Шутить изволите? Ну что ж, изящно: одним словом, названием прибили человека к позорному столбу. Это Горький, перенесенный в наше время. Действительно, «на дне».
Может, это и есть настоящий артист, который в любой ситуации сыграет роль. До такой степени артист, что напрочь убрал, убил свое бессмертное «я» и вжился в кого-то другого, доселе неведомого. «Нет уже больше никакого Ефремова. Предал я всех».
Ефремов неистово сыграл на суде над собой свою последнюю, крайнюю роль. Во что бы то ни стало дойти до самой сути, до дна. Найти, выворотить наизнанку в самом себе все, что скрыто, до последней капли.
Он блестяще сыграл эту роль, браво! Так блестяще, что даже перепутал кино с жизнью, игру со смертью. Так блестяще, что суд поверил и дал 8 лет артисту — реальных, не киношных 8 лет.
Он оказался чистый лист, мечта всех режиссеров. Он доверился режиссеру, сам став ничем. Вот только режиссер оказался неталантливым, никудышным, в конец завравшимся. А с артиста какой спрос? Они же дети. Ну да, вот только человека убил. И оказался на дне.
Дай Бог ему силы от дна оттолкнуться.
Последняя попытка
Ба, знакомые все лица! Моя Ксюша приехала. Зачем? Куда? «Док-ток» — неужели эта программа еще существует?
СOVID перевернул эту программу, убрал на нет. Вместо реконструкции реалити-шоу появилась информационно-успокоительная с милейшей Леночкой Малышевой и все понимающим Гордоном. Они нас так успокаивали, что стало страшно. Но что там делала Собчак?
Влезть в последний вагон ТВ ей нужно было только затем, чтобы через этот устаревший уже носитель раскручивать свои Ютуб-программы. Вот там, в Интернете, вся Собчак, какая хотите: наглая, едкая, талантливая, беспомощная, лицемерная и очень яркая. Там у нее проекты на любой вкус, а здесь, в ящике… Здесь формат, матом не ругнись, тоска смертная.
Но Ксюша сказала «к маме», значит к маме. Сказала: буду на Первом и стала. Заслужила, пройдя спойлерские президентские выборы. На тебе Первый, получай!
На этот раз, открыв новый сезон, она говорила про вакцину. Про нашу вакцину. Ставшую уже яблоком раздора. Все прогрессивные люди страны, называющие себя либеральной общественностью, эту вакцину на дух не принимают. Согласишься себе вколоть вакцину — сотрудничаешь с «кровавым режимом». Это как в старые добрые времена говорили советские диссиденты: ходишь в булочную — уже работаешь на советскую власть.
Собчак провела премьеру достойно, объективно, никому ничего не впаривала, пыталась разобраться. А если серьезно, то она, Ургант, Познер и еще пара-тройка ведущих — последняя надежда ТВ, чтобы не отстать совсем. И может даже последняя попытка. Иначе разница, несовпадение между ящиком и XXI веком станет катастрофой.
Дядя Саша
На «Квартирнике» у Маргулиса оказался Александр Розенбаум. С гитарой. А больше ничего и не нужно.
Там были только одесские песни, про Семена. От которых Розенбаум уже однажды отказался, но потом сказал, что его просто не поняли. Ну как можно отказаться от своих детей, любимых детей?
Это был такой кайф и такая теплота, такая театральная стилизация. Когда Розенбаум только начинал, его называли вторым Высоцким. Нет никакого второго Высоцкого! Есть один Розенбаум.
Да, он любит власть, уважает, не перечит. Да, подписался под коллективным письмом против Ходорковского, когда попросили. Да, государственник. Патриот, казак, еврей. Но когда он берет гитару, все это забывается, уходит на второй план. Тебе просто хорошо — и все.
После передачи люди писали ему: дядя Саша. То есть родной человек. Потому что Розенбаум — это достояние республики. Розенбаум — это счастье.
