Ученик Кипренского
Генерал-инспектор армии по инженерной части (инженер-генерал) Николай Павлович Романов куда больше известен как царь Николай Первый.
Будучи еще великим князем, он получил превосходное военное образование – молодого человека готовили к армейской карьере. А на службу, согласно традициям того времени, Николай был зачислен в буквальном смысле с пеленок: в полугодовалом возрасте царскому сыну присвоили звание полковника.
Судя по описаниям современников, Николай Павлович был военным до мозга костей, но имел в то же время склонность к разнообразным творческим увлечениям. Он любил музыку и сам неплохо играл на флейте. А еще – с детских лет увлекался живописью.
Уроки живописи царскому сыну стали давать (причем по его просьбе), когда Николаю было всего 7 лет. Первым его наставником стал художник «на исторические темы» И.А. Акимов. Занятия проводились по два раза в неделю, и, по словам Акимова, его царственный ученик делал большие успехи.
Уже в зрелом возрасте Николай Павлович захотел освоить искусство гравюры. Премудрости этого художественного творчества ему преподавал знаменитый русский портретист Орест Кипренский. Его уроки пошли впрок и впоследствии дали конкретные результаты. Некоторое время спустя, в начале своего царствования, Николай Первый собственноручно создал серию гравюр «Обмундирование российских войск». Большой педант и любитель порядка, Николай Павлович, готовя эти гравюры, тщательно вырисовывал каждую деталь военной формы: обшлаг, воротник, петлицы…
Позже, в 1829 году, император выполнил несколько цветных акварельных работ на тему итальянской гвардии. Кроме того, он сделал карандашные рисунки, изображающие женщин в парадной кирасирской форме.
Свои художественные таланты монарх-генерал использовал с практической целью. Одним из его любимых занятий на досуге было создание эскизов новой военной формы для солдат и офицеров русской армии. По свидетельствам тогдашних царедворцев, порой Его Величество так этим рисованием увлекался, что проводил с карандашами и красками в руках даже ночи напролет.
«Генерал от музыки»
В ряду известных русских композиторов занимает почетное место Цезарь Антонович Кюи. Он был сыном наполеоновского солдата, участвовавшего в Отечественной войне 1812 года и после ранения оставшегося в России. Кюи принадлежит авторство четырнадцати опер, многие из которых были поставлены на театральной сцене, а также нескольких сотен романсов и других музыкальных произведений, в том числе 70 хоров, 4 сюиты, 2 кантаты (одна из них – «В честь 300-летия Дома Романовых», сочинена в 1913 году специально к юбилею царской династии)…
Игрой на фортепиано Цезарь увлекся еще в 5-летнем возрасте. А в 14 лет, будучи гимназистом, он создал свое первое самостоятельное музыкальное произведение – мазурку.
Однако главной в жизни Цезаря Кюи стала все-таки не музыкальная карьера. По настоянию отца-военного Цезарь в 1851 году, когда ему исполнилось 16 лет, поступил в Главное инженерное училище в Петербурге. Четыре года спустя он был выпущен в чине прапорщика и вслед за этим продолжил обучение – уже в Николаевской инженерной академии. Ее он окончил в 1857 году, получив чин поручика.
На протяжении последующих лет один из лучших выпускников Цезарь Кюи служил преподавателем фортификации в той же академии. В 1875 году ему был присвоен чин полковника. А вскоре специалисту-инженеру довелось принять участие в военной кампании. По просьбе одного из его бывших академических учеников Михаила Скобелева, ставшего к тому времени генералом, известным в стране полководцем, в 1877 году полковник Кюи был откомандирован из Петербурга на театр военных действий начавшейся очередной Русско-Турецкой войны.
Среди прочего, он участвовал в проектировании и создании укрепленных русских позиций под Константинополем, а также проводил обзор фортификационных работ, производимых противоборствующими сторонами. За один из таких блестяще написанных обзоров, посвященных сравнению русских и турецких укреплений, используемых на этой войне, в 1878 году Цезарь Кюи получил звание адъюнкт-профессора и после этого преподавал одновременно в трех военных академиях: Генерального штаба, Михайловской артиллерийской и Николаевской инженерной.
