Сегодня мало кто, кроме профессиональных историков, знает, что в СССР было такое явление, как украинизация — энергичная, иногда даже насильственная и агрессивная политика внедрения украинского языка и украинской культуры, которую проводили коммунисты в ряде регионов СССР в период с 1920 по 1932 год. Заметим: украинизация проводилась не только на территории Украинской ССР, но и во многих областях РСФСР (т.е. нынешней Российской Федерации) — там, где проживало много украинцев. Это Кубань, Ростовская область, Ставропольский край, части Северного Кавказа, Курской и Воронежской областей и даже Казахстана, который тогда входил в состав РСФСР.
При этом ущемлялись интересы носителей других языков, т.к. зачастую украиноязычные школы открывались за счет закрытия школ национальных меньшинств Украины — русских, поляков, немцев и т.д. Такое происходило не только на Украине: к примеру, почти все школы Федоровского района Кустанайского округа (Казахстан) в 1930–1932 гг. были переведены на украинский язык, а сама украинизация в районе была закреплена за Харьковским обкомом партии. Просто представьте себе: где Кустанай и где Харьков!
Важно отметить, что украинизация проводилась не сама по себе, а была частью политики коренизации — создания национально-территориальных автономий, управляемых национальными кадрами, внедрения языков национальных меньшинств в делопроизводство, образование, СМИ.
Смысл и цель этой политики — это, во-первых, подавление русского народа как титульной нации, которая представляла для коммунистического диктата наибольшую опасность. Во-вторых, это «замирение» национальных меньшинств, недовольство которых могло привести к появлению многочисленных горячих точек на территории СССР. По сути это было заигрывание с национальными меньшинствами, которое никоим образом не имело целью дать им свободу и независимость.
При этом зачастую ущемлялись интересы как русского, так и других народов, не являющихся титульной нацией в создающихся национально-территориальных автономиях. Так, в ходе коренизации Казахской АССР были ликвидированы 120 русских и украинских сел, 32 хутора, 95 заимок и выселено 6466 хозяйств. Во второй половине 1920-х годов на территории Казахстана изъятие земель у русскоязычных переселенцев приняло массовый характер и сопровождалось их выездом. Официальные статистики в 1929 году сообщали, что шло выдавливание «европейского» населения, в результате которого число хозяйств в целом по республике сократилось на 14%, а русское и украинское население советского Казахстана уменьшилось на 700 тыс. человек.
Экзотическим был опыт коренизации Красной Армии: создавались части, которые укомплектовывались по национальному признаку, с использованием национального языка. Такие части большевики считали эффективными при подавлении восстаний русских крестьян.
Всю эту политику можно охарактеризовать принципом «разделяй и властвуй»: искусственное подпитывание националистических стремлений малых народов бывшей Российской империи позволяли в случае волнений использовать одни народы против других. Характерный пример — латышские стрелки, а также участие кавказских народов в уничтожении казаков.
Политика коренизации привела к возникновению националистических движений во всех национальных автономиях. Представители национальной интеллигенции всерьез восприняли декларацию коммунистов «О праве наций на самоопределение». Все это грозило вылиться в «парад суверенитетов» — помните такой в 1991 году? Могла вспыхнуть новая гражданская война — только не как следствие борьбы антагонистических классов, а как проявление национально-освободительных движений.
Поэтому коренизация и украинизация были свернуты в период с 1932 по 1939 год. Этот процесс сопровождался репрессиями против наиболее активных сторонников и того и другого, продлившимися долгие годы. 17 декабря 1937 года Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило Постановление «О ликвидации национальных районов и сельсоветов», в котором было сказано, что «многие из этих районов были созданы врагами народа с вредительскими целями».
Кроме прочих негативных последствий, фактическая дерусификация образования в национальных автономиях в период с 1920 по 1932 год привела к тому, что выпускники национальных школ не знали русского языка и не могли учиться в вузах, в которых преподавание велось на этом языке. Идея перевода еще и вузов на национальные языки была абсурдной, т.к. выпускающиеся специалисты не владели бы языком межнационального общения.
Возьмем пример многонациональной Индии. Там два государственных языка: английский и хинди. Казалось бы, какое отношение к народам Индии имеет английский — язык британских колонизаторов? Однако сохранение этого языка — необходимая мера, позволяющая решать многие проблемы межнационального взаимодействия в огромном государстве.
Декоренизация, по официальным данным, привела к тому, что к 1949 году на национальных языках велось преподавание только в начальной школе, и то лишь в некоторых республиках.
Подчеркну: по официальным данным. По факту — могу сказать из своего личного опыта: 80–90% абитуриентов, поступавших со мной в Ташкентский государственный медицинский институт в 1983 году, не владели русским языком, потому что в их школах преподавание велось на национальном, т.е. на узбекском языке. Вступительные экзамены они сдавали тоже на узбекском!
И вот представьте себе картину: из 400 студентов первого курса 2-го лечебного факультета 320 человек (т.е. 80%) русского языка не знали или почти не знали. А преподавание, конечно, велось на русском. Т.е. они ходили на лекции и семинары — и ничего не понимали…
Антисемитизм и до коммунистов в Российской империи был распространенным явлением, но при большевиках стал практически частью государственной политики. Началось все в 1947 году — в виде кампании против «безродных космополитов», т.е. евреев. «Пролетарский интернационалист» джугашвили-сталин (я принципиально пишу это с маленьких букв) расстрелял в 1952 году президиум ЕАК — Еврейского антифашистского комитета — почти в полном составе: 12 из 15 человек! Всего по делу ЕАК репрессировано 125 человек, 25 расстреляно, 6 умерло под пытками. Это была только верхушка айсберга: репрессии против евреев шли по всей стране. Под любыми предлогами их снимали с руководящих должностей, расстреливали, отправляли в ГУЛАГ… При Брежневе государственный советский антисемитизм продолжился, хотя и не в таких явных, карательных формах.
На самом деле так называемый «пролетарский интернационализм» — лживый коммунистический лозунг, не более. Если перевести на русский язык, то подразумевалось «братство трудящихся» разных наций. Но когда СССР в 1940 году напал на Финляндию, советские пролетарии с удивлением обнаружили, что финские пролетарии встречают их кинжальным огнем пулеметов и брататься с ними не хотят. В то же время десятки народов внутри СССР — чеченцы, ингуши, корейцы, немцы, болгары, греки, калмыки, крымские татары — испытали на своей шкуре силу «пролетарского интернационализма» и «дружбы народов», когда подверглись массовым репрессиям и принудительной депортации по национальному признаку…
На бытовом уровне «дружба народов» в СССР существовала до тех пор, пока была подкреплена штыками советской армии. Как только хватка коммунистического государства ослабла, начался «парад суверенитетов» и кровавые межнациональные конфликты: резня между узбеками и киргизами в Оше, армяно-азербайджанский конфликт, Приднестровье и т.д.
Собственно, и СССР развалился потому, что никакого интернационализма в нем не было. Сама система национальных республик, созданная коммунистами, работала не на интернационализм, а на национализм и содержала в себе неизбежную угрозу развала.
