Как предотвратить подобные трагедии и в чем их корень, нам рассказала психолог Елена Улитова.
– Обычно родители опасаются «переходного возраста», когда у подростка могут возникнуть подобные мысли, но тут всего лишь 10 лет...
– 10 лет – это уже младший подростковый возраст, и в этом время у ребенка начинаются разные искания, сомнения и анализ. Такой уход из жизни всегда связан с недостатком любви, в каком бы возрасте он ни происходил.
Большинство детей в подростковом возрасте в разные периоды проходят через такие чувства, начинают сомневаться, что их любят: «Я себя чувствую настолько нелюбимым, что не хочу жить».
Суицидальные мысли бывают у многих подростков в той или иной форме, но только единицы доводят их до конца. Достаточно вспомнить Тома Сойера, его рассуждения: «Вот я умру, и тогда они меня полюбят! Тогда они поймут, какой я был прекрасный!»
Можно сказать, что здесь происходит раздвоение личности, потому что у подростка еще не сформировано чувственного осознания, что смерть – это навсегда. Том Сойер говорит: «Я посмотрю, как они будут плакать надо мной!». Этот пример наглядно показывает состояние ребенка, который думает, как все изменится, когда взрослым станет его жалко. По сути, это желание получить в итоге любовь, вот таким способом.
- И внешнее благополучие семьи вовсе не гарантирует, что у ребенка не будет таких настроений?
- Наше социальное представление о благополучной семье совершенно не означает психологического благополучия ребенка. Более того, часто бывает наоборот. Но я не хотела бы давать оценок этим несчастным родителям, у которых в семье произошло такое горе, поэтому могу дать картину в целом.
В так называемых «благополучных семьях» родители, как правило, и сами хотят соответствовать идеалу хороших родителей, и чтобы дети их соответствовали идеальному представлению. А это – хорошая школа, это большая нагрузка, различные кружки и секции, где ребенок теряется, где нет личностного отношения к ребенку: «А что ты сам хочешь, а что тебе интересно, что ты чувствуешь?». Проявляется острый дефицит личного, искреннего интереса к ребенку. У многих родителей интерес формальный: «Я тебя обеспечиваю какими-то признаками благополучной жизни, и этого достаточно».
- Если предположить, что ребенок начал интересоваться запрещенным контентом в соцсетях, то это как раз связано с недостатком внимания к нему в семье?
- Как мне представляется, если у девочки были соответствующие картинки в телефоне, то это был ее призыв к родителям о помощи: «Спасите меня!». С одной стороны, у ребенка мысль: «Мне так плохо, что я больше не хочу жить», но за этим кроется: «Я не хочу ТАК жить». Очень печально, когда родители этого не замечают. Родители, интересующиеся жизнью ребенка не формально, а искренне, должны смотреть, что у ребенка в мобильном телефоне и компьютере. Они должны контролировать время, проведенное ребенком в гаджетах. Можно установить соответствующие программы – сколько подросток провел времени в сети, что он смотрел на Ю-тубе, какие сайты и группы посещал и т.д. Хотя бы время от времени нужно интересоваться, чем живет подросток.
Но многие родители считают, что «любовь» – это обеспечить, организовать, научить чему-то, занять чем-то важным подростка. А для ребенка «любовь» – это «дайте мне свободу» и «дайте мне внимание». И баланс между свободой и вниманием у каждой семьи свой. «Дайте мне любовь в такой форме, в какой я хочу, а не как вы себе это представляете», – думает ребенок. И если некоторые взрослые уже могут сформулировать, в какой форме они бы хотели получить любовь, то про детей этого не скажешь.
Родители думают, что они любят, и, скорее всего, они и любят, но форма проявления не та, которая нужна ребенку. Тут главное — найти эту форму проявления, чтобы ребенок не только знал, что его любят, но и чувствовал это.