Цезарь Кюи оказался первым русским военным инженером, который предложил использовать для защиты крепостных сооружений техническую новинку того времени – бронебашенные артиллерийские установки.
В 1880 году он получил ученое звание профессора, а в 1891 году стал заслуженным профессором фортификации Николаевской академии и был произведен в генерал-майоры.
Труды по военному делу, написанные Цезарем Кюи, стали настольными книгами для множества офицеров русской армии: «Краткий учебник полевой фортификации», «Атака и оборона современных крепостей», «Опыт рационального определения величины гарнизона современных крепостей»…
Известность этого человека в кругах отечественных и зарубежных военных инженеров, как признанного авторитета в области фортификации, поспособствовала его попаданию в высшие круги общества. Профессор Цезарь Кюи был приглашен в Зимний дворец – читать лекции по фортификации наследнику престола цесаревичу Николаю – будущему императору Николаю Второму.
В 1906 году Ц. Кюи был произведен в чин инженер-генерала.
Служба в армии, преподавание в военных вузах, научная работа сочетались с музыкальным творчеством. Из-за того, что он с одинаковой страстью и профессионализмом относился и к военному искусству, и к сочинению музыкальных произведений, Цезарю Кюи дали прозвище «Генерал от музыки».
Сборник его ранних романсов появился еще около 1850 года. Однако куда более основательно он стал уделять время сочинению музыкальных произведений с конца 1850-х – после окончания учебы в Николаевской академии.
Публичным дебютом композитора Цезаря Кюи стало исполнение сочиненного им оркестрового скерцо во время симфонического концерта, состоявшегося в Императорском Русском музыкальном обществе 14 декабря 1859 года.
К тому времени этот военный инженер сочинил еще и две оперы – «Кавказский пленник» и «Сын Мандарина».
Впоследствии Цезарь Кюи стал одним из активных участников неформального творческого объединения, созданного композитором Милием Балакиревым и вошедшего в историю как «Могучая кучка». В 1896–1904 годах Кюи занимал пост председателя Дирекции Санкт-Петербургского отделения Императорского Русского музыкального общества.
Скульптор от кавалерии
Среди главных достопримечательностей дореволюционной Москвы был памятник генералу Михаилу Скобелеву, установленный на площади перед домом генерал-губернатора. Увы, монумент разрушили вскоре после революции, а теперь на этом месте возвышается бронзовый Юрий Долгорукий.
Конкурс на создание монумента «Белому генералу», прославившемуся победами в Русско-Турецкой войне, был объявлен в 1910 году. За право украсить город таким памятником боролись 27 скульпторов. В итоге победу жюри, в которое входили известные архитекторы, крупные военные, присудило проекту, созданному непрофессиональным мастером ваяния – подполковником Петром Александровичем Самоновым.
Будучи потомственным дворянином, он поступил на военную службу в 25-летнем возрасте, весной 1889 года. Окончил Тверское кавалерийское училище. Служил в 9-м драгунском Елисаветградском полку. Весной 1899-го получил чин штабс-ротмистра.
В начале 1905 года Петра Самонова перевели в Главный штаб, а после двух лет службы там он вернулся в свой «родной» Елисаветградский полк. К 1908 году дослужился до подполковника и осенью того года был уволен с военной службы с назначением пенсии.
После этого Самонов смог целиком посвятить себя творчеству, к которому имел склонность еще с детских лет.
Всерьез ваянием он начал заниматься с 20-летнего возраста. Посещал скульптурные мастерские, где осваивал технику лепки. А в 1885 году даже уговорил отца «спонсировать» поездку в Париж, где молодой человек хотел познакомиться с лучшими произведениями мировой скульптуры, выставленными в знаменитых музеях. По возвращении из Франции, вдохновленный увиденным там, Петр Самонов записался вольнослушателем скульптурного класса Императорской академии художеств в Петербурге. Он посещал занятия на протяжении 1886–1887 годов.
Для дальнейшего совершенствования своего мастерства скульптора, для создания собственных работ Петру Александровичу пришлось потом выкраивать время, свободное от военной учебы и службы.
