В начале 1920-х, после того, как опаснейшая инфлюэнца отступила, американские специалисты потратили немало сил, чтобы оценить эффективность тех или иных методов борьбы с распространением по стране эпидемии, которые были применены. Свои выводы делали не только медики, но и экономисты, политики… Один из участников такой работы по составлению постпандемического резюме, врач Джордж Прайс красиво назвал тогда «испанский грипп» «нашим учителем», и это образное выражение растиражировали газеты.
Материалы этих исследований не были засекречены. Однако уже вскоре они оказались практически в забвении. Внезапное отступление «испанки», исчерпывающих объяснений которому не найдено до сих пор, сыграло с людьми дурную шутку. Подавляющему большинству показалось, что вместе с этим волшебным прекращением эпидемии гриппа рассосалась и сама проблема борьбы с подобной опасностью. А потому не только не стали доводить до конца начатые уже было работы по созданию вакцины от «испанки», но и документы с результатами проведенных исследований, подытоживающие опыт борьбы с ее эпидемией, определившие эффективность тех или иных мер для сдерживания распространения заражений, были отправлены за ненадобностью на дальние полки архивов и библиотек.
Нынешние коронавирусные события заставили вспомнить о проведенной почти сто лет назад аналитической работе. Современные специалисты обратились к материалам исследований, проведенных во времена своих прадедушек, и, изучив их, смогли выяснить весьма примечательные моменты, связанные с эффективностью различных мер борьбы против разгула особо заразной «испанки».
Вот, например, какой вывод сделали на заре 1920-х гг. ученые Мичиганского университета, проведя сравнительный анализ распространения гриппа в городах, где местные власти вводили для жителей разные по своему составу ограничения и требования, как сейчас принято говорить, социальной дисциплины.
Очень ощутимый вклад в сдерживание атаки эпидемии показали так называемые нефармацевтические вмешательства - строгий запрет на скопление в одном и том же месте даже не очень больших групп людей, добровольная или принудительная самоизоляция, отправка на карантин всех подозрительных по инфицированию «испанкой». Чем раньше вводились такие меры, тем благоприятнее оказывалась в данном городе статистика по количеству заболевших и умерших от гриппа. Причем заметный положительный эффект был получен даже в случае, если использовали только два каких-то вмешательства из данной триады.
В качестве примера для подражания приводится город Сент-Луис. Строгие меры были здесь введены на самом раннем этапе развития эпидемии, благодаря настойчивости городского комиссара здравоохранения Старклоффа. С его подачи в Сент-Луисе были запрещены все публичные собрания и мероприятия, ограничено количество посетителей, одновременно находящихся в торговых залах магазинов. Кроме того, несмотря на то, что это были месяцы, когда шла к победному для американцев концу 1-я мировая война, Старклофф настоял на полном запрете подобающих случаю военных парадов и других патриотических акций. Ну и само собой, для жителей введен был столь знакомый нам теперь строгий масочный режим.
Чтобы население больше прониклось серьезностью обстоятельств, комиссар здравоохранения создал в своем ведомстве специальный Департамент информации, который выпускал для горожан бюллетени, где рассказывалось об эпидемической обстановке и конкретных случаях наказаний за нарушение введенных ограничений. Благодаря таким мерам в Сент-Луисе удалось заметно сгладить кривую заболеваемости, что значительно облегчило работу врачам и медперсоналу.
В то же время своеобразным антиподом Сент-Луису стала Филадельфия. Тамошние власти решили не запрещать военно-патриотический праздник с парадом, посвященный Закону о займах Свободы (правительство США выпускало особые облигации, чтобы получить необходимые денежные средства для ведения военной кампании в Европе). В итоге на это мероприятие 28 сентября 1918 года собралось почти 200 тысяч горожан, однако уже вскоре состоявшееся «милитари-шоу» аукнулось резким скачком числа заболевших в городе. Через три дня в больницах города не осталось ни одного свободного места, а через неделю количество подцепивших «испанский грипп» возросло до 45 тысяч.
Показательно и приведенное в исследованиях университетских специалистов сравнение смертности в этих городах от «испанки». В Сент-Луисе с населением около 680 тысяч человек скончались, заразившись опасным гриппом, 700 несчастных. А в Сан-Франциско (1,7 миллиона жителей) эта болезнь унесла 12 тысяч жизней. То есть удельный показатель смертности здесь почти в 6 раз выше!
Во время разгула эпидемии «испанской» инфлюэнцы в Америке много споров и даже конфликтов вызвала столь радикальная мера борьбы с ней, как введение карантина. В разных штатах и даже в разных городах на сей счет местные власти принимали разные решения. Впоследствии были проведены исследования не только эффективности введения карантина, но и отложенного во времени влияния его на экономическое состояние данной территории после окончания эпидемии.
Изучением по старым документам вопросов, связанных с результативностью мер, которые предпринимали власти 100 лет назад для остановки распространения «испанки», и их экономическими, социальными последствиями, занялись в наше время экономисты Масачуссетского технологического института и даже Федеральной резервной системы. Общий вывод сделан такой: возвращение к нормальному положению дел на предприятиях, в сфере обслуживания оказалось быстрее в тех местах, где наиболее оперативно были введены строгие санитарно-гигиенические требования, а также карантин. «В городах, где были приняты меры решительные и неотложные, спад деловой активности оказался не глубже, чем в других. Зато по окончании пандемии они росли быстрее.»
А вот цитата из другого исследования, посвященного влиянию эпидемии «испанки» на Соединенные Штаты: «Те, кто не стал медлить, на следующий год после эпидемии добились более существенного, чем в других городах, роста промышленного производства и банковских активов. Экономический эффект оказался значительным…» Американские ученые даже вывели соответствующие количественные зависимости. По их расчетам, например, при начале активного распространения «испанки» введенные городскими властями на 10 дней раньше карантинные меры позволили в постэпидемический период обеспечить прирост занятости на промышленных предприятиях на 5% по сравнению с тем городом, где карантин объявили десятью днями позже.
Еще одна примечательная цитата из тех, «послеиспанских» исследований, проведенных американскими специалистами: «Задачи спасения людей и спасения экономики никак не противоречат друг другу... Принимая меры для обуздания эпидемии и сохранения жизней, мы лишь ускоряем восстановление бурной экономической активности в дальнейшем…»
Авторы такого заявления отметили, что эпидемия «испанского гриппа» образца 1918 года из-за связанных с ней карантинных мер сократила промышленное производство в среднем по Соединенным Штатам на 18%. Хотя в некоторых местах провал оказался еще глубже, например, предприятия города Литл-Рок за месяцы эпидемии потеряли от 40 до 70% дохода. Однако, как указано дальше, в случае, если бы такие строгие карантинные меры не были бы введены, последствия эпидемии могли оказаться куда более тяжелыми.
В старых документах сохранилась весьма образная реплика мэра Сиэтла, которого в ответ на принятое им решение о закрытии в городе всех досуговых объектов и злачных мест подвергали резкой критике. Господин градоначальник сказал: «Кто-то проклянет нас за это, но мы лучше послушаем живого крикуна, чем похороним его».
