Мы — новые местные
Швейцарец-пчеловод играет на гармошке. Две немки — хозяйки лесного кемпинга. Французский шеф-кондитер, работавший в ресторанах со звездой Мишлен. Все они переехали из Европы и осели в Переславле. Здесь живут-поживают голландец — переплетчик старинных фолиантов, американский православный священник, американец-иконописец, англичанин — член британского Королевского садоводческого общества. Кубинцы, бельгийцы и еще французы… Более 200 человек — художников, фермеров, бизнесменов, ремесленников. «Счастливое сообщество» постоянно растет. С одной стороны, потому что приезжают новые люди. С другой — потому что счастье это семейное, и довольно многодетных.
Организовал сообщество «зеленый» фермер, кандидат философских наук и папа 4 детей Борис Акимов. 3 года назад Борис перебрался вместе с семьей из Москвы в деревню Княжево и объединил творческих и деятельных людей ярославской земли в сообщество. «Счастливые» проводят ярмарки и фестивали, красят дома в Переславле, ремонтируют дороги, недавно открыли школу. Борис Акимов проводит аналогию с земством. И новые земские деятели XXI века не собираются останавливаться на достигнутом.
— Борис, ни разу не пожалели, что уехали из Москвы?
— Нет, ни разу. Конечно, возникают сложности, но негативных нюансов жизни нынешней все равно меньше, чем было в Москве. Мы живем в 7 км от Переславля в деревне, где вместе с женой Ольгой открыли небольшой семейный ресторанчик, в котором готовим только из собственных продуктов. Но мы интегрированы в жизнь Переславля, я тут с началом учебного года бываю каждый день. Младшая дочь Марфа пошла в православную гимназию, двое средних сыновей — в нашу новую «Школу мечты». В школе есть шуточный такой «внутренний» девиз — «учиться как можно меньше». У нас 4 учебных дня в неделю, 4 урока, но, правда, длинных, по часу. Классы маленькие, по 3–7 человек. Я в нашей школе стал учителем истории. Всю жизнь историей увлекался, осуществилась мечта только сейчас. Главное, что учителя у нас просто горят и своим энтузиазмом заражают учеников. Нашему сообществу очень нужна была школа, но не хватало лидера проекта. И вот появилась Наташа (директор «Школы мечты» Наталья Водополова. — Авт.), она очень активно влилась в жизнь сообщества. И дальше все сложилось, потому что многие хотели поддержать начинание. Школа — системообразующее явление для создания новой жизни, для развития территории.
— У вас у самого четверо детей. Все будут учиться в новой школе?
— Наша старшая дочь Варя в этом году уже поступила в вуз, на бюджет в Менделеевский институт в Москве. Варя такой серьезный человек, перфекционист. Она очень цельный человек, разносторонний. Народными танцами серьезно занималась, рисует хорошо. Думала, то ли дизайном ей заняться, то ли в химию. Выбрала второе. Останется ли потом в Москве или вернется сюда? Не знаю, это будет ее решение. Если вернется, мы здесь откроем, условно говоря, мини-цех по производству дистиллятов или духов… Пищевых или иных материалов, где знание химии пригодится.
— Наверное, многие слушают и не верят, как можно открыть бизнес в глуши… Слом шаблона.
— В глуши оно ведь еще и дешевле, у нас многие члены сообщества перевели сюда свое дело и довольны. Вот и у нас же ресторанчик в деревне, истинно в глуши — бездорожье, если что, мы гостей на машине встречаем. Как бизнес, наверное, смотрится странно. Ресторан работает 2 дня в неделю. Меню нет, только шесть блюд, что дали, то и ешь… Но у нас забронированы все места. Люди едут за впечатлениями. Маленький бизнес, сами хозяева встречают, готовят из своего — такая европейская, семейная история.
— Читала, что местные вас не сразу приняли. И в Переславле, и в деревне.
— В деревне Княжево это первые рабочие места, которые появились за несколько десятков лет. А наше сообщество, возникшее в 2019 году, — это пример того, как люди, способные делать маленькие дела, вместе могут сделать большое дело. Вот открыть школу уже можно. Ярмарки, спортивные мероприятия или дорогу отремонтировать... Главная проблема в нашем обществе — это взаимное недоверие. А в сообществе уже люди друг другу доверяют….