В 1910 году Самонов решился принять участие в объявленном конкурсе на проект памятника генералу Скобелеву. Свою конкурсную работу он назвал «За царя и Родину». Именно ее члены жюри и признали лучшей.
На протяжении последующих почти двух лет Петр Самонов занимался претворением своего проекта в жизнь. Памятник им задуман очень сложный по композиции. Помимо главной скульптурной группы – фигуры генерала Скобелева, скачущего верхом на лошади с поднятой шашкой в руке, – были предусмотрены еще 14 объемных фигур солдат для групповых композиций по бокам основного монумента, а также 11 барельефов с изображениями подвигов «Белого генерала», размещенных на постаменте.
Торжественное открытие памятника состоялось 24 июня 1912 года. Тверскую площадь перед домом московского генерал-губернатора после этого переименовали в Скобелевскую (таковой она оставалась вплоть до первых послереволюционных лет, когда сменила не нравящееся новым властям «генеральское» название на более подходящее – Советская).
«Вестник русской конницы» в связи с таким знаменательным событием поместил на своих страницах статью, посвященную Петру Самонову: «…Будучи любителем скульптуры, он уделял ей большую часть своего досуга. Он создал немало прекрасных скульптурных произведений батального жанра... Памятник же Скобелеву является его первым большим творением, с которым он справился как великий артист. Тем более ему честь и слава, что, не имея диплома присяжного скульптора, он тем самым причисляется к дилетантам, подчас стоящим неизмеримо выше дипломированных конкурирующих собратий с громкими даже именами».
Кроме памятника Скобелеву, по проекту Самонова установили также еще один большой монумент. Вскоре после успешного завершения работ в Москве Петр Александрович выиграл конкурс на создание памятника в ознаменование 200-летия Полтавской битвы – полтавскому полковнику Ивану Искре и генеральному судье Василию Кочубею, которые вошли в историю, сообщив императору Петру Первому о предательстве гетмана Ивана Мазепы. Этот памятник был установлен в Киеве в 1914 году, однако просуществовал недолго. Он демонтирован четыре года спустя по решению властей возникшей тогда Украинской Народной Республики.
Скрипки Тухачевского
Самый молодой маршал России Михаил Тухачевский, по оценке современников, был разносторонне талантлив. Военный профессионал, он умел творчески подойти к любой проблеме. Тухачевский и его единомышленники первыми увидели коренные изменения в военном деле, потребовавшие в 1930-е годы новой стратегии и нового оружия. Конница, по их мнению, уходила в историю. И Вторая мировая война это подтвердила.
Тухачевскому принадлежат идеи «углубленного сражения» или «глубокой операции». Эти военные теоретические новации позже легли в основу всех успешных стратегических операций Красной армии на втором этапе Великой Отечественной.
Именно военного новатора Тухачевского считают родоначальником современных видов Вооруженных сил и родов войск, в том числе танковых и ракетных.
А еще, как рассказывали родные и знакомые несправедливо репрессированного в 30-е годы прошлого века военачальника, Михаил Тухачевский хорошо играл на скрипке и даже сам делал эти музыкальные инструменты. К сожалению, ни одна из сделанных им скрипок не сохранилась.
По воспоминаниям сестры, уже незадолго до ареста Тухачевский, играя на скрипке, вдруг отложил инструмент и печально сказал: «Почему я не стал музыкантом, ведь мог бы сейчас быть неплохим скрипачом».
Известный кинорежиссер, сценарист, историк, заслуженный деятель искусств РФ Вячеслав Лопатин, автор книги о Тухачевском «Дело Тухачевского: 1936–1937», тоже отмечает музыкальные пристрастия Тухачевского.
«Он из очень культурной семьи, – рассказывает Вячеслав Лопатин. – Его бабушка была ученицей Рубинштейна, то есть с детства музыка звучала в доме. Он посещал концерты. Рассказывают, что одним из первых оценил талант молодого Дмитрия Шостаковича».
