между тремя сторонами: национальными государствами, глобальными корпорациями и международными бюрократическими институтами. Строго говоря, международная бюрократия не будет являться самостоятельным субъектом этого процесса, но станет выполнять роль посредника между первыми и вторыми полноправными силами, а также транслировать свою волю массам. В общую систему уравнений вводится также еще один член — неправительственные организации с широкими полномочиями.
В случае признания этого документа, не очень понятно, что же все-таки будет со Всеобщей декларацией прав человека, а именно с Резолюцией 217 А Генеральной Ассамблеи ООН от 10 декабря 1948 года. Отменять ее или оставить в качестве исторического документа, интересного для изучения будущим поколениям.
При этом сама ВОЗ вовсе не благотворительная организация, которая руководствуется исключительно высшими и бескорыстными принципами.
Как известно, ВОЗ финансируется не только государствами-членами, но и частными инвесторами. Это открытая информация. Согласно веб-сайту ВОЗ, самую большую долю в ее бюджет вносит США (порядка 14%) Следующими крупными донорами и бенефициарами являются Фонд Билла и Мелинды Гейтс (9,76%) и Альянс GAVI (8,39%).
Позиция России в ВОЗ - десятая, в последний год перед COVID-19 мы заплатили всего 0,48% от бюджета ВОЗ. Даже если мы вдруг выйдем из этой организации, громко хлопнув дверью, как в своё время при Сталине, это мало кто заметит.
Хотя такой поступок и соответствует положениям новой Конституции, принятой в прошлом году, где провозглашается приоритет национального законодательства над международным.
Нужно ли России, чтобы ею управляли иностранные лоббисты с неизвестными намерениями? Что думает, к примеру, по этому поводу МИД?
Недавно наши правозащитники обратились лично в Министерство иностранных дел с запросом: каким образом регламентируется в мировом законодательстве термин «пандемия», что он означает и какие меры реагирования – например, отказ от суверенитета – предполагает.
Ответ из МИД имеется в распоряжении редакции. Он подписан заместителем директора Департамента международных организаций и гласит, что «введение в оборот термина «пандемия» с правовой точки зрения не регламентировано и не предполагает принятия дополнительных специальных мер реагирования. В Международных медико-санитарных правилах термин «пандемия» не используется. Сделанное Гендиректором ВОЗ Тедросом Аданомом 11 марта 2020-го года заявление о том, что распространение COVID-19 приобрело характер пандемии было направлено на то, чтобы привлечь к проблеме внимание политического руководства стран-членов (в своём выступлении Тедрос Аданом подчеркнул серьезную озабоченность в связи с быстрым распространением инфекции и «тревожащим уровнем бездействия»)
Что ж, сегодня господин Гендиректор ВОЗ никого не может упрекнуть в том, что проблеме не оказывается достойного внимания.