— Вам семью пришлось долго уговаривать перебраться?
— Мы обдумывали это решение целых 10 лет. Дом-то давно появился, еще в 1982 году. Идея о переезде возникла, мы ее не оставляли. Оля, жена, увлеклась гастрономией, в Италии училась, в Москве, работала, стажировалась. Запустила как бренд-шеф в Москве рестораны. А я как раз тоже уже ушел из ресторана в бизнес, занимался магазинами фермерских продуктов. С фермерами знакомился, меня эти люди очень увлекали — такие все волевые, интересные… Когда мы в деревню собрались, дети стали уже подростками. И сказали: «Мы не хотим». И тут, и я считаю этот момент важным для воспитания, мы сказали: «Едем!» Раз решение принято, оно по капризу не меняется.
— Расскажите о детях, пожалуйста. Теперь они прониклись к деревне, помогают?
— У нас два средних сына, Петя с Лешей, одному 15, другому 13. У Пети есть друг, который недавно вернулся из Голландии. Ездит с ним встречаться. Оба не такие серьезные, как Варя. Особенно младший сын, Леша. Вот поставили ему «двойку». «Я же все равно лучше всех знаю», — говорит. Как так, раз «двойка»? «Да, — говорит, — поставили, просто не хотел отвечать, лень мне было». Суперсамоуверенность такая невероятная. Леша у нас правая рука мамы в ресторане. Когда открылись, ему было 11, и он сразу стал готовить, и готовить хорошо! Недавно жена ездила в Москву и предложила закрыться на этот день. Леша сказал: «Нет, я все сделаю». И сделал. Я тоже могу что-то приготовить, но скорее на подхвате. И Леша приготовил все блюда, посетители остались довольны. Соусы разные знает и обожает их делать: соус айоли, французский винегрет. Мне кажется, у нас растет шеф-повар. А Петя в детстве был очень активным. Выпить средство для снятия лака, кинуть себе камень на ногу, переломать пальцы — он все исследовал, пробовал эту жизнь на вкус, можно сказать. В храм с ним сложно было ходить, он начинал там носиться, сбивал подсвечники, лампадное масло лилось на голову… Сейчас он поуспокоился уже, конечно. Но притом он самый исполнительный. Если другие пытаются отлынивать, Петя кивает, идет и делает. В футбол играет каждый день здесь, в Переславле. Плюс еще занимается программированием.
— А младшая, Марфа, чем увлекается?
— Марфе исполнилось 7 лет, она такой лучик счастья в семье. Средоточие позитива. В школу пошла — с радостью! На продленку хочет, ей все говорят — ты что? А она настояла, сказала, что у нее друзья там. Или всем еда школьная не нравится, а Марфа: ой, вкусно!.. Марфа растет в атмосфере бесконечной любви, и я понимаю, что с Вари, например, мы требовали больше. Водили ее в детский сад, на кружки, куда ей не хотелось, а мы заставляли. Сейчас думаю: зачем? Петю уже поменьше заставляли, Лешу за год до школы вообще забрали из садика. А уж Марфу и не думали ни в какой сад отправлять. Или она долго не хотела читать учиться, мы не заставляли. Не хочет — не надо. Хотя ум у нее ясный, можно было хоть в 4 года начать. Варя, я думаю, может обижаться на такое разное отношение. У меня самого такое было со старшим братом, я тоже из многодетной семьи…
— Сколько у вас братьев и сестер?
— Три сестры и брат. И все, кроме старшей сестры, из Москвы уехали. Брат, который позиционировал себя как урбанист, большой любитель Москвы, переехал первым. Живет на той стороне озера. Краснодеревщик, много заказов у него. Одна сестра стала психологом, работает онлайн сейчас. Другая помогает мне с доставкой фермерских продуктов...
— На ферме дети вам помогают?
— Дети помогают в ресторане, где мы работаем только семьей, включая даже Марфу, которая трудится аниматором — развлекает детей, если они к нам приезжают. В ресторане дети вкалывают, как сотрудники настоящие. Летом мы работаем 2 дня в неделю, а с осени один, потому что, как я пишу в объявлении, «больше чем половина сотрудников отправились в школу». Вчера вот с Лешей картошку копали. Он говорит: «Ой, как не хочется, можно я не буду?» А я говорю: «Мне тоже не хочется, а что делать? Пошли!»