В самый тяжелый период Великой Отечественной ноты написанной в Ленинграде 7-й симфонии Шостаковича доставили самолетом в Америку, и сам великий Леопольд Стоковский дирижировал оркестром, который ее исполнял. Это был символ того, что Россия жива, борется и победит.
«Мне сверху видно все»
Один из самых-самых прославленных отечественных летчиков – генерал-полковник авиации Михаил Михайлович Громов, в свое свободное время увлекался живописью.
Михаил Громов прославился в довоенные годы несколькими рекордными по дальности и сложности перелетами. За один из них, совершенный 10–12 сентября 1934 года на самолёте АНТ-25РД по замкнутому маршруту протяженностью 12 тыс. 411 км, советский ас был удостоен звания Героя Советского Союза, оказавшись восьмым по счету кавалером Золотой Звезды в стране.
Самым знаменитым воздушным рейдом Громова стал сверхдальний беспосадочный перелет в 1937 году Москва – Северный Полюс – Калифорния (США).
Во время Великой Отечественной войны Громов занимал командные должности в авиационных соединениях, воевавших с гитлеровцами. Был командиром авиадивизии, потом командующим ВВС фронта, командовал воздушными армиями. Летом 1944 года ему присвоено звание генерал-полковника авиации.
В послевоенные годы занимал должности заместителя командующего Дальней авиацией.
В одном из своих интервью уже на склоне лет М. Громов признавался: «Там, где я летчик, я педант. Но я и романтик. Я увлекаюсь логикой, психологией, литературой, живописью…». В 1916–1917 годах (Михаилу Громову было тогда 17–18 лет) параллельно с учебой в Императорском техническом училище он брал уроки живописи у известного русского художника Ильи Машкова.
Мастер композиции
Так что творческие занятия Сергея Шойгу не стоят особняком, они просто были малоизвестны. Опыт министра как хорошего организатора известен в стране давно: участник крупных сибирских строек, создатель МЧС и глава Минобороны, поднявший армию на новый уровень. А не так давно многие неожиданно для себя узнали, что Сергей Кужугетович рисует и делает декоративные вещи из дерева. Министр не афишировал хобби, а поводом для известности стал благотворительный аукцион его работ, выручка которого пошла на лечение детей.
«МК» попросил известного искусствоведа Елизавету Плавинскую оценить работы главы военного ведомства: – Что касается увлечения Сергея Шойгу делать художественные произведения из огромных наростов на кедрах – столы, вазы, то для меня был уникальный случай увидеть «живьем», вблизи, его декоративные произведения. У меня дедушка такие вещи делал. Мы с ними выросли. Я знаю, какие они теплые, и живые, и неожиданные. Это сотворчество с непредсказуемыми силами природы. Кстати, в книге Сергея Шойгу «Про вчера» очень много есть про природу, про погоду, поскольку строительство, в котором он участвовал в молодости, часто шло в сложных условиях. Да и потом, когда он спасателем работал, он с этими силами природы не раз сталкивался. Эти объекты из дерева, которые он делает, это, конечно, такое очень точное, видимо, отражение его творческой индивидуальности, творческой части его личности.
– А рисунки?
– Ну а рисунки просто поражают тем, что они есть. В них есть острота, есть чистота цвета, это всегда восхищает в произведениях.
– Дают они представление о нем как о художнике?
– В его рисунках абсолютно классическая композиция. И очень удачно разработанная. Он, видимо, еще музыкально одаренный человек. Мы тут заметили, что музыкально одаренным людям художественные композиции даются легче. Вообще-то художественная композиция – вещь очень сложная. На рисунках и картинах Шойгу композиция – идеальная. Как будто это профессиональный художник.
Композиция не только законченная. В ней видна удивительная связь уравновешенности с экспрессивностью, перспективы и детальности, того, что называется у художников дальним и ближним зрением. И, конечно, большая любовь к окружающему миру. И это очень приятно.
– Как думаете, помогает такое увлечение ему в основной профессии, военного руководителя?
– Мировая наука это явление очень хорошо изучила, и точно совершенно известно, что творческие практики очень помогают личности. Я думаю, на министров это тоже распространяется.
***
