Сначала немного цифр. Число россиян, имеющих не менее трех непогашенных кредитов, к концу 2019-году достигло 15,1 млн человек (почти треть от общего числа заемщиков). По двум кредитам платят — 25%. Не менее 13% платят по трем; 7% — по четырем или больше.
Средний долг у заемщиков с одним кредитом вырос на 12% за год до 137 тысяч рублей, с двумя — до 284 тысяч рублей. У тех, кто пытается обслуживать три и четыре кредита, средняя сумма долга достигла 403 и 514 тысяч рублей.
Общий объем займов, выданных банками населению, год назад вырос до 15,4 трлн рублей. Эксперты и без того предрекали крах потребительского кредитования к 2021-му году. Но тут грянул коронавирус...
Перед банками встал вопрос: кому теперь платить по счетам? Ведь среди умерших от COVID-19 огромное число должников.
62-летняя москвичка Наталья Валентиновна Демина скончались от коронавируса в мае. Осталось двое наследников - сын и дочь.
«Когда мы с братом вступили в наследство, то узнали, что на маме потребительский кредит, - рассказывает Анна, дочь умершей. - В принципе, о том, что она брала этот займ, я знала и договор видела, потому что тот был оформлен с ошибками, неправильно указан мамин адрес. Но сейчас после ее смерти я его не нахожу, хотя всю квартиру перерыла.
- Ваша мама точно брала эти деньги?
- Да, 420 тысяч, ежемесячно выплачивала с пенсии по 10 тысяч. На момент смерти она оставалась должна порядка 390 тысяч.
- Но при выдаче любого кредита буквально заставляют оформлять и страховку как раз на случай форс-мажора - болезни или смерти должника.
- Разумеется, такая страховка была и у мамы. После оглашения наследства мы поехали в банк, где я попросила выдать мне копию договора с его условиями, раз я не могу найти оригинал. Но мне отказались его предоставить, несмотря на то, что я наследница, заявив, что все, что от меня требуется - это платить по счетам вместо мамы. Вот график платежей они готовы распечатать. Прислали сумму, которую я должна, с просрочками. На тот момент это было 440 с лишним тысяч. Сейчас, наверное, ещё больше.
- Подождите, то есть вы теперь должны больше, чем она брала?
- Это, как мне объяснили, неустойка, пени и проценты. Ведь когда мама умерла, то платить перестала. Естественно, я сказала насчёт страховки, мне ответили, что да, страховка была оформлена, но мне не положена.
- По какой причине?
- В перечне документов, которые требуется для принятия решения о страховке, написано, что я должна предоставить в том числе оригинал медицинского свидетельства о смерти, которое было выдано больницей сразу после смерти мамы. Его у нас нет, так как его забрали в МФЦ, когда выписывали основное свидетельство о смерти.
Анна вспоминает, что на тот момент - пик первой волны и самоизоляции, многие МФЦ в столице были закрыты, и ЗАГСы тоже. «В городе работали пять МФЦ всего. Мы кое-как смогли - очень поздно вечером - дождаться документа. Естественно, для получения обычного свидетельства о смерти медицинское мы сдали. Были проблемы на кладбище, так как им тоже требовалось именно медицинское свидетельство, но там в итоге удалось договориться о фотографии с телефона. А в банке потребовали только оригинал. Мы обратились в пятнадцатую больницу, где скончалась мама, но там ответили, что ничего повторно выдавать не будут, так как свидетельство выписывается один раз и навсегда. Все остальное - наши проблемы.
- Но как же так? Это же тупиковая ситуация, прямо как нарочно!
- В больнице сказали, что в течение месяца они рассмотрят мою просьбу, но вряд ли станут ради неё менять свои порядки.
Сейчас Анна по маминому кредиту не платит и не имеет возможность платить - она только что вышла из декрета, ребенок пошёл в садик, сама она ищет работу, на молодой семье к тому же висит ипотека.
«В чем моя вина, что маме дали этот кредит, а она умерла? Это были риски банка. Значит, не нужно давать пенсионерам такие большие кредиты без поручительства. Но при чем здесь я?»
Что ей делать дальше, Анна не знает. Возможности бодаться с кредитным учреждением, и тем более судиться с ним, у неё нет. Ни моральной, ни финансовой.
Но самое ужасное, что такие проблемы, похоже, не только у Анны, это явление становится массовым.
«То, что случилось с кредитом Натальи Деминой - далеко не единичная история, - рассказывает кандидат юридических наук Дмитрий Жданухин из Центра развития коллекторства. - Уже найдены многие семьи, которые после смерти от COVID-19 близкого человека, взявшего кредит, также испытывают трудности с погашением долга, потому что банки по разным причинам отказываются закрывать его, несмотря на то, что он был застрахован. Смертей от коронавируса в России слишком много, как и взятых кредитов, и, конечно, банкам просто не выгодно оформлять страховки, поэтому они делают все, чтобы переложить всю ответственность за погашения долгов на наследников. Люди и так в отчаянном положении, неустойки, штрафы, пени накапливаются как снежный ком...»
Понятно, что платить большинство россиян, тем более по чужим счетам, не смогут, в таком случае по российским законам наследное имущество, в пределах взятых финансовых обязательств, будет уходить по суду кредиторам. Плюс те же накопившиеся за время суда проценты.
В нашей стране в принципе все живут одним днём. И если в Америке давно существуют специальные фонды, которые работают именно с непогашенными «медицинскими» кредитами, выкупая долги умерших пациентов, то у нас о таком даже не слышали. Пока, как говорится, не приперло.
«Пытаемся вести индивидуальную работу по разрешению долговых проблем через переговоры с кредиторами, юридическую поддержку наследников, - продолжает Дмитрий Жданухин. - Понятно, что выплатить такое количество кредитов просто невозможно, коллекторские агентства тоже не всегда могут их взыскать, да и не звери же мы... Я считаю, что людям, оказавшимся в такой непростой жизненной ситуации, требуется помощь, поддержка, которую нужно предлагать добросовестным должникам и их наследникам для выкупа с дисконтом долгов жертв коронавируса. Мы уже направили письма с подобным проектом известным юристам, политикам, депутатам и общественным деятелям»
Читайте также: Миссию ВОЗ по расследованию коронавируса в Китае назвали "напрасной"