Школа для Темы, кино для души
Школа «Счастливых людей» — несколько разноцветных домиков, а перед ними сидит собака Марта. Марта не только талисман школы, она и валюта, можно сказать. Вместо оценок в «Школе мечты» — кругляши-марткоины. Марткоины имеют хождение на ярмарке «Счастливых», где за них вполне себе можно купить полезные в детском быту вещи. Еще в школе есть прогулочный день по пятницам и еще много интересного. О своем пути в Переславль рассказывает директор «Школы мечты» Наталья Водополова.
— Наталья, правда, что школу вы решили создать потому, что ваш ребенок, 12-летний сын Тема, не желал учиться в обычной школе?
— Да, Артемий не хотел там учиться. И я не хотела. Сама школу в детстве очень не любила. Затем стало и вовсе сложно: «домашки» задают много, ребенка еще надо растолкать, заставить. Тема любой повод находил для того, чтобы в школу не ходить. Особенно у него не сложились почему-то отношения с историей. А сегодня пришел с первого урока истории и говорит: «Мам, так интересно!» Я думаю: «Аллилуйя!»
— Расскажите, как устроена «Школа мечты»?
— Наша школа не выдает аттестата. Когда нужно будет сдавать ГИА и ЕГЭ, ребенок прикрепляется к школе в городе или через Центр семейного образования сдает и получает аттестат. А знания получает у нас. По желанию можно еще в конце каждого года через ЦСО проходить аттестацию.
— То есть история с городскими, окружными, районными контрольными и ВПРами — не ваша?
— Да. У нас свои проверочные работы будут, но не так часто, как в обычной школе. Да это и не нужно. Когда в группе 5–7 человек, то видно по глазам, понял ребенок материал или нет. Не нужно много времени на контроль. Я слышала, что в классах, где по 30–35 человек, порядка 30% эффективного времени у учителя. У нас все 100, смею сказать. Поэтому мы можем себе позволить 4 учебных дня вместо 5–6. А по пятницам мы посещаем различные предприятия, бизнесы. Нам предприниматели рассказывают, как они к этому пришли, про особенности бизнеса. И если есть возможность, проводим мастер-классы. Такая профориентация, но с уклоном именно в предпринимательство.
Здесь, конечно, мы много пробуем, но это и интересно. Вот недавно было собрание в 4-м классе, потому что первую неделю мальчики там хулиганили, наверное, такая вольница непривычна, и они просто не знали, как себя вести. В пятницу провели собрание, в понедельник их уже было не узнать. Детям тут нравится! И что оценок нет. Мой ребенок, например, всегда «двойки» и «тройки» воспринимал как наказание. Ну и зачем такое нужно? У нас марткоины. Сначала за ответы ставят плюсы, три плюса равны одному марткоину. Самое большое поощрение — 5 марткоинов.
— А какие-то проблемы есть, дело-то новое?
— У нас тут много свободолюбивых детей. Да и мой Тема вчера возмущался: «Меня заставляют на математике писать!» Мол, в уме сосчитал, и ладно. Но, с другой стороны, только 3 недели отучились, а у него уже есть друзья… А еще я не хочу пропустить детей, у которых мышление будущего предпринимателя. Ведь всюду как: поехали на фабрику елочных игрушек, например, посмотрели все, раскрасили игрушку. Но как делают бизнес по изготовлению игрушек — это же куда интереснее. И полезнее. Если ребенку нужно, он усвоит информацию про бизнес и будет благодарен. Если нет, раскрасит свою игрушку на матер-классе и уйдет. Мне интересно наблюдать за теми, у кого схожий потенциал. У Темы есть, мне кажется.
— А по каким признакам вы это видите?
— Летом, когда у нас были кинопоказы, у меня же здесь еще летняя киношкола работает, сын помогал. Предложил: «Мам, я сейчас шашлыки пожарю и продам, а еще салатики сделаю. И всем пледики разнесу…» Деловито интересовался потом, есть ли у нас генератор на случай того, если свет отключится во время сеанса… Придумал подработку себе тут же… Я думаю, что Переславль — идеальный полигон для новых дел, стартапов. Здесь можно все что угодно. Город туристический — трафик здесь большой. В Москве это все намного сложнее.
