Откровения личного водителя Жукова: "В дележе трофеев участвовал сын Сталина"

При расследовании громкого дела советских генералов обнаружили огромные ценности

75 лет назад советские спецслужбы с подачи Кремля начали раскручивать так называемое «Трофейное дело». В оборот взяли нескольких военачальников высокого ранга, среди которых главным фигурантом стал Георгий Жуков. Как полагают многие исследователи, вся «заваруха» с поисками и подсчетами богатств, вывезенных «большими погонами» из поверженной нацистской Германии, была организована ради того, чтобы «свергнуть с пьедестала» Маршала Победы, к славе которого приревновал Сталин.

При расследовании громкого дела советских генералов обнаружили огромные ценности

Это «грязная пена», которая осталась после великой, героической эпопеи. Как оказалось, кое-кто из воинов-победителей не смог совладать со своими «зашкаливающими» меркантильными инстинктами и поживился сверх всякой меры добром, захваченным у врага и на вражеской территории.

Для обозначения таких материальных ценностей издавна существовало слово трофеи. Многовековая история войн фактически узаконила право победителя забирать себе то, что раньше принадлежало побежденным.

Во время Великой Отечественной сбор трофеев для государственных нужд стал централизованным после появления Постановления ГКО «О сборе и вывозе трофейного имущества и обеспечении его хранения», которое подписал Сталин 5 января 1943 года. В Красной армии появилось после этого Трофейное управление, заработала Центральная комиссия по сбору захваченного и брошенного немцами имущества, возглавляемая маршалом Буденным. Позднее она была преобразована в Трофейный комитет при ГКО и сменила руководителя: им стал другой знаменитый в Союзе маршал - Ворошилов.

Пока война шла на советской территории, объектами, привлекающими внимание трофейщиков, были в основном немецкая военная техника и оружие - как уцелевшие в исправном состоянии, так и поврежденные: негодное для дальнейшего использования «железо» шло в переплавку. Очень ценились вражеские автомобили «на ходу». Их брали для пополнения советского автопарка на фронте и в тылу. По данным из сохранившихся документов, только за 1943-1945 гг. в СССР различные ведомства (в основном, конечно, РККА) приняли для эксплуатации более 60 тысяч трофейных немецких машин.

Ситуация с трофеями в корне поменялась после того, как Красная армия вступила на территорию Третьего Рейха. Теперь уже к захваченной военной технике добавились объекты промышленного, хозяйственного и даже бытового назначения. Последняя категория была особенно интересна для солдат и офицеров.

Высшему советскому руководству и в голову не пришло вводить строгий запрет на подобные проявления корыстолюбия. Настрадавшиеся за 4 военных года советские люди, многие из которых при этом лишились по вине гитлеровцев своих домов, своего имущества, имели право получить хотя бы некоторую материальную компенсацию от побежденных. Так рассуждал, видимо, и сам Сталин. Во всяком случае есть информация, что он на словах одобрил решение Трофейного комитета, разрешающее подобную компенсацию, но регламентирующее ее масштабы.

А масштабы определили такие. Каждый боец и сержант мог отправить домой раз в месяц одну посылку с трофеями весом не более 5 кг. Младшие офицеры получили право на ежемесячные почтовые отправления до 10 кг. Майоры, подполковники и полковники имели возможность «прибарахлиться» гораздо основательнее: посылать своим близким аж по две 16-килограммовые посылки со всяким захваченным у немцев добром в месяц.

За соблюдением установленных квот решили следить тщательно. В каждой воинской части, в тыловых подразделениях, госпиталях были созданы специальные комиссии, члены которых не только контролировали количество и вес посылок, но и проверяли их содержимое на предмет «запрещенки». А таковой были объявлены драгоценности, антикварные изделия, оружие, предметы, как мы сказали бы сейчас, «пропагандирующие нацистский режим».

Строгости ввели серьезные. Наказания для нарушителей предусмотрели суровые. Судя по найденным воспоминаниям очевидцев, были случаи, когда особо жадных до чужого добра офицеров и солдат подвергали дисциплинарным взысканиям. А с мародерами, застигнутыми на месте преступления, и вовсе не церемонились. Сразу отправляли в ближайшую комендатуру, потом их ждал трибунал.

Впрочем и тогда, как это часто у нас случается, строгость установленных правил нивелировалась различными неофициальными лазейками, позволяющими их обходить. Например, нет ничего удивительного, что назначенные работать непосредственно в комиссиях офицеры - как правило, с маленькими звездочками на погонах, в силу существующей субординации практически никогда на деле не проверяли содержимое посылок старших офицеров, ограничиваясь лишь поверхностным взглядом на коробку или ящик.