Дороги к «Бабушке Холле»
Две немки, Анья Пабст и ее подруга Гудрум, живут под Переславлем с 2013 г. Анья занимается бизнес-стратегиями, Гудрум держит кемпинг и следит за хозяйством: куры, барашки, огород... Хутор Красногор лежит всего в нескольких км от Переславля, да еще гак 1,5 км в сторону. Но через лес этот «гак» петляет так, что бывалый таксист потерялся. Ведь Холле-Метелица — это германская Мара-Морена. Прыгнешь к ней через колодец, и, если хорошо себя покажешь, Холле тебя вознаградит. Назад Анья подвезла меня по платной отсыпанной трассе, где чужие не ездят. И таксист приехал тотчас. Значит, бабушке Холле наше интервью понравилось.
— Анья, я читала, что Гудрум первая переехала в Россию. Вы здесь, в Переславле, познакомились?
— Э, нет, первой переехала я. До того я учила русский с 9-го по 12-й класс в спецшколе, а городом-побратимом у нас был Петрозаводск. Когда мне было 18 лет, я ездила летом по обмену в Петрозаводск, это был 1989 г. Потом была преподавателем русского и математики, а в 1991–1992 гг. я училась в Калуге. И с того момента всё — Россия меня не отпускала. Хотя это было тяжелое время, жизнь по талонам. У меня есть коробка с вещами-воспоминаниями из того времени, и там наверняка сохранился талон ноября 1991 г. Я тогда сумела по талонам достать водку, обменяла ее на сахар и отвезла этот сахар своей преподавательнице по русскому языку Ольге Петровне. До сих пор с ней общаемся. Но Гудрум раньше меня побывала здесь, еще в СССР. Дружим мы с ней с 1994 г. Затем, уже в нулевых, меня пригласили работать в «Российско-немецком доме», я переехала, работала в Москве, ездила очень много по России, проводила тренинги. Когда истек контракт, я уже не хотела уезжать. И осталась. Снимала квартиру в Конькове и каждое утро проезжала деревянный домик возле РУДН. Мне так нравилось — деревянный дом в городе… В 2011-м Гудрум приняла решение присоединиться и тоже переехать. Через год мы нашли вот этот участок. В 2014-м начали строить дом. В 16-м заехали сюда, в 17-м году я бросила Москву.
— Пандемия многих испугала. Не было мысли вернуться на родину, к друзьям, к родне?
А.: — У меня точно нет!
Г.: — Нет, там даже еще хуже было.
А.: — Когда нам риелтор нашел этот участок, здесь было чистое поле, а вон те березки были еще совсем маленькие. Наши ограничения в пандемию состояли в том, что за продуктами мы выезжали не раз в неделю, а раз в две недели. Всё. Мы также могли свободно гулять с собаками, никто нас никуда не загнал. Да, были сложности с Интернетом, пришлось докупать гигабайты.
— Как к вам отнеслись местные?
А.: — В 13-м году Гудрум впервые провела здесь лето. А я только в отпуск, я еще в Москве жила. Приехали с палаткой, а тут холм, за нами наблюдали. На другой день проезжали мимо нас люди и говорят: «Нас зовут Мария и Валерий, что вам надо? Мы им заказали воду, они купили и на обратном пути еще и угостили мороженым. То есть уж точно не враги, получается. Летом мы тут со всеми знакомились. У одних душ принимали, у других воду набирали. Нас приняли нормально. Ну и мы ни с кем не конфликтуем, открытые, дружелюбные.
Г.: — Это очень тихая деревня. Здесь почти все дачники, а постоянно 10 человек живут, не больше.
— А теперь, спустя 3 года, что вам дало сообщество?
А.: — Во-первых, нас приняли. Мы со «Счастливыми» встречались даже у нас в доме, из 100 человек приехало где-то 40. Мы участвовали в проекте «Сделаем Переславль более красивым». Внести свой вклад в развитие сообщества, города — это очень важно. А теперь ходим по рынку, нам кричат: «Это же наши!». И даже в Ярославле нас узнали «Счастливые»: вы наши! Это очень важно — быть частью. Но проблема в том, что я иногда не могу быстро присоединиться к проекту, потому что планировать время мне нужно минимум за неделю. Наверное, потому что я немка. Задолго все планирую.
— Гудрум, ваши дети приезжали сюда в гости. Им здесь понравилось, они поняли ваше решение?
Г.: — Они поняли, это первое. Но у меня и раньше бывали необычные решения. И дети знают, что у них мать «сумасшедшая». Это не новость. Вообще, у меня трое детей, два сына и дочь. И они все уже взрослые, создали собственные семьи. У них своя жизнь. И для меня важно, что все они уже нашли место в жизни и денег им хватает. Мой старший сын приезжал в 15-м году («Тогда сруб только стоял», — добавляет Анья. — Авт.) Я думаю, что он самый открытый из моих детей. Он почти весь мир объездил. И он, как и я, очень любит природу. Поэтому ему здесь очень нравится. А в прошлом году приезжали сын и дочь. Их дети, мои внуки, еще совсем маленькие, младшему год и два месяца, старшему нет 3 лет. Февраль, дни короткие… Но, с другой стороны, снег, зима — они в первый раз видели настоящую зиму. Катались на санях…
А.: — Дочь даже сделала книжку-фотоальбом по этой поездке, это был сюрприз для Гудрум. Думаю, им важны были эти впечатления, раз набралось на альбом.
Г.: Я мечтаю, конечно, о том, чтобы все внуки во время каникул сюда приезжали. Но пока пандемия не кончается, это невозможно. Наш старший внук в этом году уже пошел в школу.
— Русский не учит?
А.: — Мы схитрили — купили им детские книжки с 3D-картинками и перевели четверостишия на немецкий, а аудио записали по-русски. Надеемся, что интерес проснется, ведь надо это все кому-то передать.
— А в путешествия по России вы ездите?
Г.: — Я родилась в г. Людвигслюст, а потом жила в Ростоке, ГДР. Когда училась в школе, мы с мамой ездили в Вильнюс, в Минск, в Ленинград и в Москву. И потом еще были с ней в Сочи, на Черном море. После я третий раз была здесь, в студенческой бригаде. Были в Белоруссии и потом в Москве и в Питере.
А.: — Живя здесь, мы были в Угличе, в Ярославле не один раз. А я-то напутешествовалась, в 2007 г., например, 108 тысяч км налетала. Улан-Удэ, дважды Казахстан, Благовещенск, Хабаровск, Иркутск… Я трижды была на Байкале! У меня особого желания путешествовать нет. Но хочется показать классные места, города Гудрум. Нижний Новгород, Казань, Уфа… У нас в планах найти здесь кого-то на хозяйство на 4–6 недель и либо слетать в Иркутск, а там взять машину напрокат и на ней вернуться, либо наоборот. Есть мечта такая, да.
— А по миру, мировые курорты?
А.: — Меня точно не прельщает, мне нравится здесь, и нравится тишина.
Г.: — Я много путешествовала по Европе. В 90-е на машине с палаткой, потом на микроавтобусе, всю Скандинавию объехала. Италия, Франция... По работе была в Канаде. 10 лет работала торговым представителем в сфере продажи лекарств. В Канаде и в Испании жила. До этого и после работала научным сотрудником в университете. В Ростоке у меня был маленький пансионат, сдавала для жилья. В общем, та же идея, что удалась здесь. А в Германии трудно заниматься таким бизнесом, там все очень дорого и много ограничений, сосед смотрит за соседом. Тут свободнее. А путешествовать в другие страны сейчас мне не нужно. Жить тихо, на природе — этим я довольна. Вот поездить по России важно. Может быть, и с внуками. Посмотрим, как все будет.