Ситуация с личными трофеями поменялась после победы. Ограничительные меры были ужесточены, перечень запретов расширен. Например, согласно приказу Главнокомандующего Советской военной администрацией в Германии дополнительно к прежней «запрещенке» добавились еще меха, мотоциклы, автомобили...

Хотя эти «нельзя» существовали все-таки не для всех. В Берлин, в другие крупные города, находящиеся в советской зоне оккупации, потянулись с востока «командированные», - среди них были и порученцы высокопоставленных военных, чиновников, руководителей предприятий, которым их «шефы» велели разжиться столь дефицитным в СССР импортом для личных нужд.

Приведу рассказ, услышанный в свое время от личного водителя Г.К. Жукова Александра Николаевича Бучина, с которым довелось встречаться.

«Мне, как шоферу, особенно запомнились эпизоды, связанные с добыванием трофейной автотехники для большевистской верхушки в первые послевоенные недели. Сколько же тогда приходило из Москвы в Берлин требований подобрать подходящий автомобиль! Сколько специальных «уполномоченных» понаехало! Тот же генерал Серов - будущий руководитель КГБ, - расстарался и отыскал для Берии шикарный представительский «Мерседес», принадлежавший прежде то ли Гиммлеру, то ли Риббентропу... А печально известный в СССР генпрокурор Вышинский, приехав в Берлин с документами о капитуляции Германии, взял с собой из Москвы начальника кремлевского Гаража Особого Назначения, чтобы он выбрал среди трофейных машин для Андрея Януарьевича самую лучшую.

Этой просьбой, между прочим, Вышинский озадачил и Жукова. Тот по вполне понятным причинам отказать «Ягуарьевичу» не мог и дал мне соответствующее поручение. Я выбрал очень недурной «Мерседес»... Потом эту машину отправили по железной дороге в Москву, доверху набив салон еще и другими трофеями генпрокурора - какими-то свертками, коробками.

В дележе трофейных автомобилей принял участие и сын Сталина Василий, который тогда командовал дивизией, входившей в 3-й авиационный корпус. Дивизия эта базировалась неподалеку от германской столицы, и «царевич» повадился ездить в штаб фронта, где очень интересовался нашими вновь поступившими немецкими машинами. Как-то раз, улучив подходящий момент, Василий Иосифович подошел ко мне и говорит: «Сашка! Скажи Жукову, чтобы отдал мне вот этот «Паккард». Потом с той же просьбой он обратился и напрямую к Георгию Константиновичу. В итоге отличную машину, взятую для нужд командующего фронтом, я перегнал в сталинскую дивизию, а оттуда она перекочевала в Москву».

По прошествии почти года после Победы вдруг возникло обострение интереса к «трофейным грехам». Причем «под прицелом» спецслужб оказалась отнюдь не «армейская шушера мелкого пошиба», хотя иной работник интендантской службы в чине всего-навсего майора или полковника мог в целях собственной наживы манипулировать внушительными потоками материальных ценностей, взятых у немцев. На сей раз «стрельбу» вели по крупным и очень крупным армейским чинам.

Самым главным объектом разработки стал маршал Жуков.

В публикациях многих исследователей, занимавшихся изучением истории, связанной с послевоенными печальными переменами в судьбе Георгия Константиновича, указывается, что главной причиной всей этой «анти-жуковской» операции являлось желание Сталина «осадить» «зарвавшегося» Маршала Победы. Якобы Иосиф Виссарионович тогда всерьез опасался, что Жуков может стать его конкурентом на посту руководителя страны, а кроме всего прочего он просто очень ревниво относился к той огромной популярности, которой пользовался маршал в народе.

Что ж, причины веские. Однако и повод придраться к своим меркантильным устремлениям Георгий Константинович тоже, судя по сохранившимся документам, дал.

Еще в начале 1946-го чекисты арестовали маршала авиации А.А. Новикова и командующего 12-й воздушной армией С.А. Худякова. Им предъявили обвинения в служебных преступлениях, повлекших за собой якобы высокий процент аварий и несчастных случаев в частях ВВС. Дальше в духе времени узников обвинили в шпионской работе на зарубежные страны... Ну а потом из высокопоставленных авиаторов стали выколачивать показания о «грехах» Жукова, - в том числе, что он позволял себе в частных разговорах принижать значение заслуг Сталина в победе над фашистами.

Однако вот так «в лоб» развенчивать признанного героя недавно закончившейся войны, подчеркивать в официально опубликованных документах, что он находится в «оппозиции» к самому Генералиссимусу, показалось чрезмерно грубым ходом.

В итоге для Жукова нашли куда более приземленную вину. Но и более для него унизительную. Знаменитый маршал оказался включен в состав фигурантов «Трофейного дела».