Французский Шеф для русского захолустья
«Привет Фредерику!» — сказала на прощание Анья. И с этим приветом я оказалась в кондитерском цеху. Шеф — а именно так называет своего мужа, шефа-кондитера Фредерика Андрие, его русская жена Виктория Соколова — все время занят. На небольшой кухне при помощи 2–3 помощников он создает настоящие шедевры французской выпечки. Меня угостили круассаном из печи — теперь я понимаю предметно, что значит «тает во рту» и «язык проглотить»…
Фредерик Андрие тут один из самых давних «новых местных», живет в Переславле с 2015 года. Жена Виктория менеджер, и экспедитор. Помогает и сын Петр, хоть ему только 4 года. Одну из первых своих пятничных экскурсий «Школа мечты» совершила к Андрие. И Петя всем помогал, показывал, как резать тесто для круассанов, на правах помощника Шефа. Внешне сын больше похож на Викторию, а по манерам чистый француз — увидев, что не очень удобно сижу, галантно притащил другой стул. Умопомрачительные десерты Фредерика продаются в магазинах Переславля, Москвы и Ярославля. И, конечно, ни один местный гастротур, отель с приемом гостей и праздники не обходятся без сладостей от Андрие. От одного только перечисления слюнки текут: круассаны, макарони, эклеры, бриошь, сабле, канеле, французские бисквиты, амандины, марципаны… Или, например, гляссаж гурме.
— Я родился во французском городе Каркасон. Учился кондитерскому делу во Франции у Мишеля Белин в Альби, в Италии, работал в ресторанах в самой Франции: в Монтобане, в Тулузе, в Париже был шефом-кондитером мишленовского ресторана «Гумар Пренье», — рассказывает Фредерик. — Потом работал во многих странах мира. В Турции, Йемене, Египте, Сирии, Греции, Венесуэле, Ливане, Саудовской Аравии и др. Проработал 12 лет, потом приехал в Россию. Тут не только был шефом-кондитером, но и учил других французской кухне, мастер-классы, семинары, кондитерская школа. А как шеф-кондитер работал в Москве, на Рублевке.
— Расскажите, пожалуйста, как вы познакомились с Викторией?
— Это было 6 лет назад. Виктория устроилась работать на наше предприятие…
— Она тоже кондитер?
— Нет-нет! — машет руками Виктория. — Для меня это все запредельно. А кроме того, это очень тяжелая работа для женщины.
— Она пришла менеджером, администратором, — продолжает Фредерик. — И как-то мы сразу понравились друг другу, все сложилось. И стали жить вместе.
— И теперь ваша семья…
— Мы и двое наших детей, — улыбается Виктория. — Шеф, я, Паша и наш сын Максим, мой ребенок от первого брака.
— Как любите проводить свободное время?
— А у нас его нет, — хором отвечают супруги. — Но когда выдается денек, ездим в гости.
— У нас есть друзья в Ярославле, в Сергиевом Посаде живет друг Шефа, тоже француз, — добавляет Виктория. — Встретятся, начинают говорить по-французски, не остановишь. Скучает все же по языку. А так мы не можем пока поехать в отпуск вместе, только поодиночке, потому что дело оставить не на кого. Но общения с единомышленниками и здесь хватает, друзей тоже. И Шеф давно здесь живет, а я местная.
— Теперь у вас в Переславле «Школа мечты» есть, а какая мечта у вас?
— Взрослые люди не мечтают, а планируют, — улыбается Фредерик. — Мы хотим свой дом, сейчас в квартире живем. И чтобы вид из окон был красивый. Мне здешние места напоминают окрестности Тарна и Гаронны, вблизи Монтобана, где я работал. Хочется красивый дом для всех нас.
Швейцарский пасечник, казак-старовер
«Ну, нашего Беньямина вы ни с кем не перепутаете. Привет ему!» — сказала на прощание Виктория Андрие. Действительно. В человеке двухметрового роста с окладистой рыжеватой бородой, облаченном в кожанку и казачью шапку, нельзя не узнать настоящего швейцарца. Пасечника из Переславля Беньямина Форестера выдавали разве что очень добрые для казака глаза да маленькая баночка меда, которую он держал в руке.
— Сколько у вас ульев сейчас?
— 40 ульев. И две пасеки. Так всегда нужно — два места, так лучше для пчел. Я использую только органику, потому что это гуманное, ответственное обращение с пчелами. Чтобы заниматься пчелами, надо сначала много учиться. А то некоторые принимаются за дело без подготовки, и через год-два у них пчелиная семья погибает. Это безобразие, такого не должно быть. Мы несем ответственность за живое. Не использовать пенопласт, пластик, не засорять планету. В России самая большая проблема, что для лечения пчел от клещей используют пестициды и антибиотики. Пестициды отравляют воск и попадают в мед. Антибиотики в Европе пчеловоды давно не используют. Переславль для пчел и пчеловодов маленький рай, я считаю. Тут много брошенной земли. Здесь и раньше не было пшеницы, а рядом с нашей деревней был колхоз с выпасом для коров. Поэтому поля чистые, там маленькая деревня с храмом, а на окраине моя пасека. Сам живу в Переславле.
— Когда и как вы приняли старообрядчество?
— В 21 год я крестился на горе Афон в православие. Про старообрядцев я ничего не знал. И даже негативно относился, потому что читал в газете про Агафью (Агафья Лыкова. — Авт.) Я не знал, что есть разные течения в старой вере, что есть беспоповцы, они даже немного сектанты, можно сказать. Потом я на православном сайте познакомился со своей будущей супругой Екатериной. Она из известной старообрядческой семьи. Я начал интересоваться, анализировать, читать о старообрядцах. Ведь только после этого можно судить. И я читал, говорил с разными людьми. Поэтому не только из-за супруги-старообрядки я это принял. Я принципиальный человек. Решение принял сам.
— Расскажите немного о том, как вы познакомились, как сейчас живете.
— Мы познакомились через Интернет. Стали переписываться. Она в то время жила в Краснодарском крае, а я летел на встречу из Швейцарии. Встретились в Москве. Мы сразу понравились друг другу, общались, зимой катались на сноуборде вместе. Ну и понял, что это свой человек. Потом я ее пригласил к себе в Переславль посмотреть, как я живу. Предложение сделал. И весной, после Пасхи, я женился. Очень доволен. Родился у нас сын Савва, скоро 2 года ему будет.
— Так вы полюбили казачество потому, что жена из Краснодара, там ростовские казаки?
— Нет. Она родилась в Казани, в Краснодаре только училась. А казачеством я увлекся гораздо раньше. В Швейцарии у меня были русские друзья, и они рассказали мне о романе «Тарас Бульба». Я начал читать, по-немецки, конечно. И эта книга мне очень понравилась. И после много лет меня не оставляла эта идея. А вот в Переславле — тут есть казаки. Все удивлялись, как быстро у меня все получается. Занятия с кнутом, с шашкой — мое. Песни казачьи очень трогают, а ведь в Швейцарии я вообще не любил петь. Но времени сейчас очень мало, и если раньше я занимался в Федерации рубки шашкой и даже призы получал, то теперь бросил. Времени нет, все старообрядческие храмы далеко отсюда, весь день уходит. На жене хозяйство, она сама и хлеб печет. И маркетинг меда тоже на Екатерине. Вот вирус отступит, может, поедем с ней на сноуборде покататься.
— А Савва чем занимается?
— Савва очень музыкальный, это сейчас видно. Однажды в супермаркете так передразнил пищание кассы, что продавщица не могла понять, что происходит. И вообще он любит музыку, песни. Я немного на гармошке играю, он радуется.
— Учите его двум языкам?
— Да, конечно. Учу его по-швейцарски, дома по-русски говорим. Надо же, чтобы Савва мог общаться с дедушкой и бабушкой.
— А ваши родители тут в гостях бывали?
— Отец был в России 3 раза. Но сейчас ему за 70, не хочет путешествовать. Говорит, что старое дерево не пересадишь. Я один раз в году обязательно езжу в Швейцарию. В этом году планируем поехать в октябре. Бабушка-дедушка внука пока не видели. Но пока непонятно, как будет соблюдаться карантин.
— Беньямин, как же так все же получается: многие хотят уехать из России в Европу, правдами и неправдами едут. А вы, европейцы, — сюда?
— Да, это многие не понимают. И многие спрашивают. Мы даже сами с иностранцами здешними это обсуждали. Не знаем даже, как объяснить. У каждого свои причины. Но нам здесь хорошо. Все довольны.
В общем, тайна она потому и тайна, что понять ее нельзя. Художники и интеллигенция облюбовали эти места еще в 1970–1980-х. За ними, наверное, подтянулись первые друзья-экспаты. Но всего историческая версия не объясняет. Так что, возможно, вздуется однажды Плещеево озеро, поднимется и перевернется Синь-камень. И все станут жить свободно, увлеченно и счастливо.