В начале июня 1946 года его вызвали на заседание Военного Совета. Георгию Константиновичу предъявили претензии в том, что он, пользуясь служебным положением, завладел огромными богатствами, вывезенными для него лично из Германии.

Несколько дней спустя Сталин, являясь в том числе и руководителем всех Вооруженных сил СССР, подписал приказ об освобождении Георгия Жукова от обязанностей заместителя министра ВС. Опального маршала отправили командовать сперва Одесским военным округом, а позднее перевели в более скромный по масштабам Уральский ВО.

Расследование его злоупотреблений с трофеями было продолжено. Видимо, «отец народов» хотел как следует «подцепить» на этот «крючок» чересчур амбициозного военачальника.

В отсутствие самого хозяина в московской квартире Жукова и на его даче чекистами были проведены обыски. Докладная записка об их результатах впечатляет.

Среди обнаруженных материальных ценностей фигурируют, например 4 километра тканей, более 300 ценных шкур - собольих, лисьих, каракулевых..., более 40 ковров и гобеленов, 55 картин, 9 ящиков с фарфором, хрусталем, серебряной посудой...  

Значительная часть того ценного, что удалось обнаружить, было конфисковано.

А вот еще один сохранившийся документ. 23 августа 1946 года тогдашний министр Вооруженных сил СССР Н. Булганин отправил Сталину докладную записку, где сообщал, что на Ягодинской таможне под Ковелем задержаны товарные вагоны, в которые погружено 85 ящиков с мебелью. При проверке сопровождающих груз бумаг выяснилось, что мебель вывезена из Германии и предназначается маршалу Жукову. Всего в описи фигурирует 194 предмета мебели для спальни, кабинета, кухни... Среди прочего - роскошный гарнитур для гостиной, сделанный из красного дерева. Впрочем в той же докладной указано, что к этому грузу прилагается «реабилитирующая» его справка: «Выдана Маршалу Советского Союза тов. Жукову Г.К. в том, что нижепоименованная мебель им лично заказанная на мебельной фабрике «Альбин Май», приобретена за наличный расчет, и Военным Советом Группы Советских войск в Германии разрешен вывоз в Советский Союз. Указанная мебель направлена в Одесский Военный Округ».

Известно, что в январе 1948-го Георгий Константинович отправил на имя секретаря ЦК ВКП(б) Жданова письмо-объяснение. Он написал, что значительная часть имущества, обнаруженного у него дома и на даче, является подарками, многое другое куплено им на собственные деньги. Однако это так и не изменило «наверху» мнения о сложившейся вокруг Маршала Победы ситуации.

Но не только Г.К. Жуков пострадал от «Трофейного дела». Сталин поручил руководителю министерства Госбезопасности Абакумову выяснить, кто еще из высокопоставленных военных проявил чрезмерную активность при вывозе ценностей для собственных нужд из Германии. В итоге проведенного масштабного расследования было арестовано около 40 генералов и адмиралов. Большинство из них отделалось понижением в звании и должности. Однако по некоторым обладателям больших звезд на погонах «Трофейное дело» ударило куда сильнее. Четверо генералов - в том числе К.Ф. Телегин, В.Г. Терентьев, В.В. Крюков, которые служили под началом Жукова в советской оккупационной зоне в Германии, - отправлены в лагеря, получив сроки от 10 до 25 лет.

Из приговора Военной коллегии Верховного Суда СССР можно узнать некоторые подробности результатов обысков, проведенных у этих генералов.

«...У Телегина изъято 16 кг изделий из серебра, около 250 отрезов шерстяных и шелковых тканей, 18 охотничьих ружей, много ценных антикварных изделий из фарфора и фаянса, меха, гобелены - работы французских и фламандских мастеров XVII и XVIII веков, картины и другие дорогостоящие вещи…»

Впечатляюще выглядят «закрома», обнаруженные и изъятые у генерал-лейтенанта В.В. Крюкова и его жены, известной певицы Лидии Руслановой. В протоколе упомянуты 4 автомобиля, в том числе роскошный «Horch 951А» и два «Мерседеса», 208 бриллиантов, а также изумруды, сапфиры, жемчуг, 107 килограммов изделий из серебра, 35 ковров, старинные гобелены, много антикварных сервизов, меха, скульптуры из бронзы и мрамора, декоративные вазы, большое число книг...  

Все упомянутые выше осужденные были в 1953 году, вскоре после смерти Сталина реабилитированы. Им вернули воинские звания и государственные награды.

Данный факт позволяет полагать, что изначально «Трофейное дело» задумывалось с подачи «вождя народов» лишь как средство расправиться с показавшимся ему опасным Жуковым. Масштабные же «приобретения» германских ценностей, которыми отметились в первые послевоенные годы некоторые советские военачальники, по тем временам не считались таким уж большим криминалом.

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру